женщина постарше, одетая в черный корсет и сетки, наносит удары кожаным флоггером по груди другой женщины. Она набирает скорость, сосредоточившись на сосках женщины, пока обе груди не становятся розовыми и чувствительными, к восторгу толпы.
Роман следит за тем, как я направляюсь к миниатюрной блондинке в бондажном белье, которая сидит на чем-то, похожем на карусельную лошадку, но с огромным фаллоимитатором на месте седла. Она опускается на пластиковый член, извивается, раскачивается взад-вперед и кончает, а толпа тихонько подбадривает ее, чтобы она продолжала.
Я замечаю, что зал поредел. Пары, группы или различные комбинации людей скользят в сторону зоны, отгороженной от частных комнат.
В то время как классическая музыка наполняет воздух, две женщины в коротких черных париках и на высоких каблуках ложатся на огромный стол. Избранные зрители выходят вперед и покрывают тела женщин взбитыми сливками, горячей помадкой и мороженым — везде, где только можно, — а затем слизывают и высасывают липкий десерт прямо с их плоти. Женщины кричат от восторга, явно наслаждаясь ощущением множества ртов одновременно.
Из всего, что я видела сегодня вечером, именно это заставило мой клитор сильно запульсировать, а соски напрячься до острых пиков. Меня никогда никто так не вылизывал, и, честно говоря, я не думаю, что когда-нибудь это будет. Впервые за сегодняшний вечер на меня наваливается что-то похожее на грусть.
Я никогда не испытывала ничего подобного. Я никогда не узнаю, каково это — быть с тем, кого я хочу. Кто желает меня по правильным причинам. С тем, кто получает удовольствие от моего наслаждения.
С кем-то вроде Романа.
— Ты можешь не только смотреть. Ты можешь попробовать. — Голос Паулины звучит в моем ухе. Она появляется рядом со мной, ее глаза прикованы к шоу, но все ее внимание приковано ко мне.
Я вздыхаю.
— Не думаю, что это для меня.
— Никогда не узнаешь, пока не попробуешь, — мурлычет она. Ее глаза путешествуют вверх и вниз по моей фигуре, поглощая меня. — Не пойми меня неправильно, но я могу предположить, что ты мало что испытала. Этот мир для тебя новый. Секс для тебя в новинку.
Я прячу гримасу стыда, скользнувшую между лопаток.
— Неужели я настолько очевидна?
Паулина издала небольшой смешок.
— Это не плохо, милая. Вряд ли это очевидно для большинства, но у меня наметанный глаз.
Я не могу удержаться, чтобы не посмотреть на нее. Что, черт возьми, это значит — наметанный глаз?
Она качает головой в сторону.
— Несмотря на то, что ты потрясающе красива и тебе уже далеко за восемнадцать… я думаю, ты девственница. Я права?
Мои щеки вспыхивают красным. Я не знаю, почему она спрашивает меня об этом, но отрицать бессмысленно.
Я киваю и прикусываю губу.
— Моя жизнь сложна.
— О, я уверена. Это всегда так. — Она вздохнула и провела рукой по моей руке. — Пожалуйста, прости меня за бесцеремонность. Мы редко набираем людей для таких вещей, но ты — изысканная красавица, которую оценят наши элитные члены. Я бы пожалела себя, если бы не сказала что-нибудь.
Я жестом показываю на женщин, разложенных на столе.
— Прости, но я не могу… сделать это.
Ее губы подрагивают в уголках.
— Не совсем так. Мы проводим здесь аукционы, на которых женщины продают свою девственность тому, кто больше заплатит. Это очень, очень выгодно. Не редкость, когда такая милая и невинная женщина, как ты, получает сумму близкую к шестизначной. Американских долларов, то есть.
Мой рот открывается. Аукцион моей девственности? Это развратно… даже если она предлагает умопомрачительную сумму.
Я неловко отодвигаюсь.
— Я не могу этого сделать.
Она выдыхает вздох веселья.
— Все так говорят… поначалу. Но вот что я тебе скажу. У нас строгий процесс отбора; у нас никогда не было проблем ни с одним из наших покровителей. Действо происходит здесь, на месте, сразу после аукциона, с очень строгими мерами безопасности. У нас никогда не было жалоб. И мы переводим тебе деньги в тот же вечер.
Мое сердце бешено колотится в ушах. То, что она предлагает, непостижимо, но и деньги, которые она предлагает, тоже.
Деньги, которые будут доступны немедленно.
Деньги, которые я смогу быстро приумножить с помощью дневной торговли.
Деньги, которые я смогу использовать, чтобы освободить Софию и себя от Анатолия, а если понадобится, то и своих родителей.
Это сумасшедшая перспектива. Ни при каких других обстоятельствах я бы не стала об этом думать, но если я все сделаю правильно, это может стать моим билетом к свободе.
Краем глаза я вижу, как Кира возвращается в зал для выступлений.
— Я подумаю, — говорю я Паулине.
Я серьезно. Не знаю, смогу ли я на самом деле пройти через это, но это возможность, которую должна рассмотреть, по крайней мере.
Она бросает мне в руку что-то похожее на визитную карточку. Я быстро засовываю ее в свой клатч.
— Я знаю, что все происходит очень быстро, но в полночь состоится аукцион. У тебя есть мой номер. Позвони мне, когда примешь решение. — Паулина начинает отворачиваться, но потом останавливается. — Просто чтобы ты знала, я зарезервирую для тебя самое лучшее место в этот вечер. Я думаю, что за тебя можно выручить очень неплохие деньги, моя дорогая. — Она уходит, оставляя меня поднимать челюсть с пола.
Мои глаза сканируют толпу, замечая Киру, направляющуюся ко мне, и Романа вдалеке. Я стараюсь не придавать этому слишком большого значения. Даже если он видел, как мы с Паулиной разговаривали, он понятия не имеет, о чем шла речь.
Кира подходит ко мне, бросая быстрый взгляд на Паулину, которая направляется к другим посетителям.
— О чем вы болтали? — спрашивает она.
— Да так, ни о чем. — Я молюсь, чтобы у меня был достойный покер-фейс. — Она просто хотела убедиться, что я получаю удовольствие.
Кира поднимает брови.
— Правда?
— Это дико. — Я ухмыляюсь. — Но я не жалуюсь.
— Хорошо. В этом и был смысл сегодняшнего вечера. И смысл всей этой поездки. — Она сжимает мою руку и целует меня в щеку, после чего уходит смотреть шоу.
Дрожь пробегает по моей спине, когда я слышу знакомое глубокое пение в ухе.
— Не хочешь рассказать мне, что это было, milaya?
Роман
Между ее губ прорывается мягкий шепот. Ее тело напрягается, но она не поворачивается ко мне лицом, даже когда я оттаскиваю ее в тень. Я держу ее спиной к себе, чтобы мы выглядели как все остальные гости, наслаждающиеся шоу.
Большинство других посетителей, включая Киру, сейчас находятся на другой стороне зала, наблюдая
