Мое тело напрягается до тех пор, пока я не буду уверена, что какая-нибудь мышца или сухожилие лопнут. Я не знала, что Ашер и Бри достаточно близки, чтобы пить кофе без меня.
Кофе.
Это оправдание, которое мужья дают своим женам, когда те им изменяют.
Дыши, Рейна. Тебе плевать на этого мудака.
Он и Бри могут пожениться и родить демонических детей, мне все равно. Но если они думают, что могут выставить меня дурой, то у них на уме совсем другое.
Я открываю рот, чтобы зажарить его заживо, но тут же закрываю. Какое у меня право, если я первая ему изменила?
Это и есть та самая карма, не так ли?
На долгую минуту между нами, как третий пассажир, воцаряется тишина. Ашер ведет машину со своим обычным бесстрастным лицом, в то время как я киплю внутри.
Вулканы и ураганы свирепствуют в моей голове. Я хочу расплаты, но знаю, что если я буду действовать опрометчиво, если я слепо поддамся своим эмоциям, все обернется против меня.
— Они знают, кто заманил меня туда в ловушку? — спрашиваю я холодным голосом.
— У тебя слишком много врагов, чтобы сосчитать.
Он объявляет об этом так, будто это прогноз погоды — данность, норма.
— Начиная с тебя.
Его пронзительный взгляд держит меня в заложниках.
— Начиная с меня.
— Если ты так сильно меня ненавидишь, почему везешь меня домой?
— Имидж и все такое. — он делает паузу. — Я не мог стоять там, пока весь колледж видел тебя такой.
Я сглатываю и нащупываю свою сумку. Нахожу телефон внутри; экран разбит, как мое дыхание.
Мне не требуется много времени, чтобы понять, что Ашер имеет в виду. В аккаунте чёрная-книга-блэквуда есть фотография, на которой я растянулась на полу в классе с потекшей тушью и руками, закрывающими уши. Мои волосы скрывают половину лица, но очевидно, что это я.
Подписи нет. Как обычно, это просто хэштеги. #ПалениеКоролевы #Смотри #ОнаМожетПлакать
У фотографии более тысячи лайков и несколько сотен комментариев.
Кто-то подшутил над ней?
Это что, шутка?
Я слышал, она сошла с ума с тех пор, как исчезла.
Клянусь, я видел, как Джейсон, защитник Рыцарей, высадил ее. Рыцарская шлюха.
Я закрываю глаза и блокирую телефон. Я не знаю, что ранит больше — фотография, количество людей, получающих удовольствие от моего падения, или, может, мудак, который пил кофе с Бри, пока я жила в кошмаре.
Давление снова нарастает у меня за глазами.
С тех пор как я вернулась, я изо всех сил стараюсь искупить свою вину и загладить ее, но ничего не получается. Я никому не нравлюсь в этом чертовом колледже, что бы я ни делала.
— Ой, ты собираешься плакать? — Ашер издевается, в его голосе слышится жестокая нотка.
Я протираю затуманенные глаза и смотрю в окно, игнорируя его.
Он не увидит, как я сломаюсь.
Он не увидит, как я заплачу.
— Во что бы то ни стало, не останавливайся из-за меня, мой ужасный монстр.
— Думаешь, все это забава и игры? — я поворачиваюсь к нему лицом и складываю руки на груди.
Он снова проворачивает эту штуку с пристальным взглядом. Его внимание подобно живому дышащему существу, острому и режущему.
Я ненавижу, как великолепно он выглядит в своей простой белой рубашке. Рукава закатаны до локтей, обнажая подтянутые предплечья.
И вены.
Чёрт побери. Его сильные вены исчезают под рубашкой вместе с татуировкой, которая, я знаю, там есть. Его волосы сегодня причесаны, но он все еще излучает флюиды «к черту весь мир».
— Я не знаю. — он так небрежно постукивает пальцем по рулю. — Ты скажи мне.
— Я думала, что умираю. — мой голос повышается от сдерживаемого разочарования. — Я могла там умереть!
— И все же ты не умерла.
Его холодный, бесчувственный тон ранит меня так глубоко, что я удивляюсь, что на дорогой коже его машины нет крови.
— Этого ты хочешь? — бормочу я. — Ты был бы счастлив, если бы я умерла?
Он качает головой один раз, когда въезжает на подъездную дорожку к дому.
— Ты так высоко ценишь себя. Твоя жизнь или смерть для меня ничего не значит, монстр.
— Перестань называть меня так! Я не монстр. Я не такая.
Мой голос срывается вместе с сердцем.
Он спас меня. Дважды.
Конечно, это что-то значит. Конечно, он не может быть таким каменным.
Ашер так сильно нажимает на тормоза, что я дергаюсь вперед, но ремень безопасности удерживает меня.
Прежде чем я успеваю понять, что происходит, он выскакивает из машины, подходит ко мне и выдергивает меня с сиденья, будто я тряпичная кукла.
Он поднимает меня и с легкостью несет в свадебном стиле, входя в особняк точно так же, как в тот первый раз, когда он проводил меня до моей комнаты.
Моя грудь касается его рубашки, и мои джинсы единственная преграда между моей кожей и его стальной рукой.
На мгновение я слишком ошеломлена, чтобы реагировать. На мгновение я теряюсь в соприкосновении наших тел, напряжении моих сосков, мучительном трении и ноющем ощущении.
Я качаю головой, оцепенение проходит.
Мои руки сжимаются в кулаки, и я бью его.
— Что ты делаешь? Отпусти меня.
Он продолжает, словно не чувствует моих ударов.
Один или два сотрудника высовывают головы, но быстро прячутся, как только Ашер бросает на них взгляд — или, скорее, свирепый взгляд.
Кровь приливает к моим щекам при виде сцены, которую они, должно быть, видят. Не могу поверить, что это происходит.
Он пролетает через две ступеньки за раз и врывается в мою комнату, как бык. Я ожидаю, что он бросит меня на кровать, как в прошлый раз, и сыграет со мной в какую-нибудь игру запугивания, но он идет прямо в ванную.
Я не получаю предупреждения, прежде чем он бросает меня в душ и включает воду.
Она пропитывает меня за секунду. Холодная. Ледяная.
Я кричу, моя одежда и волосы промокают и прилипают к коже. Я булькаю, когда сильный поток бьет мне в нос и рот, перекрывая подачу воздуха.
Задыхаясь от своих открытых вдохов, я спотыкаюсь и соскальзываю назад. Он хватает меня за руку болезненной хваткой, его кожа холодна как лед на моей. Он тянет меня вперед, я падаю на колени, и его натиск продолжается.
— П-пре... крати... — я задыхаюсь, борясь за воздух.
Вода вытекает у меня из носа и изо рта одновременно.
— Прекратить? — он смеется с такой угрозой, что у меня по коже пробегают мурашки. — Ты всего лишь пробуешь свое собственное лекарство, Рейна. Ты утверждаешь, что ты не монстр, но как насчет того, чтобы бросить вызов в старшей школе? Ты знаешь, что ты тогда сделала? Ты осмелилась на втором курсе поливать из шланга первокурсника в раздевалке для парней. У него была чертова астма, и он чуть не умер. Тебе повезло, что у тебя нет астмы. Ты можешь пережить небольшую игру с дыханием, не так ли, мой ужасный монстр?
Слезы подступают к моим глазам, смешиваясь с водой.
Мое сердце сжимается, задыхаясь вместе с легкими.
— Выходи, — бросает он вызов, будто я пари, которое он пытается выиграть. — Покажи мне свое уродливое лицо — твое единственное лицо. Перестань притворяться святой, когда в твоих венах течет дьявол.
Я размахиваю руками, пытаясь защитить свое лицо.
Это не работает.
На секунду мне кажется, что я сейчас умру. Я не могу встретиться лицом к лицу со смертью дважды за один день и выйти победителем.
Он перекрывает подачу воды. Я хватаю ртом воздух, тяжело дыша и задыхаясь от собственного дыхания. Кислород горит сильнее, чем больше я его глотаю.
— Ты собираешься прекратить эту игру в хорошего человека? — его голос такой низкий, что кажется угрожающим.
— Я... я н-не... притворяюсь. Я изменилась.
Прежняя Рейна — больше не я. Вода снова брызжет мне в лицо.
— Неправильный ответ.
Я булькаю невысказанными словами, задыхаясь и не в силах дышать.
Боже. Я думаю, что мои легкие подведут меня.
— Мы попробуем еще раз. Когда я выключу воду, я хочу, чтобы ты... — он замолкает. — Нет. Ты любишь дерзость, так что давай сделаем это по-твоему. Я призываю тебя быть той, кем ты являешься на самом деле.
