— Шелби?
Чтобы открыть глаза, требовалось совершить огромное, непостижимое усилие.
— Ч-что? — она почувствовала на лбу чью-то руку.
— Что случилось?
Голова буквально раскалывалась. Шелби потребовалось несколько секунд, чтобы переварить заданный ей вопрос.
— Меня ударили по голове, — ответила она.
Открыв глаза, Шелби увидела склонившегося над ней Клея Траска. Солнце, проникающее сквозь высокие окна, освещало его волосы, придавая им золотистый блеск. На лице застыло удивленное, обеспокоенное выражение. Сознание Шелби прояснилось ровно настолько, чтобы задать вполне логичный вопрос:
— Что ты здесь делаешь?
— Я ничего не трогал. Клянусь тебе.
Когда Шелби не рассмеялась в ответ на его шутку, Клей напряженно улыбнулся. И тут Шелби поняла, что его приход — событие весьма странное. Ведь последнее, что он слышал накануне от Шелби, была просьба покинуть ее дом.
— Я видел тебя на турнире, — сказал Клей. — И подумал, что ты, может быть, пришла, чтобы повидаться со мной. Потом я искал тебя, но ты уже уехала. Мэри-Пит сказала мне, что ты выглядела неважно, поэтому я приехал сюда посмотреть, все ли с тобой в порядке.
Значит, Мэри-Пит говорила с ним? Или это Хетер сказала Клею, что видела Шелби со старой подругой? Ей очень хотелось расспросить его о Хетер, но, задавая вопросы о его личной жизни, она покажет Клею, как сильно он ее интересует. Шелби попыталась подняться.
— Нет! Не двигайся! — приказал Клей, поддерживая ее за спину. Если бы не этот быстрый жест, Шелби снова упала бы.
— Я хочу встать, — настаивала Шелби, хотя голос ее был слаб.
— Я вызову «скорую помощь».
— Не сходи с ума. Со мной все не так уж плохо. — Чтобы произнести эти слова, Шелби потребовалось сделать над собой усилие, которое не укрылось от Клея.
Он помахал рукой перед глазами Шелби.
— Сколько пальцев я сейчас поднял?
Шелби оттолкнула его руку.
— Два пальца, а мне достаточно будет бурбона, чтобы оправиться от этого легкого удара.
Клей изучающе смотрел ей в глаза.
— Шелби, я отвезу тебя в больницу, там тебе сделают рентген и определят, отделалась ты шишкой или это сотрясение. А потом ты сообщишь обо всем полиции.
— Сколько времени?
Клея, казалось, смутил этот вопрос.
— Два часа, — ответил он.
Она пролежала без сознания около пятнадцати минут. В мозгу шевельнулась, заставив похолодеть, мысль о том, что за последние сутки на нее уже второй раз нападают в собственном доме. И первым взломщиком был именно тот добрый самаритянин, который сегодня озаботился тем, чтобы найти ее и узнать о ее самочувствии.
— Когда закончилась твоя игра?
— Около часа назад и… — Клей неожиданно замолчал, глядя на Шелби, словно не мог поверить пришедшим ему в голову мыслям. Затем, опустив глаза, он помог Шелби подняться на ноги и поднял с пола сумочку, которую она уронила при падении.
— Я настаиваю на том, что должен отвезти тебя в больницу. А потом можешь обвинять меня, добиваться моего ареста, мне все равно.
— Клей, я…
Глаза их встретились, и Шелби прочла во взгляде Клея не только гнев и обиду, но и молчаливое признание того, что она имела право в нем сомневаться, хотя прекрасно знала, что он никогда не совершил бы ничего подобного.
— Я никогда бы не ударил женщину, — тихо произнес Клей.
Теперь стыдно стало Шелби.
— Ты имеешь право ненавидеть меня, — продолжал Клей. — После всего, что я сказал вчера, это было бы вполне естественно. Но я бы никогда, никогда…
— Клей! — воскликнула Шелби, и собственный голос болью отозвался у нее в голове. У нее сразу закружилась голова и, не успев опомниться, она упала на руки Клея.
— Я везу тебя в больницу, — хрипло произнес он. — И не спорь!
— Клей, — прошептала Шелби, кладя руки ему на грудь и заглядывая в глаза, в которых отражалась сейчас тревога за нее. — Я вовсе не ненавижу тебя.
Эти простые искренние слова, казалось, смутили Клея еще больше. Он внимательно смотрел в глаза Шелби, ища в них отражение невысказанного гнева или сарказма. Не найдя ни того не другого, Клей молчал, не зная, что сказать, но в глазах его снова светилась нежность.
В объятиях Клея Шелби чувствовала себя в полной безопасности. Чувство это было совершенно необъяснимым. В конце концов, он ведь забрался без спросу в ее дом, не сразу поделился информацией о письмах и к тому же подверг сомнению ее профессиональную порядочность.
И все же Шелби не покидало чувство, что она находится под надежной защитой. Кроме приятного ощущения, что о ней заботятся, Шелби испытывала в объятиях Клея совсем другое чувство, всякий раз, когда он касался ее, она испытывала прилив сексуального возбуждения.
Это было какое-то первобытное чувство, немного пугающее Шелби. По телу словно проходил электрический разряд. Такое творилось с ней впервые. Даже сейчас, когда так тяжело ныла голова, она не могла не чувствовать запаха свежести, исходящего от его кожи, бережных прикосновений Клея, когда он вел ее через гостиную.
— Подожди, Клей, — кое-что привлекло ее внимание. — Посмотри!
Она указала на маленькую комнату, смежную с гостиной. Это был кабинет Дезире, где она когда-то читала целыми днями и занималась деловыми бумагами. Дверь была открыта, и, подойдя поближе, они смогли оценить размеры царящего в кабинете беспорядка. В секретере Дезире явно порылись. Все ящики были открыты. Книжный шкаф отодвинули от двери. Книги валялись на полу вперемешку со старыми квитанциями, уведомлениями о налогах и другими документами, которые Шелби старательно привела в порядок.
Шелби охватили изумление и страх. Она крепче прижалась к Клею.
— Я не заметила ничего необычного, когда зашла, — сказала Шелби.
В гостиной действительно ничего не тронули. Если предположить, что это был грабитель, то почему две замечательные серебряные статуэтки, которые так любила Дезире, по-прежнему стояли на своем месте на камине?
Они вошли в кабинет. Шелби пришлось присесть, пока Клей собирал разбросанные документы.
— Как ты думаешь, что он искал? — в голосе Клея слышался гнев.
— Не знаю, — ответила Шелби, разбирая бумаги и раскладывая их по порядку. — Все вроде на месте, да Дезире и не держала денег в кабинете. Если вот только чековую книжку. Нет, она пользовалась кабинетом только для того, чтобы читать, разбирать счета и почту…
Последние слова заставили Шелби встрепенуться.
— Письма? Кому-то еще нужны эти письма? Но зачем?
Клей покачал головой, но лицо его оставалось тревожным.
— Не знаю. Но я собираюсь осмотреть другие комнаты.
