что мне там вкололи, но оно не справляется под натиском эмоций, которые упорно желают пробраться наружу. Радость прорывает барьер и вырывается на свободу сквозь образовавшуюся брешь.
Мужчина залетает в бокс и замирает на пороге, с тревогой смотря вперёд. Он окидывает взглядом приборы, подключенные ко мне, хмурится. Брови сведены воедино, губы плотно сжаты, он напряжен до предела. Волнение во взгляде усиливается с каждой секундой, ещё немного и, кажется, произойдет замыкание, а потом последует взрыв.
— Денис, — шепчу на выдохе, протягивая ему руку. Капельница натягивается, начинает щипать под кожей, приходится тут же вернуть ее в исходное положение. Мне нужно его потрогать, только так пойму, что он не померещился.
— Мужчина, — грозно ругается медсестра. — Покиньте реанимацию немедленно! Иначе я вызову охрану!
Но Денис её не слышит, все внимание сосредоточено на мне. Между нами устанавливается неразрывная связь. Он гипнотизирует меня взглядом, завораживает, излечивает. Некогда ледяные голубые глаза сейчас наполнены нежностью, заботой, любовью и от этого бешеного коктейля у меня перехватывает дух. Мужчина нетвердой походкой приближается ко мне и останавливается в шаге от кровати. Замирает.
Его распирает изнутри, я вижу, как его буквально разрывает на части. Меня и саму колотит не на шутку, дыхание сбивается, от волнения не могу связать двух слов. Медсестра подходит к капельнице, вводит какой-то препарат и спешно покидает палату. Но нам совсем не до неё.
— Прости меня, пожалуйста, — шепчу одними губами, силы покидают и на меня вновь накатывает темнота. Пытаюсь с ней бороться, но не выходит, веки снова тяжелеют, глаза сами по себе закрываются и тьма своими липкими щупальцами втягивает меня в пучину. Перед тем, как окончательно провалиться в забытье, чувствую тепло на своей руке, нежные поглаживания, лёгкое пожатие и влагу от скупой мужской слезы, ненароком упавшую на раскрытую ладонь.
Никто ничего не знает! Влетев в здание Второй городской больницы, первым делом выяснил, где находится отделение реанимации. Быстро сориентировавшись, вошёл в огромные двери, и гнетущая обстановка этого места моментально легла тяжёлым грузом. Поведя плечами, словно сбрасывая его с себя, стал быстрым шагом продвигаться внутрь, останавливаясь у каждого бокса в попытке найти ЕЁ.
— Мужчина! — услышал в спину. — Кто Вас сюда пустил?! Выйдите немедленно!
— Я самостоятельный, — буркнул ей и собрался продолжить поиски, но шустрая маленькая женщина ухватила меня на рубашку сзади.
— Стойте же! Вы понимаете, что здесь все стерильно!
— Ой, вот только не надо мне рассказывать. Уберите руки! — мне совсем не хочется хамить этой вполне приятной женщине, но я должен найти свою девочку.
Полный игнор и движение вперёд. Ещё один бокс, и ещё, пока взгляд не зацепился за девушку, обвешанную капельницами и датчиками.
— Нет, — помотал головой. — Это не может быть она.
— Сюда нельзя посторонним! — продолжает разоряться медсестра в жалкой попытке остановить меня. — Мужчина! Немедленно покиньте реанимацию! — вдруг так захотелось ее послать. Я потом извинюсь, честно, но сейчас жуткое действует на нервы и мешается под ногами! Но раз уж она тут, задал наводящий вопрос.
— Где она?!
— Вам к ней нельзя! — кричит упрямая женщина, каким-то образом сразу поняв, кого я ищу. Моя Леся ведь не единственная тут. Но об этом подумаю позже. Сейчас нужно просто ее найти. Просто увидеть, убедиться, что она жива, что просто есть. — Да что ж вы творите?! Врач только стабилизировал состояние! Ей волноваться нельзя! Да стойте ж вы!!
Вошел в ту самую палату, где увидел девушку, так похожую на мою и замер не в силах двигаться дальше. Бледными пересохшими губами малышка шепчет мое имя. Почти беззвучно, но я сразу понял, что она зовет меня.
Измученная, бледная, словно мрамор, в глазах туман, но она смотрит на меня, словно цепляется, чтобы не упасть, пытается удержаться.
— Девочка моя… — пытаюсь произнести в ответ, но почему-то вышло только пошевелить губами. Совершенно не понимаю, что могло случиться. Как она оказалась тут, да еще и в таком состоянии, но я физически ощущаю ее страх, ее боль. Я чувствовал тоже самое, когда Леся не позволила мне уйти из квартиры Макса. Вот точно так же, каждой клеткой собственного тела я ощущал ее всю без остатка. Невозможное, невероятное чувство. Меня вырывает из собственных мыслей очередное возмущение медсестры.
— Мужчина! Покиньте реанимацию немедленно! Иначе я вызову охрану! — вот пристала, а.
— Да, пожалуйста, — нашла чем напугать.
Сел на край кровати, взял девочку за еле теплую ладошку и накрыл своей, пытаясь отогреть. Моя маленькая снежинка. Говорить не выходит. все, что мне сейчас хочется — это забрать ее отсюда. Из этой больницы, из этого города. Увезти, спрятать, защитить от всего мира. Чтобы никто! Никогда! Не посмел ее больше обидеть.
— Прости меня, пожалуйста, — выдыхает Леся и засыпает. На ее крохотную ладошку что-то капнуло. Я охренел, когда понял, что это слеза… МОЯ! Я с детства не плакал.
Быстро смахнув проявление слабости со своего лица зло уставился на медсестру.
— Не смотри на меня так, — женщина не отводит взгляда. — Я тебя не боюсь! А ей покой нужен, понимаешь?! Она ребенка чуть не потеряла. твоего, небось?! — и смотрит так на меня, что захотелось провалиться. — Довел девочку, теперь носишься! Разве так можно? — продолжает она причитать, а до меня вдруг дошел смысл ее слов.
“Ребенка чуть не потеряла”
Какого ребенка?! РЕБЕНКА?! МОЯ ЛЕСЯ БЕРЕМЕННА?!
Пошатнулся.
— Эй… — маленькая женщина, только что отчитывающая меня, как мальчишку, обеспокоенно подошла и придержала за локоть двухметрового амбала. — Ты не знал что ли? — молчу, пытаясь прийти в себя. Не получается. — Сядь, — говорит она. — Садись же! Вот упрямый. Сейчас врача позову. — дошел до стула у стены, рухнул мешком и уперся затылком в холодную стену.
“Беременна” — настойчиво звучит в моей голове. От кого? Макс? Наверняка он. Леся была с ним почти целую неделю, и этот гаденыш не предохранялся почти. Я убью его!!!
“А если я?” — пришла следующая мысль. Я ведь тоже тогда был без резинки. Я могу стать отцом?! Нееет. Это маловероятно.
Сука!!! Как же так?! ПОЧЕМУ?! БЛЯДЬ! ПОЧЕМУ СЕЙЧАС?! ПОЧЕМУ СО МНОЙ? С НЕЙ! С НАМИ?!
Сердце заходится в бешеном ритме. Меня мутит и кружится голова. Чьи-то холодные руки закатывают рукав. Жужжит тонометр.
— Давление подскочило, — слышу мужской голос где-то далеко.
Мне что-то вкололи, дали понюхать вату с нашатырем и стало отпускать. Медленно. Нехотя. Глянул на Лесю через мужское плечо. То, что она спит, выдают лишь слегка поднимающаяся грудь и подрагивающие слипшиеся реснички.
— Вам бы прилечь, — говорит врач. — Сможете встать самостоятельно?
