Но, вернувшись в кабинет, вижу, что лицо у отца стало серого цвета, а он дергает воротник рубашки и галстук, пытаясь вдохнуть.
-Настька! -зову я не своим голосом секретаршу.
Она залетает на высоченных шпильках. Слишком медленно. Надо запретить ей носить такую дурацкую обувь.
-Лекарство неси!
Правда, требуемое она приносит почти мгновенно.
Я укладываю отца на диване, даю ему таблетку и жду, когда ему станет лучше. Постепенно приступ сходит на нет. Он перебирается к себе.
А я вместе с выделенными мне людьми направляюсь домой к этой дряни. Только бы до нее добраться, и я устрою ей веселую жизнь.
В домофон не звоню. Вряд ли она откроет мне после такого. Да и в дверь квартиры тоже.
Парни какое-то время ковыряются в замке, и я попадаю в квартиру. Руки чешутся от желания свернуть Еленке шею.
Однако квартира пуста.
Я опять просчитался.
И это становится последней каплей. Стул летит в зеркало. Еще что-то из мебели с треском ломается. Тряпки летят клочками. Парни меня не останавливают. А я даю выход душащей меня ярости.
Останавливаюсь сам посреди разгромленной квартиры. Ловлю себя на мысли, что хорошо, что девчонки здесь нет. Убил бы.
Но жажда возмездия утихла лишь ненадолго. Сев в машину, велю ехать в поселок к Давлатову. На кпп нас не пустили.
Я вернулся к себе в квартиру, чтобы проверить камеры. Они оказались залиты какой-то жидкостью. Подъехал спец, который их устанавливал. Все осмотрел, демонтировал, сказал, что они уничтожены с помощью оборудования, используемого спецслужбами. И скорее всего никакую информацию восстановить не удастся.
Я проглотил и это. Затем вернулся в офис. Никого уже не было.
Войдя в кабинет отца, услышал как он ругается по телефону. С Давлатовым.
-Это уже ни в какие ворота, Сергей. Я хочу поговорить с девчонкой. Сам. Узнать, кто ее надоумил. В каком смысле, мне сначала следует с сыном побеседовать? Я этого так не оставлю, имей в виду.
Потом отец отбросил сотовый.
-Он велел тебе передать, что если с ее головы упадет хоть один волос, ты -не жилец.
-Посмотрим, -я недобро ухмыльнулся, - Приходит время молодых. А Давлатова пора списывать в утиль.
Оставшись один, еще раз пересмотрел видео, кипя от злобы. Это ж надо такое придумать. Из сети его удалили. Тех, кто его сделал, ищут. И найдут.
Да и до этой затейницы я доберусь. Она очень пожалеет о том, что сделала.
По поводу того, кто и что будет болтать на мой счет, мне было плевать. Только за отца переживал.
Платон
Ночевал я дома у родителей. Отец попросил. Тем более, что сегодня суббота. Может боялся, что я ночью брошусь штурмовать особняк Давлатова. Дела в офисе, конечно, были, но их решили отложить.
Утром мы собрались за завтраком. Отец хмурился и недовольно бухтел. Мать обеспокоенно поглядывала то на меня, то на него.
-Мне - кофе, - безапелляционно заявил он, усевшись на свое место во главе стола.
-Но Игорёк, тебе же вчера плохо было, -попыталась возразить мама.
Он был непреклонен.
-Катя, я же попросил!
Она налила ему кофе. Посторонних никого не было, прислуга накрыла стол и испарилась. Отец говорил, что не любит, когда ему в рот смотрят, а еду на тарелку он в состоянии положить самостоятельно.
Я же посмотрел на маму и призадумался, смогла бы она так подставить своего Игорька. Хотя он бы тоже не стал снимать ее без трусов и выкладывать снятое в интернет.
Отправив в рот кусок омлета, он спросил:
-И как же ты теперь будешь, сын?
Я подцепил вилкой ломтик ветчины и пожал плечами:
-Обыкновенно. Кто меня знает, тому и в голову не придет, что эта муть - правда. А кто не знает - так те меня вообще не волнуют.
Родитель не желал успокаиваться.
-С чего девчонка так взбеленилась?
Я не собирался врать.
-Вообще видео снимал я. И на нем я с ней, сам понимаешь, чем занимаюсь. Я хотел слить его в сеть. Она каким-то образом узнала. Закинула мне вирус, так что у меня всё полетело. А сама смонтировала ролик немного по-другому. И тоже слила в сеть.
За столом установилась гробовая тишина.
Мать смотрела на меня грустно и с укором. Захотелось отвернуться, но этого я не сделал.
-Зачем, сынок?! Она же молоденькая совсем. И ты с ней так... Не по-человечески, - проронила мама тихо.
За грудиной противно заныло. Вот как она так умеет сказать несколько слов, чтобы я почувствовал себя последней сволочью?
-За дело. Нечего было хвостом крутить и к другому за моей спиной бегать.
От этих слов так и веяло ревностью и обидой. Но куда деваться, если всё так и было. Я бы эту девочку на руках носил. Но ей это не надо было. Я недостаточно хорош для нее.
Отец отложил столовые приборы и во все глаза уставился на меня.
-Платон, ты хочешь сказать, что весь этот цирк с конями из-за того, что ты приревновал Лену? И решил вот так поквитаться? Но даже этого не смог сделать. И в результате опозорил нас с матерью и ударил по репутации компании?
Что ему сказать?!
-Выходит, так.
Отец нахмурился еще сильнее, отодвинул от себя тарелку и произнес:
-У меня пропал аппетит. А ты, - он указал на меня пальцем для большей убедительности, - осёл.
После чего покинул столовую.
Есть я тоже не хотел. Ночью я не выспался, потому что мне снилось, что я добрался до затейницы и наказываю ее и сверху, и снизу. Можно было бы еще и бочком, только я проснулся. Очень недовольный собой.
В реале жизнь меня тоже не баловала.
Я уже собирался последовать примеру отца и выйти из-за стола, но мама меня остановила:
-Платон, а с чего ты решил, что девушка тебе изменяет? Ты застал ее с другим?
-Я не стал дожидаться, когда рогами за люстру цепляться начну. Нам обязательно говорить на эту тему?
Когда хотела, Екатерина Павловна умела проявлять твердость.
-Да, обязательно.
Я вздохнул.
-Нет, не застал. Мне сказали, что видели, как она целуется с другим.
-А сам ты этого не видел?
-Нет, не видел.
Она горестно вздохнула, как всегда делала, когда ее вызывали в школу, и продолжила увещевать меня спокойным, тихим голосом:
-А ты не думал, что тебе сказали неправду? Кто тот человек, который это видел? Ты ему так доверяешь? И что, если тебя обманули? Что бы ты чувствовал на месте этой девушки? Если бы без всякой причины твои интимные изображения близкий человек собрался выложить в интернет?
Чем дольше мать говорила, тем больше сомнений у меня появлялось. Доверял ли я Орлову? Нет, конечно. Однако, если мать права, я в этой ситуации наворотил дел.
Справедливости ради, не только я.
-Скажи мне, если бы ты узнала, что так с тобой собирается поступить отец, ты бы тоже смонтировала такой же сюжет и выставила его на посмешище?
Мать рассматривает несколько секунд ногти с идеальным маникюром, потом отвечает:
-Нет. Я бы так не поступила в любом случае. Но все люди разные. Возможно, девочка посчитала, что это справедливо.
Я хмыкаю. Ничего себе справедливость!
-Она для тебя ничего не значит? - продолжает свое наступление мать.
Я молчу. Скажу "нет", совру. Скажу "да", признаю свою слабость.
Но ей мой ответ не очень и нужен.
-Ты бы разобрался, сынок.
После этого она тоже уходит, оставив меня размышлять, почему все пошло через одно место.
Надо поговорить с Киром. Хоть кто-то же должен сказать правду.
С другой стороны, желание поквитаться за выходку Лены никуда не делось. Мне хотелось устроить ей какой-нибудь запоминающийся треш. Может в бордель ее продать? Мне кажется вполне достойно. После шоколадного хера, торчащего из моей задницы; на весь простор интернета. И определить куда-нибудь подальше, чтобы Давлатов сразу не нашел.
Может, тогда эта зараза перестанет мне сниться?
От родителей я уехал сразу после завтрака. И два дня бухал, лежа на кровати, на которой всю ночь трахал Еленку. На неменянном белье. Потому что мне казалось, оно еще пахнет девушкой.
