— Пошел ты к черту! — закричала я, а он пролетел мимо меня.
Я развернулась и пошла за ним следом, а он несся к выходу.
— Куда это ты? — закричала я и все разом посмотрели на меня.
Я рванула за ним, а он пытался не обращать на меня внимания.
Выйдя на улицу, он пошел сразу в машине, а я лишь вопила.
— Теперь ты бежишь?
— Я сказал тебе не приходить, если он тебе сделает больно! Я предупреждал! Я ничем не могу тебе помочь! — повышенный тон Адам на улице только разжег меня ещё сильнее, а слезы предательски бежали по щекам.
Он рывком открыл двери, а я, понимая всю ситуацию, подбежала к машине.
— Нет, Адам! Не уезжай! — постучала я по стеклу двери ладонью, а слезы заливали щеки, — Пожалуйста, не бросай меня!
Я видела, как он борется сам с собой. Его аж трясло, но мотор машины завелся.
— Нет! Адам! Пожалуйста! — прокричала я вслед отъезжающей машины. — Адам!
Я увидела лишь удаляющуюся машину по дороге, когда плюхнулась на задницу и села на асфальт прямо в платье. Захлебываясь от слез, сжала свои плечи ладонями, заливая платье черными пятнами от туши.
Перед глазами, словно всё плыло, и я, увидела женщину-призрака передо мной.
— Уходите, прочь! — закричала я, а женщина лишь приближалась.
— Девочка моя, что случилось? — тепло спросила женщина, когда я посмотрела на неё.
— Кто вы? Что вы прицепились ко мне? — закричала я и вытерла слезы со щек, поднявшись на ноги.
— Я хочу знать тебя.
— Почему? Оставьте меня в покое, — процедила я, а потом, повернув голову к выходу увидела свою семью.
Моя мать и отец застыли на месте. А женщина-призрак сверлила взглядом их.
— Вы! Вы украли моего ребёнка! — закричала женщина-призрак.
— Мы украли? Давно ли ты обрела обратно права на мою дочь!? Я вырастила её не ты! Ты сама сгубила свою жизнь, Одри! Ты убила собственного мужа, пыталась отравить годовалую дочь, а потом пыталась покончить с собой! Ты гнусное существо, которое носит эта планета!
Моя мать кричала так громко и была в такой ярости, в какой я не видела её никогда. Каждое слово, эхом отдавалось в моём мозгу.
— Что ты сказала? — посмотрела я на маму, а она резко замолчала. — Что ты сказала, МАМА? — закричала уже я, а женщина-призрак попыталась дотронуться до меня, но я аж отпрыгнула.
— Ты моя дочь, Ева! Моя! — сквозь слезы сказала мама, удерживая за руку отца.
— Вы все лишь обманываете меня! Все вы! — прокричала я, а потом увидела рядом с моими родителями Алекса, Мию, Эмили и родителей Барнсов. — Сначала Питер обманул, потом Алекс, теперь я поняла, что и Адам не подарок. Бросили! Обманули! А теперь и вы? — посмотрела я на родителей и Мэтью, — Мэтти, ты знал?
— Знал, солнышко, — печально сказал Мэтью, а я еле стояла на ногах. Слишком много всего.
— Вы все… ненавижу! Ненавижу вас! — выпалила я истерически, а Алекс попытался подойти ко мне. — Нет! Стой! Ты даже близко не подходи ко мне, ублюдок! Ты, твоя подружка и твой брат держитесь от меня подальше! — вытерев слезы со щек, проорала я, а он печально посмотрел на меня.
— Девочка, — раздался голос возле меня, а я аж вздрогнула. Женщина протянула мне руку, а я, выпучив глаза, посмотрела на неё.
— Не трогай меня! Ты мне никто! Никто, слышишь!? — дернулась я, а она даже бровью не повела.
Я осмотрела всех своих мучителей. Не хватало лишь одного, который сбежал.
— Вы все держитесь от меня подальше! — крикнула я и рванула прочь.
Прочь подальше отсюда. Я просто побежала в никуда. Подальше от всего дерьма. Силы были на исходе, и я просто упала посреди улицы. Упала на колени, упираясь ладонями в асфальт. Мне было плевать в первые, что на меня смотрят. Было плевать на все. Столько лжи, столько боли. Одна большая бомба, которая разорвала всё к чертям собачьим.
Можно вообразить и предвидеть всё, кроме глубины своего падения.
Глава 22. Прошлое
Марта Петерсон. Двадцать четыре года назад.
Скорая помощь остановилась у дверей приемного покоя, а моё материнское сердце разрывалось от состояния моего единственного сына. Высокая температура, которую смогли сбить только уколами, сильный кашель. Когда приехала скорая у Мэтью начались температурные судороги, но врачи вовремя успели. В первый раз Мэтью так заболел. Я не могла найти себе места.
Я предоставила все документы, врач произвел осмотр, сообщая, что у него сильные хрипы из-за кашля. Я боялась потерять сына. Мы двенадцать лет любим его безмерно, но из-за того, что были осложнения во время родов… я больше не могу иметь детей. Мы с мужем очень хотели ещё детей, даже задумались об усыновлении.
В детском отделении нас с мужем проводили и сообщили о том, что Мэтью немного лучше и температуру удалось сбить. Чтобы не доходить до осложнений, он останется здесь до полного выздоровления.
Вместе с нами прибыла, как оказалось тоже женщина с ребенком, но я не знала подробностей.
Но однажды, я подслушала разговор медсестёр. Женщину звали Одри Хербер, а её годовалую дочку Лея Хербер. И эта женщина была под стражей.
— Извините, что я вмешалась — подошла я к девушкам в форме. — Что случилось с женщиной, которую привезли вместе с нами?
— Мы не имеем права говорить это, но сердце кровью обливается от происходящего, — сказала молоденькая медсестра с хвостиком на голове.
— Миссис Хербер убила мужа, отравила дочку и пыталась покончить с собой, но соседи вмешались, — пробормотала вторая немного полноватая медсестра.
— Господь всемогущий, — прикрыв ладонью рот, пробормотала я. — Что с ребенком?
— Ребёнок сейчас в реанимации. Доза снотворного была не слишком большой. Промывание желудка малютке — это ужасно. Такой малютке… — пробормотала медсестра с хвостиком.
— Что будет дальше с ребёнком? — не своим голосом спросила я.
— Детский дом.
Для меня это прозвучало, как приговор. Меня до глубины души распирала злость. Почему те, кто хочет ребенка не имеют, а та кто его имела, пыталась убить его? Я хотела прибить эту полоумную.
— Мне нужно поговорить с заведующим, — выпалила я, а медсестрички нахмурили брови. — Хочу забрать малютку.
*******
Через пару дней мы всё обсудили с социальным работником, которого назначили за этой девочкой. Мы договорились слишком быстро, деньги решили массу проблем. Даже сам факт того, что матери ребенка должны были сообщить, что ребенок не выжил. Наш адвокат вел переговоры с ней напрямую. Много, слишком много следов пришлось замести мужу, чтобы девочка по имени Лея Хербер никогда больше не была жива. Грег подключил связи, знакомых, чтобы сделать новое свидетельство о рождении для новой девочки, девочки которую звали Ева Петерсон. Наша дочь.
Когда Мэтью начал приходить в себя, мы сообщили ему о девочке. Он вначале принял это тяжело, но когда увидел её впервые, назвал лишь «солнышком».
Через неделю Мэтью выписали, а мы ждали, когда нам отдадут нашу дочь. Нашу маленькую Еву.
За две недели пока она лежала в больнице, мы соорудили для неё комнату. Комнату, которая всегда была пустая в нашем большом доме. Я снова обрела свет, и чувствовать снова себя матерью было чудесным ощущением.
Я надеялась, что эта женщина сгниет в тюрьме за то, что она сделала.
Глава 23. Алекс
Алекс
Придя на этот прием, я знал, что Мия не упустит шанса подложить свинью. Как объяснить этой сумасшедшей, что я больше не играю? Что все это по-настоящему? Она до жути бесила меня своими смсками, звонками, даже пришлось закинуть её в черный список, но она приперлась к Еве, а то, что она увидела меня, вывело её ещё больше из себя.
Она хотела мести, а я хотел игры. Переспи-влюби-брось. Первые две недели это было весело, а потом я понял, что хочу быть с ней. По-настоящему, завязать с этими детскими играми. Зачеркнуть прошлое. Начать новую жизнь. Но Мия не давала мне это сделать.
Я решил переговорить с Мией, попытаться заткнуть рот ей, а потом я бы вернулся к Еве и все.
