Ко всему — это у чему? Дрожащими руками я взяла все, что мне передали. На титульной странице виднелась фамилия Влащенко.
— Вась, а я не поняла, тут твоя фамилия. Ты чего? Своих отдаешь? — мой вопрос заставил девушку напрячься, она опустила голову и кивнула. Тут-то я и опешила, не зная, что делать дальше.
—Лен, все хорошо, — Вася прикрыла лицо руками и всхлипнула, улыбаясь. Какое-то не то счастье, не то восторг…не то паника и страх. —Просто прекрасно.
—Вась, ну ты чего? Ну давай расскажи, что там приключилось. Это с этим черноволосым?
Мои дальнейшие расспросы ни к чему не привели. Совсем партизан Вася.
Девушка наотрез отказалась мне рассказывать хоть что-то, но зато охотно говорила о работе. Ничего так и не добившись, я пообещала ей, что все будет хорошо, а затем, полная неуверенности, пошла на первую в своей жизни пару, не особо рассчитывая на теплый прием.
В аудитории стоял гул такой, что можно было бы оглохнуть, конечно, мое появление заметили не сразу, а как заметили, то в ужасе стали переглядываться. А затем послышался выдох облегчения. Он был массовый какой-то.
Что там Вася с ними делала, что они настолько рады меня видеть? Я представилась, коротко рассказала о себе, снижая градус напряжения. Посыпались вопросы, и я подумала, что первую пару можно провести в таком лайт-режиме, не сильно напрягая студентов после каникул.
Болтали мы, конечно, на английском, пока нас не прервали. Дверь бесцеремонно открылась, и два амбала зашли в аудиторию. Одного я уже видела у Васи, правда тогда он смотрелся куда увереннее. Встретившись со мной глазами, он громко выругался, и попятился, но второй схватил его за шкирку и потащил на пару.
—Не смей, я тебя сказал, — услышала я, прежде чем они представились, —Волков и Белов. Простите за опоздание.
—In English, please.
(По-английски, пожалуйста).
—Да твою ж голень, еще одна на нашу голову, — прошипел сквозь зубы Волков, судя по всему. По крайней мере, эта фамилия ему шла.
Белов сказал то же самое на английском и потащил друга на заднюю парту, цепляя на ходу чужие сумки. Да уж. Остаток пары прошел плюс-минус спокойно, если не считать того факта, что галерка больше не ответила ни на один вопрос. Но я раскинула мозгами и поняла, что сейчас эти двое точно не готовы к паре.
—See you next time.
(До встречи).
Я попрощалась со всеми и отправилась на следующую пару, так и не столкнувшись с братьями Авраменко. От этого мне было грустно и как-то печально, пусть я себе и запрещала вот такие мысли во время пар.
Второй курс был более активный, настолько, что пару то и дело прерывали парни, коих тут было слишком много на один квадратный метр. Несколько раз в спину звучали комплименты, на которые я, стесняясь, как последняя школьница, не знала, как реагировать. Отчитав нужную тему, я выдала каждому по листочку для выполнения задания.
Ну хоть так тут станет чуточку тише, так оно и было. Пока я не собрала листочки. Среди прочих мне попалось несколько номеров без имени, от откровенной наглости, я раскраснелась, готовая немедленно найти того, кто это сделал, но народ начал рассасываться, а затем аудитория и вовсе опустела.
Скинув все бумажки на стол, я начала рыться в сумке в поисках телефона, когда услышала звук открывающейся двери, а затем кто-то провернул ключ замка. Обернувшись, я столкнулась взглядом сначала с Данькой, затем с Демидом.
—Ну привет, детка, почему на звонки не отвечаем?
Мой взгляд упал на экран смартфона, и я опешила. Правда же, куча пропущенных и режим без звука.
—Режим без звука, —подняв глаза на братьев, я заметила то, от чего по спине пробежались мурашки. Демид взял в руку листок с номером телефона и со зверским видом посмотрел на меня.
—Че за нах? —Данька выхватил у брата листок и скомкал, после чего оба смотрели на меня как разъяренные буйволы.
—То есть на наши звонки ты не отвечаешь, зато удачно собираешь номера телефонов студентов? Че за проеб, Ленок?
Я проглотила вязкую слюну и мысленно попросила кого-то там наверху сгладить ситуацию. В следующий момент меня подхватили за талию и усадили на рабочий стол, раздвинув ноги в разные стороны.
—Я задал вопрос, —прогремел Демид
—Мы задали вопрос, — поправил брата Данька.
***
Разговора у нас не вышло, они не слышали, я злилась. И что это вообще было? Что за тон? Мне эти абьюзерские их замашки не нужны от слова совсем, а потому послав обоих… на пару, я выдохнула и обессилено рухнула на стул. Парни, естественно, таким раскладом были недовольны, но в здании университета сцен устраивать не стали. Слава Богу, благоразумие взяло верх над ревностью и собственническими замашками.
Следующую пару я проводила на автомате. Нет, все же нужно определить некоторые границы для меня и для них. Иначе все тайное однажды станет явным, и я вылечу отсюда, как пробка.
Словами не передать, какое я испытала облегчение, когда рабочий день подошел к концу, правда радость моя длилась недолго, а если точнее, то ровно до тех пор, пока не зазвонил мой телефон.
Несколько секунд я просто пялилась на экран телефона, где отчетливо высвечивалось «мама».
— Да, мама, — уговаривая себя не пылить, я ответила на звонок.
— Здравствуй, доча, я смотрю ты о нас совсем забыла? Больше месяца ни слуху, ни духу, даже с Новым годом стариков не поздравила.
Я только глаза закатила. Эта женщина никогда не изменится, я даже не помню, чтобы хоть день проходил без упреков.
— Вы тоже не торопились выходить на связь, мама. Если у тебя ничего срочного, то прости, но я немного занята.
— И чем же это ты занята? — ехидно поинтересовалась женщина, которая по какому-то совершенно дебильному стечению событий является моей матерью.
— Работаю, мама, представь себе, работаю.
— И где же ты работаешь? — снисходительно произнесла она.
— В университете, мама, если это все, то мне пора.
Не дав ей ответить, я сбросила звонок и кинула телефон в сумочку. Уже собираясь, вспомнила, что здесь, в отличии от моей предыдущей работы, существовала такая вещь, как академический журнал и, к моему большому сожалению, этот журнал нужно заполнять. А потом вздохнув, я поковыляла на кафедру. С другой стороны, во всем этом была и позитивная нота — оттянутый разговор, ожидающий меня дома.
В общем-то парни правы, наверное. Наши отношения рано или поздно перестанут быть тайной, кто-нибудь, да заметит. И лучше, если случится это после того, как Авраменко покинут стены учебного заведения.
Над журналами я просидела около двух часов, в конце концов решив доделать остальное завтра. Университет к этому времени практически опустел и длинный коридор встретил меня абсолютной тишиной. Уставшая, но вполне довольная собой, я покинула здание учебного блока и уже будучи на пути к ближайшей остановке, услышала знакомы голос со стороны.
— Так вот на что ты сменила престижную должность. Серьезно? Задрипаный универ в Мухосранске?
Я сначала ушам своим не поверила. Ну нет, не могло его здесь быть. Столько времени прошло, в конце-то концов. Однако обернувшись, встретилась взглядом с тем, кого точно не ожидала здесь увидеть.
— Ну, мама, — теперь цель ее звонка стала ясной, в разведчики решила податься. —Что ты здесь делаешь? — едва сдерживая кипящую в жилах злость, я обратилась к Диме.
— За тобой приехал, — как ни в чем не бывало прозвучало от него.
Он не изменился. Все такой же холенный, правда, я теперь не понимала, что вообще нашла в этом индюке напыщенном. И ведь замуж за этого судака на букву «м» собиралась.
— Может хватит, Лен, погуляла, пора и честь знать.
От такой наглости я едва собственной слюной не подавилась.
— Я? Погуляла? Дима, ты вообще в своем уме? Ты мне изменил.
Говорила я, на удивление, спокойно. И даже не чувствовала ничего, кроме отвращения, к этому человеку. Как отрезало.
— Ты сама в этом виновата.
Обидно, но ожидаемо. Классика жанра, всегда винить кого-то в своих ошибках. И все-таки хорошо, что так получилось, как говорится: «Бог миловал».
