class="p1">— Так в чем же дело, мисс Александер? — Спросил я со смертоносной уверенностью. — Ты думала о девушке или просто удовлетворяла свою потребность играть в героя?
Это было лицемерно, учитывая мое недавнее откровение, но мое разочарование нацелилось на ее эмоциональные барьеры с намерением увидеть, как они рушатся.
Роуэн хлопнула руками по моей груди.
— Не называй меня так!
Вот так. Я хочу увидеть настоящую Роуэн в игре.
Любая другая женщина уже бы трещала по швам — да что там, мужчина или женщина. Но не Роуэн. Она овладела умением подавлять свои естественные реакции. Это проявление гнева было идеальной ниточкой, за которую можно было потянуть еще. Я хотел снять каждый непробиваемый слой брони, пока не обнажил каждый пленительный дюйм ее тела.
Я потянулся к ней и запустил кулак в ее длинные волосы, притягивая ее тело вровень со своим.
— Тебе не нравится имя или мой намек на то, что ты ведешь себя как ребенок?
— Ни то, ни другое, — прорычала она.
Мои глаза сузились, и я откинул ее голову еще немного назад.
Это близость, — размышлял я.
Неожиданное чувство удовлетворения поднялось в моей груди, но я не показал этого.
— Ты хочешь, чтобы между нами была какая-то связь.
Будь осторожна в своих желаниях.
— Я никогда этого не говорила.
Она попыталась отступить.
— Тебе и не нужно было. Это написано у тебя на лице.
Она попыталась скорчить гримасу, но было слишком поздно. Я держал ее в своей сети.
— То, что я хочу трахнуть тебя, не означает, что я хочу оставить тебя, мисс Александер.
Точка. Настрой. Поединок.
Из глубины ее души вырвался возмущенный крик, она извивалась и боролась, пытаясь вырваться из моей хватки. Она схватила стеклянную чашу, стоявшую на прихожей, и со всей силы швырнула ее в меня. Я успел вовремя увернуться, и она разбилась о дверь позади меня. Прежде чем я успел среагировать, в ее руках уже была маленькая керамическая лампа.
— Ты думаешь, что можешь просто вломиться в мой дом, перевернуть мою жизнь вверх дном, а потом уйти? — кричала она.
Ее лицо окрасилось в красный цвет, глаза стали стеклянными.
— Ты перевернула свою жизнь, а не я. Я сказал тебе держаться от него подальше.
Покажи мне всю свою ярость, красавица. Выплесни ее всю.
— Тьфу! Это не имеет никакого отношения ни к нему, ни к этому гребаному дому!
Она запустила лампу. На этот раз я уклонился, затем сделал выпад и бросился на нее, прежде чем она успела схватить что-нибудь еще. Я прижал ее спиной к стене, ее руки были зажаты в моих и прижаты по обе стороны от ее головы. Наше тяжелое дыхание смешалось в облаке разочарованного желания.
— Тогда скажи мне, с чем это связано, — потребовал я.
Ее губы сжались в знак отказа, в ее лесных глазах преобладало огненное золото.
— Блять, скажи мне! — Прорычал я ей в лицо.
— Ты, ты, гребаный мудак! — Закричала она в ответ. — Это связано с тобой и с тем, как я чувствую себя живой каждый раз, когда нахожусь рядом с тобой. Как будто я могу дышать впервые в жизни.
Она сделала паузу, ее тело содрогнулось от неровного дыхания. Я хотел вдохнуть все до последней капли и насытить ею свои легкие.
Я поднял ее руки над головой, сжал ее запястья в кулак, а затем прижался к ее рту. Ее тело подалось навстречу моему, словно глина, слепленная в камень.
Вкус страстного неповиновения на ее губах послал толчок электрической потребности прямо к моему члену. Я был так чертовски тверд, что мог бы кончить в свои чертовы штаны. Я хотел наказать ее за то, что она заставила меня потерять контроль. Судя по тому, как она прикусила мою нижнюю губу, а затем засосала ее между своими, она боролась с тем же чувством конфликта. Мы были двумя поездами на одном пути, и не было никакой возможности избежать столкновения.
Я вцепился пальцами в ее леггинсы, не забыв про трусики, затем потянул их вниз настолько, что смог ногой стянуть ткань на пол.
— Я собираюсь трахнуть тебя у этой стены, — сообщил я ей, что звучало наполовину дико даже для моих собственных ушей. — Если я сделаю что-то, что тебе не понравится, я ожидаю, что ты, блять, скажешь мне об этом.
Она быстро кивнула.
Жадная похоть свернулась в основании моего позвоночника, когда я стягивал свои джоггеры и освобождал член. Когда я освободил ее руки, она обхватила меня за плечи. Я поднял ее, обвил ее ноги вокруг моей талии и прижал ее спиной к стене. Мой член ненасытно запульсировал, когда он соприкоснулся с ее теплыми складочками.
— Уже такая чертовски мокрая для меня.
Я уже собирался погрузиться в нее, когда раздались три громких стука во входную дверь.
— Уходите! — Воскликнула Роуэн.
— Ты там в порядке?
Голос мужчины звучал неуверенно. Один из моих соседей, должно быть, слышал наш спор.
Меня разозлило, что кто-то мог подумать, что я могу причинить ей вред. Гневная реплика замерла на кончике моего языка, когда Роуэн опередила меня.
— Серьезно, отвали!
Черт возьми, если бы я не ухмылялся, когда входил в нее.
Боже, эта девушка.
Роуэн издала гортанный стон, от которого мне захотелось запереть ее в своей спальне и проводить каждый чертов день до конца жизни, заставляя ее издавать такой же звук.
— О Боже. Это так приятно.
Она звучала удивленно.
Просто подожди, принцесса, будет еще лучше.
Я зарылся в нее, один мощный толчок за другим. Это было чудо, что мы не проделали чертову дыру в стене. Я целовал и покусывал ее шею. Она дергала меня за волосы и выгибалась навстречу каждому движению, принимая меня в свое тело.
Когда я потянулся между нами и ущипнул один из ее сосков, ее внутренние мышцы сжали меня так сильно, что я увидел чертовы звезды.
— Вот дерьмо! Кейр, кажется, я сейчас кончу.
— Давай быстрее, детка, потому что я уже близко.
Я был так близок, что говорить было трудно. Каждая унция моей крови прилила к моему члену, требуя освобождения.
— Нет, я… я не… ох!
Она задыхалась, затем вскрикнула, когда все ее тело начало содрогаться и трястись, ее бедра сжались так сильно, что почти не давали мне двигаться.
К счастью, это не имело значения, потому что ощущение того, что она кончает в моих объятиях, толкнуло меня через край с неожиданной силой. Как подросток, неспособный контролировать себя, мой оргазм взорвался без предупреждения, от глубины моих яиц до основания позвоночника
