устремляю его на Фархата. Этого было достаточно. Терпение Дамира в миг лопается. Он хватает меня за плечи и встряхивает. Кричит:
- Отвечай! – бросает меня спиной на капот машины. И отпускает, нависая всем телом. – Ты спишь с ним?!
- Нет! – вырывается у меня больше от шока, нежели от истинного желания разубедить мужчину.
- Не трогай ее, Дамир! Мы не спим! Приди в себя! – сзади подлетает Фархат, за что сразу получает еще один жесткий удар. Падает на мягкую землю, сплевывает кровь, текущую изо рта.
Я не выдерживаю и закрываю лицо ладонями. На кончиках пальцев явственно ощущаю горячие градины слез.
Еще удар. Дамир пинает Фархата в живот. Я кричу, не разбирая собственных звуков.
- Дамир! Дамир! – хватаю мужчину за руку и оттаскиваю его от хрипящего, судорожно хватающего ртом воздух, друга.
В этот момент я готова ему всё рассказать. Без лжи. Без утайки. Лишь бы всё это прекратилось.
- Я клянусь, нет у нас ничего. Фархат, он просто…
- Нет. – выдавил лежащий на земле мужчина, и, кажется, потерял создание.
Я замолчала. В ту же секунду. Даже под страхом смерти Фархат заставляет меня хранить мою тайну. Зачем?! Из-за чего он так отчаянно – самоотвержен?!
Еще пару минут назад он в открытую мне заявил, что хочет получить что-то в обмен на бесценную помощь. Еще пару минут назад, я ясно дала понять, что, между нами, никогда ничего не будет.
Голову будто окатили ледяной водой. Мозг начинает лихорадочно соображать. Что-то не вяжется. Не складывается в одну, общую, цельную картинку перед глазами. Я перестала верить в благородство Фархата. Что-то внутри подсказывало, что за его спиной кроются другие мотивы. До них я должна докопаться, чего бы мне это не стоило.
Это не единственное, что удержало от правды. Рассказав о сыне, придется сказать, что Фархат помогал. Узнав о том, что верный друг скрывал от него всю правду - Дамир спустит с него три шкуры. И то, что он сделал сейчас, покажется просто никчемным, по сравнению с теми картинами, что витают в моей голове.
- Вызови, пожалуйста скорую. – прошептала я, боясь отвести взгляд от, не подающего признаки жизни, тела. Не выдерживаю, и бросаюсь к Фархату, сажусь на колени, беру его голову в свои руки. Лицо превратилось в кровавое месиво. Щупаю пульс. Есть.
- Он жив. – жутким тоном произносит Дамир. – Просто отключился от болевого шока. Я вполне себя контролирую и знал, куда бью.
Сейчас он просто безучастно наблюдает, как я пытаюсь привести друга в чувства.
- Я тебе всё расскажу. – пытаюсь пробить нерушимую бронь бывшего мужа взглядом. – Расскажу, обещаю. Если оставишь его в живых.
Дамир думает. Переводит взгляд с меня на Фархата. Потом обратно. Медленно, не спеша. Будто на кону не стоит человеческая судьба.
- Пожалуйста. – роняю последнее слово и поднимаюсь с земли.
Мы смотрим друг другу в глаза не меньше минуты. Весь мир расплылся, потерял фокус. В сознании, в разуме и в рассудке осталось только одно лицо. Лицо бывшего мужа. Красивое, мужественное, знакомое и родное. Но будто бездушное.
- Хорошо. – достает из кармана дорогих строгих брюк телефон. – Через пять минут его заберут.
Я чувствую, как огромный груз напряжения свалился с души. Позволяю себе облегченно вздохнуть.
- Садись в машину.
Мешкаю, вновь уцепляясь взглядом за избитого друга.
- Давай дождемся, пока его увезут. Прошу.
- Садись в машину. – уже резче повторяет Дамир, и не дожидаясь меня, следует в автомобиль.
Не остаётся ничего, кроме как идти следом.
Я забираюсь на переднее сиденье рядом с водительским и бросаю осторожный взгляд на мужчину. Он напряжен. Вцепился руками в руль, но авто заводить не торопится. Смотрит прямо перед собой в темноту ночной трассы.
- Говори.
Делаю вдох.
- Прямо здесь? Сейчас? Давай доедем до дома? – мне не требуется ни в особняк, ни в какое-либо другое место. Просто даю себе время что-то придумать.
- Мы не поедем домой. – Дамир резко поворачивает голову и прожигает меня огненным взглядом. В его бледной синеве глаз из-под черных ресниц сейчас кипят миллионы эмоций. Всегда холодные и расчётливые, сейчас они будто вобрали в себя все чувства мира. И главное из них – боль.
Я как завороженная наблюдаю за ним. Я видела ярость и злость в этой бездонной глубине его взгляда. Страсть, похоть, когда-то даже любовь. Но боль – нет.
- Я не спала с ним. – говорю так тихо, что сама еле слышу слова. – Но… Ты и Райхан… - первое, что приходит на ум тут же срывается с губ. – Мне ведь больно от этого, знаешь? А Фархат… Он меня поддерживал. Всегда. Другом был. И понимал, как ты меня обижаешь…
- Обижаю? – тянет в ответ Дамир. Будто пробует это слово на вкус. На его губах замирает ухмылка.
- Да. – уже четче вторю я ему в тон. – Обижаешь. Райхан твоего ребенка под сердцем носит. А ты, непонятно зачем, мне голову морочишь своими нелепыми сделками.
- Так Фархат не мог поддержать тебя в доме? Вам обязательно было нужно приехать сюда? – он насмехается. Я это чувствую. Не верит ни единому слову.
Решаюсь на отчаянный шаг, сама отвергая то, что готова произнести.
- Я хотела тебе отомстить. Переспать с ним. Хотела, чтобы мне больше не было так больно. Но он ничего не знал. Я просто уговорила его вывезти меня сегодня из дома. Мне плохо в этой каменной клетке. Я сказала, что хочу хоть на час подышать свежим воздухом. Как ты можешь меня хоть в чем-то упрекать, пока сам без зрения совести спишь с другой женщиной?!
- Чтоб ты знала! – прошипел Дамир и наклонился ко мне слишком близко. – С тех пор, как я снова увидел тебя, ко мне не притронулась ни одна баба.
Он со злостью запустил руку мне в волосы и оттянул их на затылке, заставляя выдержать этот взгляд.
- Но я тебе покажу, что значит по-настоящему больно.
Резко отпускает меня и тут же заводит авто. Я сглатываю вязкую слюну, прилипаю взглядом к окну.
Мы трогаемся с места прежде, чем я замечаю еще одну большую тонированную машину. Она тормозит. Двери открываются и оттуда выходят ребята. Церберы бывшего мужа.
Они тут же направляются к обездвиженному телу Фархата. За минуту грузят его в машину и уезжают.
