Все было замечательно.
Я хорошо себя чувствовала. Первый ультразвук, а затем прослушивание сердцебиения было двумя лучшими вещами, которые я когда-либо испытывала в своей жизни, хотя я и была охвачена чувством вины. Ты тоже должен был это испытать.
Я строила планы, чтобы признаться. Мой живот рос, и я больше не могла скрывать этого.
Я сказала себе, что в следующий раз на ультразвуке я выясню пол, а потом смогу рассказать всем, и это будет легче принять.
Что ж, мой план провалился.
Я вошла в ту комнату, такая взволнованная, чтобы увидеть его или ее, послушать сердцебиение, узнать, насколько оно сильное, выйти с фотографией, которую я могла бы сохранить навсегда.
Но это не то, что произошло.
Я поняла, что что-то не так, как только врач посмотрела на экран. Ее лицо говорило само за себя.
По сей день у меня нет ответов.
Только сожаления.
Но сердцебиения не было.
Маленький ребенок, который, как мне казалось, счастливо рос у меня в животе.… умер.
— Черт. — Я прикрываю рот рукой, а мои глаза наполняются слезами.
Летти потеряла нашего ребенка.
Я снова беру снимок и замечаю дату.
Это снимок с того ультразвука.
Она потеряла нашего ребенка, и… и она была одна.
Провожу рукой по лицу, вытирая глаза, и когда поднимаю взгляд, встречаюсь с ее глазами.
— Черт, — выдыхаю я.
Я понятия не имел, что девушка проснулась, не говоря уже о том, что наблюдает за мной.
Летти приподнимается, когда напряжение между нами становится невыносимым.
Втягивает нижнюю губу в рот и смотрит в пол.
— Мне очень жаль, — шепчет она так тихо, что я почти думаю, что мне показалось, но, когда она находит в себе силы снова поднять глаза, я знаю, что она сказала это, я могу прочитать боль в ее глазах.
— Черт, Принцесса.
Я вскакиваю со своего места еще до того, как осознаю движение. Прижимая ее к себе, прислоняюсь спиной к изголовью кровати и крепко обнимаю ее, пока девушка дрожит.
Она не издает ни звука, но я знаю, что Летти плачет, влага ее слез пропитывает мою рубашку, когда та всхлипывает.
Мое собственное дыхание прерывается, когда я пытаюсь осознать то, что только что прочитал, но ничто из того, что я чувствую сейчас, даже близко не сравнится с агонией, через которую прошла эта девушка в прошлом году.
Я знал, что она сильная. Черт знает, сколько раз я заставлял ее проходить через дерьмо, чтобы проверить это за все годы. Но сейчас я, черт возьми, трепещу перед ней.
— Все в порядке, Летти, — успокаиваю я, проводя ладонью вверх и вниз по ее руке, пока рыдания продолжают сотрясать ее тело.
ГЛАВА 12
ЛЕТТИ
Тепло Кейна проникает в меня, и впервые я чувствую, что на самом деле могу быть достаточно сильной, чтобы совершить путешествие по дорожке воспоминаний в мои самые темные дни.
Проснувшись, я меньше всего ожидала увидеть, что парень читает мое письмо.
Я знала, что он этого не сделал. Если бы это было так, он бы что-нибудь сказал.
Возможно, он ничего не знал о том, что произошло, но не думаю, что Кейн достаточно холоден, чтобы не поддаться влиянию правды.
— Прости за то, что я сказал, — тихо признается он, прижимаясь губами к моим волосам. — Мне жаль, что я предположил, что ты могла…
— Все в порядке.
Он напрягается, его хватка на мне граничит с болью.
— Нет, не в порядке. Я обвинил тебя в… Я даже не могу произнести этого. Черт. Летти, мне очень жаль.
Я пожимаю плечами. Сейчас мне не нужны его извинения. Уже слишком поздно.
Между нами повисает тишина, когда мой взгляд находит письмо и снимок УЗИ на полу, где оно упало, когда парень вскочил.
После долгих, мучительных минут Кейн, наконец, заговаривает, пугая меня.
— Я говорил с Эллой. Она даст всем знать, что с тобой все в порядке.
— Ты говорил с Эллой? — спрашиваю я, как будто он только что сказал это на другом языке.
— Да, я подумал, что она самый безопасный выбор.
Я киваю, понимая, что он имеет в виду.
— Как ты себя чувствуешь?
Опустошенной. Сломанной. Измученной. Я проглатываю все это.
— Хочется есть. Сколько сейчас времени?
— Почти обед.
Его голос хриплый, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.
— Ты вообще спал?
— Я в порядке, — уверяет он меня, но я могу сказать с одного взгляда на него, что это не так.
— Я пойду домой и дам тебе отдохнуть.
— Нет, — торопливо выпаливает он, крепче обнимая меня. — Останься. Давай я принесу тебе поесть, ты можешь принять душ или что-нибудь еще. Я просто… — Он отворачивается от меня, подозреваю, чтобы я не прочитала слишком много в его глазах. — Ты нужна мне прямо сейчас.
От его признания у меня перехватывает дыхание.
Протянув руку, я обхватываю его подбородок, пытаясь повернуть его голову обратно ко мне, но парень отказывается.
— Кейн, я…
— Я не знаю, как все это переварить, Принцесса. Я пытаюсь, просто…
— Это слишком много.
Невеселый смех срывается с его губ, прежде чем Кейн снова замолкает.
Мое сердце разрывается, когда я смотрю, как парень пытается справиться со всем, что он только что узнал. Мое собственное горе также неумолимо, но у меня было больше времени, чтобы справиться с этим. Год этой тьмы, которая гноилась во мне с тех пор, как все произошло.
— Из меня дерьмовый повар, но может, у тебя есть какие-нибудь пожелания?
Я хочу заставить его поговорить, но решаю не делать этого. Это новая территория для нас, и можно с уверенностью сказать, что это минное поле. Я более чем осознаю, что в любой момент могу сказать что-то такое, что щелкнет его выключатель, и парень может престать быть милым, и его гнев может вернуться в полную силу.
— Нет, все, что у тебя есть, будет здорово.
Я поворачиваюсь, готовая отстраниться от него, но, к моему удивлению, Кейн сжимает меня крепче.
— Используй все, что сможешь найти. Я оставлю одежду на кровати, когда ты закончишь.
— С-спасибо, — заикаюсь я, чувствуя себя странно, говоря это, когда обычно мы лишь оскорбляем друг друга.
— Не за что.
Наконец Кейн отпускает меня, и я иду через его маленькую комнату, одетая только во вчерашний купальник и толстовку Рида.
Открываю дверь ванной, когда Кейн снова заговаривает.
— Скарлетт?
Я останавливаюсь, ожидая продолжения.
Гнетущая тишина тянется несколько секунд, и я оглядываюсь через плечо.
Кейн сидит на краю кровати, все еще одетый только в боксеры, с его прекрасным телом и татуировками на виду, но его опущенная голова и смущение в его глазах мешают мне насладиться видом, как я обычно делала.
— Я… Прости меня. — От хриплости его голоса, от его честности у меня волосы встают дыбом.
— За что именно? — Я не могу не спросить, зная, что он за многое должен извиниться.
— Я… эм… — На мгновение парень отводит взгляд, прежде чем его глаза возвращаются ко мне. — За то, что заставил тебя поверить, что меня не было бы рядом.
Хочу ответить, но быстро проглатываю слова. Вместо этого лишь киваю и проскальзываю в ванную комнату.
После всего что произошло, он может говорить все, что угодно, но что-то подсказывает мне, что если бы я сказала ему правду тогда, ничего бы не изменилось.
Кейн бы не поверил мне.
Мой желудок сжимается от этой мысли.
То, как он ведет себя сейчас, вызвано шоком. Шоком и жалостью к тому, что я пережила.
Со вздохом я тянусь в его душ и включаю его, прежде чем снять одежду.
Вода такая горячая, что обжигает кожу и заставляет меня вздрогнуть, когда я вхожу под душ, но я не делаю ни малейшего движения, чтобы переключить ее.
Мне это нужно, все, что угодно, чтобы отвлечься от боли в груди от потери.
