Глава 18
Надя сидела в столовой вместе с коллегами и ощущала себя как никогда живой. За заботами о муже совсем погрязла в быту и забыла, что такое внешний мир. Пусть не обошлось и без сплетен, но последние пять лет ее волновало лишь, что приготовить на ужин, как бы успеть забрать костюмы мужа из химчистки и… как забеременеть, конечно же.
Последнее давалось ей сложнее всего: и физически, и морально, но она старалась отгонять эти мысли куда подальше.
— Надя, — вдруг раздался сзади голос мужа.
Женщина с улыбкой повернулась, не сразу заметив, что говорил Леша жестко, но тихо, словно сдерживал себя. Его лицо было напряжено, скулы стиснуты, а глаза метали молнии.
— Леш, ты тут, я хотела тебя позвать на обед, но коллеги меня так быстро утащили в столовую, что я и глазом моргнуть не успела.
— Да, Алексей, намилуешься еще со своей женой дома, не мешай нам тут ей допрос устраивать, — вмешалась Любовь Павловна.
— А ежели есть что сказать, так присаживайся, давно тебя не видели, — взяла Гдальского в оборот уже Ира, и ему не оставалось ничего другого, как расположить пятую точку на выдвинутом стуле.
Он нахмурился и глянул на жену из-под кустистых бровей так, словно она в чем-то провинилась, и ей стало не по себе.
— Что-то срочное, Леш?
— Дома поговорим.
Надя выдохнула, предчувствуя бурю, но была ему благодарна, что коллеги не станут свидетелем их разговора. Пока женщины задавали ему вопросы, она смогла ненадолго выдохнуть, гадая, что же случилось за эти полдня, что сейчас он выглядит раздраконенным, словно ему заноза под ноготь вошла. Вот только сколько бы ни гадала, ни к чему так и не пришла.
В этот момент в столовой появился и Архипов, сразу же привлекая к себе всеобщее женское внимание. Подошел сразу же к ним, что не ускользнуло от острого взгляда местных кумушек, и расположил руки на плечах Нади. Последнее особо не понравилось Гдальскому, но он стиснул зубы и промолчал, понимая, как неуместно будет устраивать сцену. Но дома Надю ждет жесткой разговор.
— Любовь Павловна, Ирина Дмитриевна, добрый день, сегодня вы очаровательны, как никогда, — блеснул улыбкой и учтивостью Архипов.
— Ой, Михаил Львович, да вы сегодня льстец, — парировала начальница. — Говорите сразу, чего хотите. Знаете же, что люблю я бельгийский шоколад, так что…
— Вуаля, — на стол тут же легло лакомство в красочной обертке.
— Ох, ну точно что-то надо нашему талантливому юристу, Ирина Дмитриевна, — толкнула в бок подчиненную Любовь Павловна.
— Каюсь, грешен, хотел вас подкупить заранее. Вы же не откажете мне в маленькой просьбе?
— Да как тут отказать, когда такой импозантный мужчина просит.
Надя прыснула в кулачок, ощущая мужские руки на плечах и с опаской косясь на Лешу. Тот прожигал это место гневным взглядом, и Надя не стала сбрасывать ладони Миши. Отчего-то было приятно, что муж ее ревнует. Такого давно не было, и ощущать себя красивой ей безумно нравилось.
— Так ты согласна, Надь? — вдруг отвлек ее от собственных ощущений вопрос Миши.
— А? — нелепо она открыла рот, но под взглядами коллег не решилась признаться, что всё прослушала. Стало стыдно, что она витала в облаках.
Неужели во всем виноват простой в пять лет?
— Да-да, конечно, поддерживаю, — всё же кивнула с умным видом, чтобы не попасть впросак, но не заметила, как сузились глаза ее мужа.
— В общем, договорились. Надь, не забудь документы в отдел кадров занести. Они всё подготовят, — кивнул ей напоследок Архипов и быстро удалился.
Гдальская пропустила самую важную часть разговора мимо ушей, оттого и не понимала, почему Алексей вдруг разозлился.
— Ты должна была со мной посоветоваться, Надя, прежде чем соглашаться.
— Что? — вытаращила глаза, не понимая, о чем он.
Женщины за столом затихли, и ей стало стыдно, что он показывает им свой характер.
— Ни в какую командировку ты с Архиповым не поедешь, и точка.
— Какую командировку?
Надя в шоке оглянулась на коллег, но те удивленно воззрились на нее.
— Так в рабочую, у нас намечается вроде как новый контракт, нужен взгляд бухгалтера. Мы, конечно, дистанционно все документы просмотрим, но на месте тоже нужен человечек.
— А, — Надя только и смогла, что открыть рот.
— А ты, Алексей, не ревнуй, совсем ты нашу Надю замордовал в четырех стенах. Это тебе не дом, а работа. Как начальство скажет, так и будет, — обратилась Ирина к Гдальскому, у которого разве что пар из ушей не шел.
Алексей кипел изнутри, разозленный Мирой. Может, не зайди она к нему недавно и не раздраконь, его реакция была бы другой, но сейчас он не контролировал себя, он любым способом хотел предотвратить ее отъезд. С одной стороны, не желал оставаться с Мирой наедине, а с другой — его разъедала ревность к Михаилу.
— Лучше бы вам, Ирина Дмитриевна, поехать. Вы и специалист опытный, и работник хороший. Надя пять лет сидела дома, толк от нее там будет небольшой.
Воцарилась тишина, во время которой Наде хотелось провалиться сквозь землю. Это что сейчас было? Муж сказал, что сидя дома, она отупела и ни на что не годна, как работник?
— Я справлюсь, Леш, не переживай.
Не понимая причин его поведения, она неправильно расценила его слова и положила ладонь на его лежащую на столе руку.
— Да, Алексей, не переживай за Надю, Михаил Львович ее поднатаскать хочет. И правильно делает, так ты быстро в колею войдешь, Надь, — произнесла начальница, поглядывая на Гдальского с каким-то плотоядным интересом.
— Да, да, Леш, всё хорошо будет. Миша мне поможет.
За последние несколько лет Гдальская отвыкла называть друга по отчеству, вот и сейчас по привычке сказала “Миша”, но именно это подействовало на ее мужа, как красная тряпка для быка.
— Не смеши меня, Надь, ты дебет от кредита уже не отличишь. Запишем тебя на курсы, вот тогда и поднатаскаешься, а в командировки нужно дельных спецом отправлять. У нас с Метдженерс контракт намечается, еще не хватало, чтобы мы его потеряли.
Гдальский хватанул лишку, но не сразу это понял, раздраженный, словно зверь, попавший в капкан и сломавший себе лапу. Он совершенно не соображал где и что говорит, видел только Надю, зная, как переубедить ее от задуманного. Раньше, если он хотел, чтобы был по его, он всегда так поступал, но впервые коснулся работы и ее профессиональных качеств.
Гдальская имела заниженную самооценку и была излишне сердобольна, но вот в чем, в чем, а в своих умениях и знаниях не сомневалась. Но больнее всего было не это, ее одолевал стыд, что и остальные коллеги услышали, как в ней сомневается муж. Накатила вдруг злость и желание ударить Лешу. Неужели нужно было вот так унижать ее при всех?
Поехать в командировку ей хотелось, чего уж греха таить, она и забыла, как ей нравилась работа, но если бы Леша попросил ее остаться, она бы нашла способ, но не после того, что он ей сказал. К горлу подкатила желчь, и она сжала в упрямстве ладони в кулаки.
— Я поеду, Леш, это не обсуждается. Это работа, — сказала холодно, встала из-за стола и направилась к выходу, не в силах сейчас оставаться на людях.
Отчаянно хотелось умыть холодной водой лицо, и она пошла в уборную, по пусти сталкиваясь с Мирой. Была так погружена в себя, что не заметила ее злобное, но вместе с тем довольное выражение лица.
Надю трясло, хотя она уже дважды умылась водой из-под крана. Вытерла его бумажными полотенцами и глянула на время на дисплее телефона. Обед закончился пять минут назад.
Коллеги, когда она вошла в кабинет, не стали комментировать слова ее мужа, и она была благодарна им за тактичность. После обеда ее нагрузили работой, и она немного пришла в себя, с удивлением и облегчением понимая, что несмотря на перерыв, почти ничего не забыла. Мозг, конечно, ленился, не желая работать так активно, как раньше, и ее это немного злило, но Надя во что бы то ни стало решила взять себя в руки и снова стать профессионалом своего дела.
