Зораном мой аналитик, моя профдеформация, не отключается ни на секунду. И почему-то я уверена, что в постели с Зораном будет довольно неплохо, но потом я буду каждый момент анализировать неспешно…
Становится немного грустно. Неужели я действительно забываю Кирилла.
Представила его на месте Зорана, образ любимого расплывался.
Я вдруг поняла, что не могу представить, как было бы с Кириллом, не могу, и все тут. Все мои мысли и фантазии о нем — это уже когда-то сказанные слова, сделанные шаги или совместные мечты, которые мы озвучивали друг другу. Можно бесконечно долго любить человека, но если его нет в живых, жизнь превращается в бесплодную попытку удержать воспоминания, а они бледнеют, истончаются…
Пора шагать дальше. Давно пора, а я все еще боюсь выпустить из пальцев призрачную нить, не желая самой себе признаваться, что и она растаяла.
На глаза навернулись слезы.
Зоран заметил это.
— Я чем-то тебя расстроил?
— Прости, вспомнила прошлое, немного взгрустнулось. Пожалуй, мне пора. Вечер был замечательным, спасибо за него. Я вызову такси.
— Давай прогуляемся, — предложил Зоран. — Вечер чудесный, теплый.
До моего отеля было минут пятнадцать пешком, я согласилась. К тому же рассчитывала, что за время прогулки небольшая доза хмеля выветрится из моей головы окончательно.
Несмотря на то, что было тепло, пожалуй, я погорячилась прийти в одном платье, пусть даже с длинным рукавом и тонкой кофточке. Зоран набросил мне на плечи пиджак. Мы неспеша шли к отелю, разговаривали.
Было, действительно, очень хорошо и уютно с этим мужчиной, но чего-то не хватало.
Искры, запала? Не знаю…
— Я провожу тебя до номера, — настоял серб. — Мало ли…
— Пожалуй, не стоит, — остановилась у входа в отель. — Возьмешь свой пиджак.
Зоран шагнул ближе, опустил руки на плечи, как будто собирался его снять, но потом вдруг… оказался оттесненным в сторону.
Кто-то нагло двинул импозантного серба, вклинившись между нами.
Зоран выругался по-сербски.
Наглец в ковбойской шляпе, вклинившийся между нами, обернулся в его сторону, произнеся на безупречном английском.
— Приятель, руки прочь от моей жены!
— Вы меня с кем-то спутали! — возмутилась я.
Мужчина обернулся, зыркнул на меня сердито.
— Да неужели? — спросил язвительно.
Я закачалась на своих каблуках.
Просто открыла рот и не могла его закрыть от шока.
МЕРЗЛИКИН!
БОСС!
Здесь, в Сербии!
Более того… Возле моего отеля ошивается.
КАК?!
— Захлопни ротик, милая Влада, откроешь его через пять минут, когда мы будем в номере, идет? — шепнул мне нагло, потом сдернул с моих плеч пиджак и швырнул в сторону серба.
— Влада? — Зоран тоже был удивлен. — Ты замужем? Сестра не говорила… Она сказала, что муж давно погиб, что ты одинока.
— Сестра не знает о тайных клятвах между мной и Владиславой, — мгновенно выкрутился Гордей. — О детишках тоже не знает!
— О детишках? — поперхнулась я.
— О детишках!
Вот это врун... Да у него... у него талант прирожденный, так искренне сыграл ревнивца, что я даже чуточку поверила, будто он меня ревнует!
Глава 25
Глава 25
Влада
— Какие детишки?
Да что он о себе возомнил? Снова выставляет меня перед незнакомым человеком черт знает кем. Гулящей бабой!
Я не такая.
— Зоран, не слушай. Он сумасшедший. Он все выдумал! — пытаюсь объясниться, но этот чертов… дурак в ковбойской шляпе действует слишком нагло, говорит слишком громко и, к моему большому сожалению, его речь выглядит намного убедительнее моих бледных оправданий.
— Какие детишки? — переспросил Мерзликин. — А я тебе сейчас напомню, какие!
Босс достал телефон, помахал им перед моим носом и носом изумленного серба. Я успела разглядеть только картинку с двумя темноволосыми детишками. Ни пол, ни возраст, ничего разглядеть не успела!
Вот это наглость!
— Ты сошел с ума?!
— А ты, кажется, слишком близко приняла к сердцу нашу ссору и решила мне отомстить. Но неужели ты не подумала, что наши маленькие ангелочки плачут навзрыд, зовут маму. Мама, мамочка, почему ты нас покинула? — пропищал Гордей и впился в мою талию пальцами. — Марш! В номер… Я серьезно намерен с тобой мириться. Мириться, пока не сломается кровать.
— Зоран, не слушай его, он врет!
Зоран молчал и смотрел, на меня смотрел с сомнением. Потому что актерского таланта у Мерзликина было не отнять, и слова о ссоре, примирении будто шли от самого сердца. Даже я, черт… Даже я, знаю, что он лжет, гад невыносимый, но немного поверила в его желание мириться!
Вот это талант! Да его надо в Голливуд, сразу же возьмет Оскар!
Гордей потащил меня как бульдозер. Я обернулась, попыталась еще раз проститься с Зораном.
— Зоран, я позвоню тебе завтра! Зоран! Он все врет…
— Да как тебе не стыдно? — громко начал говорить Гордей, перекрикивая меня. — Ты мне перед богом в верности клялась… У алтаря!
Мы оказались в прохладном холле отеля, босс нагло отобрал мою сумочку и быстро нашел ключ от номера, сунул его себе в карман.
— Отдай ключи от моего номера.
— Мы пойдем в номер, который снял я! — заявил босс. — Номер люкс для новобрачных. Живо! В лифт…
— Я с тобой не пойду. Никуда. Никогда. Новобрачные?! Ты бредишь!
С трудом я вырвалась из приставучих объятий босса, он застыл напротив меня.
Глаза бешеные, жуткие, взгляд горящий.
Воздух между нами был тяжелый, влажный, наэлектризованный, словно перед грозой.
Я даже сделала шаг назад. Ох, вот это напор.. Страсть!
Каждая клеточка тела завибрировала, нутро горело так, будто я объелась острых перчиков, которые подавались в прикуску к шашлыку..
— Сама не пойдешь — понесу.
— Ты не посмеешь! На глазах у народа…
Однако босс посмел.
Давно пора понять, что на приличия ему плевать, что он может раздеть меня даже в холле отеля и прикрыть все приступом внеземной страсти!
Мерзликин схватил меня, как мешок, забросил на плечо с видом неандертальца, который тащил в пещеру убитую дичь и радостно махал всем:
— Мы молодожены! Мы молодожены! Спасибо, спасибо за поздравления…
Как только лифт закрылся, я кое-как слезла с плеч Мерзликина, но тут же оказалась забитой в угол его телом.
— Кретин! Враль! Что ты там орал… Какая жена? Какие детишки? Как у тебя вообще язык повернулся соврать о святом?! Кого ты там показывал, а? Своих внебрачных отпрысков? Таких
