оправдания, но для Кира с его довольно странным устройством психики и пониманием реальности это и впрямь большое дело – поставить чье-то желание выше своих хотелок. Я не могу не оценить, как он старается.
– Мама! Мама!
Торопливо выхожу навстречу выскочившей меня встречать дочери. Сегодня она больше обычного оживлена. Даже позволяет себя потискать, чем я беззастенчиво пользуюсь. Материнское сердце заходится. Я готова заплатить наивысшую цену за один лишь этот миг.
– Привет, родная. Скучала?
Пожалуйста, девочка, скажи «да»! Мне так хочется чувствовать себя нужной.
– Угу. А у тебя новая машина! Нравится? – и глаза такие хитрющие!
– Да.
– Это я помогала Киру выбирать! Он хотел другую.
Ох. Это все объясняет.
– У тебя хороший вкус. – Морщу покалывающий от набежавших слёз нос. Но Ари понимает мою реакцию по-своему.
– Что? Я костром пахну, да?
– Есть немного, – улыбаюсь дрожащими губами.
– Это потому, что мы с Киром решили пожарить шашлык. Пойдем, – тащит меня за дом. А мне, конечно, сперва не мешало бы переодеться, но я еще не видела Аришу такой взбудораженной и счастливой, поэтому, махнув на все рукой, я послушно бегу за ней. Невысокие каблуки увязают в земле. Остро пахнет стриженной газонной травой и розами. Клумбы недавно полили – на нежных кремовых лепестках как драгоценные камни сверкают брызги воды. Красиво! Вертя головой по сторонам, подхожу к большому очагу, вокруг которого разместились деревяные лежаки. Кирилл стоит чуть поодаль. Что ни скажи, а готовящий мужик – милая глазу картина. Интересно, это тоже способ заработать очки? Если сопляк продолжит осаду в том же духе, я вывешу белый флаг даже быстрее, чем думала.
– Привет.
– Привет, – я отчего-то смущаюсь. Пальцы в туфлях поджимаются – хорошо, что сопляк не видит, как на меня действует его низкий голос.
– Вижу, с бэхой проблем не возникло.
– Угу. Я быстро сориентировалась.
– Да, там все интуитивно. Ариш, ты чего салат пилить бросила? Давай, подключай маму. Мясо скоро будет готово.
– Не знала, что ты умеешь готовить.
– Это громко сказано. До Гордона Рамзи мне далеко, но с мангалом справляюсь.
– Часто вы так?
– Так, – Кирилл с намеком на меня косится, - в первый раз. Подумал, это неплохая семейная традиция, как считаешь?
Рассеянно киваю. Сколько раз я просила Виктора, отбросив положенные по статусу понты, провести вечер вот так, по-простому. Ему же такое времяпрепровождение казалось напрасной тратой времени. На моей памяти Воржев-старший все куда-то бежал, а если останавливался – то исключительно с пользой для дела. В ресторан мы ходили, если этот поход можно было совместить с деловой встречей, на благотворительный вечер – дабы создать нужный медийный фон, и так во всем, что бы мы ни делали. А я хотела другого, да… Смешно, что мой муж плевал на мои желания, в то время как его сын наматывал их на ус. Не в силах игнорировать этот факт, я млею, как последняя идиотка.
– Овощи мытые? – откашливаюсь. Ариша, сосредоточенно закусив кончик языка, кромсает помидор.
– Ну конечно, мам. Если не вымыть, будет живот болеть. Я однажды наелась грязного винограда, так Киру даже пришлось отвезти меня в больницу. Да, Кир?
– Было дело, – смеется тот.
– У меня была дизе… дези… Кирилл, как эта болезнь называлась?
– У тебя была дизентерия.
– Ага. Ужасная штука, – передергивает плечами Ариша и, наклонившись ко мне, громким шепотом добавляет: – Слышала бы ты, как Кир орал на няню, когда это случилось. Мне такие слова говорить нельзя.
– А папа где был, Ариш?
– Здесь. Где ж ему еще быть?
То есть Виктор находился в стране, но Аришей все равно занимался Кирилл. С ума сойти! Вот зачем Воржев отнял у меня дочь, если сам не планировал ей заниматься? Неужели желание мне отомстить стоило двух покалеченных судеб?
– Папа много работал, – добавляет Ари, подумав.
– А кто теперь занимается делами Виктора, Кир?
Кирилл медлит с ответом, отвлекшись, чтобы снять с огня мясо.
– Я занимаюсь.
– Надо же.
– Что тебя удивляет?
– Наверное, то, что у тебя остается время на это все, – обвожу рукой стол.
– Я знаю, как устроен бизнес отца, меня с рождения готовили к тому, что однажды я подхвачу его дело.
– Хм. А я думала, сначала нужно вступить в наследство.
– Да нет же. Операционное управление устроено так, что смерть даже крупного акционера ни на что не влияет. Это нормально.
– Кстати, я хотела спросить про завещание.
– Отец его не оставлял.
– То есть как это?
– У него нет наследников, кроме меня и Ари. Так что все пополам. По-честному.
– А…
– Ань, давай о делах потом поговорим? Я капец как устал за эти дни. Хочу просто выпить вина, поесть вкусно. И ни о чем не думать.
Пожимаю плечами и переключаюсь на притихшую дочку.
Сидим долго. На улице спадает робкая июньская жара, и окончательно темнеет. Еда со стола давно убрана. Ариша выкупана и отправлена к себе в комнату. Сегодня ее укладывает Кирилл. Так она сама захотела. И, конечно, я не стала ни спорить с ней, ни обижаться на такой выбор. Учитывая то, сколько Кир сделал для моей дочери, совершенно не удивительно, что у них какой-то свой отдельный мир, в который даже мне нет места.
Отпив из бокала вина, скольжу взглядом по притихшему саду. Ветер лениво колышет кроны, шуршит в кустах и высокой многолетней траве, высаженной на альпийской горке. И даже разогнавшееся с возрастом время сейчас будто никуда не торопится, обостряя мое ожидание. Чего же я жду? Возращения Кирилла. Он попросил подождать его здесь. И я какого-то черта сижу на месте, будто привязанная, хотя ни для кого не секрет, что будет, когда сопляк, наконец, вернется.
Удивительная я все-таки женщина. Переменчивая. Еще вчера я орала, что лучше вскроюсь, чем снова лягу под Кирилла, а уже сегодня готова пересмотреть свою позицию. И вот я уже ерзаю, кусаю от нетерпения губы и с трудом обуздываю разгулявшуюся фантазию с Воржевым-младшим в главной роли. Кто бы мне сказал, что это возможно. Ну, вот как так? Мне почти тридцать лет. У меня за плечами неудавшийся брак и несостоявшееся толком материнство. Я не могу действовать на инстинктах. Не могу рисковать.
