— Дальше ты не нужен, Аверин. Можешь быть свободен. Тебя твоя повариха заждалась!
— Молись, лживая лицемерка, чтобы этот ребенок был мой! Иначе я сверну твою шею! — процедил сквозь зубы Аверин, со всей силы сжимая кулаки.
— Тебе хоть раз приходило в голову, Саша, — сказала Арина на очередной его выпад, — что я могла не говорить тебе о Данииле? А? Господи, как я жалею о том, что не послушалась Юлю и честно призналась. Дура! — с горечью расхохоталась она. — Я могла бы скрыть наличие любовника и избежать стольких проблем! А знаешь, что самое смешное? Учитывая тот факт, что ты живешь на своей работе и кроме нее ничего не видишь, ты бы даже не заметил, Аверин, что тебе наставляют рога, — Арина усмехнулась, стирая одинокую, предательскую слезу со щеки. — Я пришла к тебе до измены. Не после, Саша, а ДО! Но ты был так занят самолюбованием и собственным величием, что просрал жену, Аверин! Уж прости меня за выражение! Но знаешь, что? Если ты думаешь, что я сплю и вижу, чтобы родить от такого бесчувственного, холодного козла как ты, то сильно ошибаешься! Единственное, о чем я буду молиться, чтобы этот ребенок оказался не твоим! — бросила ему в лицо Арина, развернулась и зашла в кабинет гинеколога, закрыв дверь прямо перед носом злого Аверина.
Выслушав заверения Ольги Николаевны, что беременность протекает нормально, а так же все ее наставления, она вышла из клиники совершенно разбитой. Буквально рухнув на сиденье, Арина вставила ключ в зажигание, но так и не смогла завести машину. Она судорожно обхватила руками руль и разрыдалась.
— Не слушай его, ласточка! — обратилась она к своему будущему малышу, нежно погладив все еще плоский живот. — Я обязательно тебя рожу. Здоровой, умной и красивой. У нас все получится. Я сдохну, но ты появишься на свет! — Арина отчего-то решила, что у них с Авериным родится девочка…
Следующие две недели Арина была крайне занята. Она записалась на йогу для беременных и стала регулярно посещать занятия по утрам. Так же она пошла на курсы по уходу за младенцами, где стала учиться пеленанию и правильному кормлению. Она закопалась во всевозможные форумы для мамочек, купила, кажется, сотню книг о беременности, родах и воспитании детей и стала их изучать. Она даже встретилась с дизайнером и обсудила макет будущей детской комнаты.
Через две недели администратор театра позвонил ей и напомнил о предстоящем спектакле на выходных. Полностью отдавшись заботам будущего материнства, Арина совершенно забыла о своей работе. Ей придется уйти в декрет немедленно. Она больше не поставит театр в приоритет, она не совершит ту же ошибку дважды!
На следующий же день Арина была в кабинете у директора, объясняя причину своего временного ухода. Ее отпустили легко, для приличия изобразив сожаление на лице. Что ж! Она не была востребованной актрисой. Так что — никто не будет плакать, если на ближайшие пару лет она исчезнет со сцены. Оформив все необходимые документы в отделе кадров, Арина вышла из театра с чувством облегчения. Этот “храм искусства” слишком многое у нее отнял, а взамен оставил ни с чем. Арина не будет по нему плакать и с удовольствием посидит дома, ухаживая за своей ласточкой. С довольной улыбкой Арина уже подходила к своей машине, как ее окликнул бегущей на всех парах Творческий:
— Арина, это правда? Ты беременна? — спросил запыхавшийся Даник. Как же она “обожает” театр! Здесь ничего нельзя утаить. Не успеешь подумать, как об этом уже говорят все кругом. Новость об ее интересном положении уже распространилась, и ей во всю перемывают косточки театральные змеюки.
— Да, правда.
— Арина! — взвизгнул Даник. — Я не готов стать отцом! Что мы будем делать?!
Арина посмотрела на него со снисхождением и тяжело вздохнула.
— “Мы”, Творческий, не будем делать ничего.
— Но как же?! Ребенок мне сейчас совершенно не в колею! Я… у меня скоро премьера, и я просто не могу сейчас становиться папой! Пойми, ни материально, ни духовно, в конце концов!
— Успокойся, Творческий, — Арина положила руку ему на щеку и улыбнулась, — ТЫ отцом не станешь. Я не совершу подобного “преступления” против искусства! Это не твой ребенок.
Творческий обомлел от ее заявления и промямлил:
— А как же… Как это не мой? Мы же с тобой…
— Да, мы с тобой… Но это в прошлом. К моему ребенку ты не имеешь никакого отношения.
— Ты спала с кем-то кроме меня?! — возмутился Даник. Ох уж эти мужчины! Они почему-то считают, что раз у них был секс с женщиной, то она автоматически становится их собственностью, а значит, не имеет право увлечься кем-то другим. — Ты мне изменяла?! — его возмущению не было предела.
— Даник, — рассмеялась Арина. — Перестань, пожалуйста, у меня сейчас не то настроение, да и ты мне не муж, чтобы закатывать бурные сцены ревности.
— Арина, я даже не знаю, что сказать… Ты разбила мне сердце! Я ведь люблю тебя! Как ты могла?
— Любишь? — переспросила Арина и ухмыльнулась. — Так женись, Творческий! Давай я разведусь с мужем, перееду к тебе в твою съёмную квартирку на окраине, родим ребёночка, создадим семью. А?
— Эээ, я… Я…, — замешкался Даник. — А содержать ребенка?! Арина, я… Не готов…
— Ты же так меня любишь, Творческий! Ну? Решайся, Даник!
— Я просто…, — обычно красноречивый молодой режиссер моментально растерял свой запал. — У меня премьера, ты же знаешь… Я… да и ребенок не мой! Ты же сама подтвердила.
— Вот и закрой свой рот, Даник. Не говори о том, о чем не имеешь никакого представления.
— Я меня были к тебе чувства! — не соглашался молодой вспыльчивый дурак.
— Даник, что ты несешь? Какие чувства?! — рассмеялась Арина. — Мы оба воспользовались друг другом. У меня были проблемы с мужем, я с твоей помощью от них отвлекалась. Тебе же нужен был кто-то для вдохновения и секса. И благодарный слушатель твоих длинных монологов о театре и режиссерском величии. Ты просто художник, Творческий. Я недолго, но была твоей музой. Добросовестно исполнила свою роль. Но все пришло к логическому завершению. Давай обойдемся без драмы, прошу тебя. Расстанемся как взрослые цивилизованные люди.
— Шлюха! — рявкнул Творческий от обиды и задетого самолюбия. Как же! Самого “великого режиссера” посмели бросить. На его хамское обзывательство она лишь рассмеялась: Даник в собственном репертуаре!
— Если не хочешь собирать свои зубы с асфальта, советую впредь не оскорблять мою жену! — послышался у нее за спиной разозленный голос Аверина. Арина на секунду замерла и развернулась к мужу. Она ухмыльнулась, заметив на лице Саши выражение враждебного превосходства над соперником. Да и какой ему Даник соперник! Так, жалкое подобие, на которое она польстилась от глодавшего ее в браке чувства одиночества.
— А вы в курсе, что ваша жена спала не только со мной, и теперь она беременна от своего нового любовника? — обозленный Творческий явно нарывался. Однако Арина слишком хорошо знала Сашу: ни о каком мордобое речи быть не могло. Сейчас “отшлепает младенца” парой хлестких фраз в стиле «крутого адвоката» и отпустит восвояси.
— В курсе.
— И как вы собираетесь на это реагировать? — не унимался молодой дурень.
— Я намереваюсь поговорить со своей женой, а вас попрошу удалиться, — сказал Аверин. Арина хмыкнула себе под нос, убедившись в собственной догадке. Но муж ее сильно удивил, когда добавил: — И еще… если я узнаю, что вы распространяете о моей жене грязные сплетни, то я подам на вас судебный иск за клевету. Заверяю вас, сумма возмещения морального ущерба будет запредельной. Такая, которую вы никогда не сможете себе позволить. И поверьте, я выиграю. Надеюсь, нет необходимости вас информировать о моем высоком профессионализме и компетенции в юриспруденции?
— Да пошли вы оба к чертовой матери! — быстро сдался Творческий. — Я вас не боюсь, но воспитывать чужого ребенка не собираюсь. Между нами все кончено, Арина. Ты меня потеряла!
— Обещаю тебе стойко оплакивать свою потерю, — ответила Арина, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. Как и все театральные люди, Творческий был слишком самовлюблен, чтобы понять, что ей безразлично их расставание. Так же, как и ему, собственно. Он забудет о ней буквально через неделю, когда найдет себе другую благодарную музу. Когда Даник скрылся из поля зрения, она повернулась к Аверину и спросила: — Зачем пришел?
