— Не всякая находка — клад, — закончила Отем любимой поговоркой отца. — В субботу я буду занята, — сказала она, скрывая разочарование. Бал в честь Дня Святого Валентина, на который ее пригласил отец, казался ей таким увлекательным событием! Сейчас же он вдруг представился ей скучнейшим мероприятием. — Вместе с отцом, — добавила она вдруг. Ведь Брэд вел себя с нею честно, и ей тоже захотелось быть с ним честной. — И вчера я тоже была с отцом.
После долгого молчания Брэд наконец сказал:
— Я почему-то начинаю ему завидовать.
— А мне жаль, что не увижу своих букетов.
— Я их сфотографирую, — пообещал Брэд.
Интересно, кого он пригласит вместо нее, подумала Отем. Впрочем, разве для Брэда это проблема? Ему достаточно заглянуть в свой список.
— Гарантирую, твои букеты произведут фурор.
— А что с ними сделают потом?
— И ты еще спрашиваешь? — Чувство юмора вновь вернулось к Брэду. — Разве ты не собираешься разослать их потом по моим адресам?
Отем засмеялась.
— Нет, твои друзья получат свежее печенье, — заверила она. Отем поинтересовалась, стоит ли ей вложить в корзинки столько печений, чтобы хватило по одному всем сидящим за столом, или букеты будут разосланы по домам в качестве подарков. Брэд посоветовал предоставить выбор устроителям.
— Они уже продали пятьсот билетов и надеются продать еще сотню.
— Тогда мне надо приниматься за дело, — заторопилась Отем. — Предстоит испечь шестьсот штук печенья.
У Элейн, которая оказалась поблизости, от изумления открылся рот.
Отем поблагодарила Брэда за содействие и медленно опустила трубку на рычаг.
— Что происходит? — спросила Элейн.
— Да вот думаю, как все организовать.
Отем рассказала о предложении Брэда и о своем согласии. Элейн пообещала поработать дополнительно часть субботы.
Отем устало вздохнула. Ей бы следовало радоваться. Из списка потенциальных партнерш для особых случаев Брэд выбрал ее. Казалось бы, она должна быть польщена, но Отем чувствовала себя несчастной.
У нее не было времени для увлечений. Не было сил. И Брэд дал ей ясно понять, что у нее нет надежды попасть в его список принцесс. Особый список, где может быть только одно имя.
Стало невыносимо тяжело оттого, что в том списке не может стоять ее имя.
В субботу около половины четвертого вместо часа дня заехала женщина средних лет и забрала шестьдесят букетов — точную цифру так никто и не сообщил.
Отем была без сил. И сейчас ей меньше всего хотелось напяливать на себя вечернее платье, втискивать ноги в туфли на высоких каблуках и отправляться с отцом на бал.
Дома навстречу ей из своего кабинета вышел отец. На носу у него были очки: он работал.
— Ты уже дома, — рассеянно сказал он.
— Привет, папа! — Отем чмокнула его в щеку.
— Я хотел тебя предупредить, что нам надо выехать в шесть пятнадцать.
Отем едва сдержала стон.
— А если я поеду в таком виде? — пошутила она, показав на испачканные мукой и глазурью джинсы и свитер. Отец улыбнулся.
— Ты же знаешь, мне все равно, но боюсь, ты будешь чувствовать себя неловко. Может, хочешь купить себе что-нибудь новенькое? — Он запустил руку в задний карман.
Отем остановила его:
— Папа, ты же сам сказал, что надо выехать через два часа. Неужто ты действительно думаешь, что за два часа я смогу найти и купить платье, вернуться домой и собраться?
Он взглянул на часы.
— Да, ты, кажется, права. Для меня ты в любом наряде хороша. Но последние два дня, — он вдруг нахмурил брови, — ты что-то много работаешь.
— Ну, это же из-за благотворительного вечера, о котором я тебе рассказывала. — (Но по его лицу было видно, что он не помнит). — Я дарю свои букеты для украшения столов.
Отец, видно, что-то вспомнил.
— И ты можешь себе это позволить? — задал он ей тот же вопрос, что и вчера.
Отем улыбнулась.
— Есть человек, который берет на себя большую часть расходов, а я так, сбоку припека в этой сделке. И хотя я не заработаю ни цента, зато смогу показать свой товар, — повторила Отем то, что рассказывала отцу вчера.
Однако вид у него был отсутствующий, и Отем видела по его глазам, что мысли отца заняты каким-то очередным проектом.
— Пойду приму душ, — сказала она, подставляя ему щеку для поцелуя. — Может, удастся и вздремнуть.
Несколько минут спустя она уже стояла под душем. Прислонив лоб к стене и подставив усталую спину под горячие струи воды, Отем старалась придумать, что ей сделать с волосами.
Но мысли то и дело возвращались к отцу. Она словно видела, как он вернулся в кабинет, взял кухонный таймер, который у него всегда под рукой, поставил его на определенное время, чтобы успеть одеться, и снова углубился в работу.
Сколько Отем себя помнила, они всегда жили по таймеру. Вот и сейчас она заведет его, чтобы разбудил после короткого сна. Макс не терпел опозданий. Ровно в назначенное время он будет ждать ее внизу, у лестницы.
Отем называла таймеры «напоминателями времени». Раньше, когда она была девочкой, таймеры напоминали Максу, что пора забирать ее из школы, что следует заканчивать работу и идти смотреть волейбольный матч, где в одной из команд играет его дочь. Напоминали, что наступило время читать ей сказку и укладывать спать. На работе же таймеры не позволяли ему опаздывать на совещание или на ланч.
Отем не могла припомнить, когда бы Макс не пользовался таймером. Она отчетливо помнила, как еще совсем маленькой девочкой стояла возле кресла отца и он учил ее, как обращаться с ее первым таймером, который он ей подарил. Ей было тогда то ли пять, то ли шесть лет, и она только что освоила цифры.
Отем, как сейчас, слышала его голос: «Я перевожу таймер на двадцать минут. Если не случится ничего неожиданного, ты не должна меня беспокоить, пока не услышишь звонок».
Бережное отношение ко времени оправдывало себя. Отец успешно развивал свое дело и много внимания уделял дочери. Она знала, что занимает в его жизни важное место.
Отем откинула голову назад, чтобы смыть с волос шампунь. Потом промокнула полотенцем порозовевшее от горячей воды тело.
Почему она то и дело возвращается мыслями к тому, что ей так хотелось сказать Брэду накануне? Зачем доказывать ему то, что уже доказал ей отец: рассчитывать время и силы вовсе не означает, что уже никто не может занимать в твоей жизни главное место. Однако Брэд вычеркнул ее из своего списка принцесс.
Отем попыталась разжечь в себе негодование. Какая здравомыслящая женщина не хочет иметь в этой жизни хоть что-нибудь свое! Как он смеет… Но негодование не приходило. Она попыталась представить Брэда, терпеливо ожидающего, когда у нее будет время уделить ему внимание, но это оказалось невозможно.
