Несмело кивнула. Его взгляд меня по-настоящему пугал. Неожиданно и не привычно было видеть его таким. Будто ласковый котенок превратился в грозного тигра, опасного и хищного.
Сургут приближался, а я отступала. По спине прокрался холод, когда уперлась в стену.
— И куда ты решила уйти? — грозно говорил Сургут, подходя все ближе. Когда между нами не осталось свободного места, Сургут замер. Чуть наклонив голову вперед, смотрел в мое лицо. Его руки стремительно опустились на мои бедра. Емельян рванул меня к себе, прижимая. Рука скользнула вдоль спины, к затылку. Зарывшись в волосы, Сургут чуть потянул, заставляя меня запрокинуть голову. Не больно, но не позволяя мне шевелиться. Заставляя смотреть в его глаза, горящие, пугающие, но не менее любимые мною.
— Куда? — повторил он.
— Не знаю! — выдохнула я едва различимо. Говорить не могла, будто тиски сдавили горло.
— Не знаешь, — повторил Сургут. Несколько мгновений он смотрел на меня, будто ища в моих глазах ответа. А потом, словно с катушек слетел. Впился ртом в мои губы. Руки с силой сжимали мои бедра, впечатывая, сминая. Ощутила спиной твердую стену. Сургут приподнял меня, не переставая прижиматься ко мне, не отпуская ни на миллиметр. Рванул пуговицу на джинсах, сдернул их с меня, почти разрывая, почти причиняя мне боль. Но от его действия я только чувствовала горячую волну, поднимавшуюся откуда-то снизу. Просто сжигавшую меня, будившую страстные желания. Белье Сургут дернул не менее стремительно. Подхватил меня под бедра, и вновь прижал, не переставая целовать в губы, страстно, глубоко, крепко. Его действия заставляли забывать обо всем, отнимали разум. Почувствовала, как любимый, совсем не нежно и ласково погружается в меня. Застонала, закусив губу. Было не привычно, но приятно, очень приятно. Воспоминания о близости притупились, заменяясь новыми. Обхватила любимого за плечи, зарылась руками в волосы на затылке. Закрыла глаза, чувствуя движения Сургута и повторяя их. Резко, стремительно.
— Смотри на меня! — приказал он, и замер. Послушно разлепила глаза. Видела в его взгляде сжигавшие его эмоции, чувства. Емельян обхватил мое лицо руками, не позволяя отвернуться.
— Ты моя, уяснила? — хрипло проговорил он. Кивнула.
— Даже и не думай уйти от меня, — так же хрипло проговорил он и вновь начал двигаться во мне. Что-то огромное, сродни цунами, надвигалось на меня. А я, прижатая к стене любимым, который все также держал мое лицо в ладонях, только стонала и наслаждалась нашей близостью. Сургут не позволял оторвать взгляда от его глаз, разрешая видеть, как меняется их цвет, и заставлял понимать, что ему нравится наша близость не меньше чем мне.
— Еще раз выкинешь подобное — выпорю, — пригрозил любимый, когда мы вот уже несколько минут стояли, крепко обнявшись, у стены в спальни. Сургут перебирал мои волосы, поглаживая затылок. Чувствовала, что он был все еще во мне, и совершенно не было желания двигаться.
Говорить ничего не могла. Но уходить от него передумала. Да и зачем? Сколько я смогу без него? Пару часов? О днях даже и речи не шло. И не из-за страха перед бандитами, нет. Просто не могла без него.
— Теперь, когда доказал, что я твоя, — хрипло и задиристо проговорила я, — Что будем делать?
— Поедем в одно место к моему старому другу, — после минутного молчания проговорил Сургут, — Побудешь там пару часов. А когда я вернусь, обсудим план действий.
Отстранилась от Сургута. Заглянула в его глаза.
— Тебя можно переубедить? — спросила я, — Это ведь я вляпалась. Значит, и проблемы мои.
Сургут убрал прилипшую к щеке прядь. Заправил ее за ухо, погладил щеку пальцами. Улыбнулся.
— А почему вляпалась? — перевел он тему, — Не просто так ведь? Чем он надавил на тебя?
Пожала плечами.
— Борзый пригрозил тебе все рассказать, — отвела взгляд в сторону от лица любимого, — А я не хотела тебя терять. Наши отношения тогда только начинались. И я поверила…. Подумала, что мы могли бы…. Ну, что у нас бы вышло все. А Сашка…. Сашка всегда мог найти на меня рычаги воздействия.
— И какие? — серьезно спросил Сургут.
— Раньше матерью шантажировал, — рассказала я, — Она болела сильно. А лекарства дорого стоили и врачи все. А потом, когда мама умерла, я вроде как уже в банде была. Поняла, что просто так не отпустят. Вот и решила все, что мне перепадало складывать. А потом, когда сумма приличная собралась, от Сашки откупилась. Он отпустил. Вот и все.
Сургут нахмурился. Выдохнул.
— Сашка конечно, не ангел, — вдруг проговорила я, — Но он меня от своих парней берег. Ну, сам понимаешь. Меня никто не трогал. Да я и брату сразу сказала, если кто полезет — завалю все дела и сдам всю его банду. Блеф, конечно. Но пока я нужна была ему, он потакал.
— Молодец, — улыбнулся Емельян, и поцеловал меня в кончик носа.
Чуть отступив, позволил мне опустить ноги на пол.
— Хотел извиниться за то, что вспылил, — услышала голос Сургута, когда искала чистое белье в сумке. Скрыла улыбку. Посмотрела на парня. Он стоял ко мне спиной, и что-то вынимал из шкафа у окна, — Просто понимаешь…. Короче, я буйный по ходу иногда. И ты моя, понимаешь?
Объяснения и извинения Сургута звучали сумбурно, но не менее приятно.
Одевшись, подошла к любимому. Обняла его со спины. Прижалась лицом, чувствуя щекой мягкий свитер. Закрыла глаза.
— Все хорошо, — прошептала я, руки скользнули по его животу, — И не больно мне было. Да и не испугалась я. И я твоя, понимаю.
Емельян невесело рассмеялся. Обхватив мою ладонь, поднес к своим губам.
— Нужно ехать, — выдохнул Сургут, — Нас ждут уже.
Вышли из квартиры Емельяна. Если бы не следы крови на полу, я бы решила, что все последние события, включая приход Пашки, мне почудились. Емельян отключил сигнализацию своей машины, и, закинув наши сумки на заднее сиденье, осмотрелся по сторонам.
— Садись, — только и сказал он. Увидела, что он не сводит взгляда с припаркованной у соседнего дома тонированной иномарки.
Села, пристегнула ремень. Емельян занял водительское место. Завел двигатель и аккуратно вырулил с парковки.
— Емеля? Все хорошо? — тихо спросила я.
— Да, Золотце, нормально все, — спокойно ответил он.
Спустя полчаса мы уже мчались по трассе, ведущей из города. Я задремала, проснулась от того, что машина остановилась. Открыв глаза, увидела двухэтажный домик и мужчину, стоявшего на крыльце. Тот курил, зажав сигарет между зубами, и смотрел на нашу машину. Сургут вышел, и направился к крыльцу. Прищурившись, внимательно смотрела за мужчинами. Емельян пожал руку встречавшему. И, обернувшись, махнул мне рукой, приглашая подойти. Послушно вышла из машины. Приблизившись к мужчинам, вспомнила, где видела незнакомца. В кабинете у Сургута, когда меня задержали после воровства.
