В спальне возникла Евгения Матвеевна.
- Ой, Риточка, проснулась, деточка. Давай, умываться и завтракать. Я оладиков напекла к чаю, со сметанкой, с вареньем... Умывайся, деточка, и иди в кухню.
Умывшись и причесавшись Рита вышла в кухню, бабушка тут же засуетилась, усаживая ее за стол и наливая чай, а у самой, прямо все на лице написано. Видно по глазам, что распирает бабульку, а спросить не решается. Рита решила упростить ей задачу:
- Евгения Матвевна, у вас такой вид, вы что-то хотели спросить?
- Рита... А... тебе ничего ночью не снилось? - и в глаза, в глаза, так как-то заискивающе.
- Мне? Кхххммм... - Рита прочистила горло, - Мне... Костя мне снился.
Бабка аж просияла, а потом засуетилась еще пуще.
- А ты кушай, деточка, кушай, оладики тепленькие. Кушай...
- Спасибо, Евгения Матвевна, - Рита принялась за завтрак, а бабка присела напротив.
Какое-то время молодая женщина пыталась есть, не обращая внимания на то неотрывное внимание, которое ощущалось со стороны старушки, наконец не выдержала:
- Если вы еще что-то хотите спросить, спрашивайте.
Костина бабушка вдруг смутилась, даже покраснела, потом пробормотала:
- Риточка, ты прости, пожалуйста, девочка, но мне надо знать.
- Хорошо, я же сказала, спрашивайте.
Старушка прищурилась, подумала с минуту, вытянув губы в трубочку, а потом начала:
- Ты сказала, что знаешь, как он ее убил и чем держит.
- Я же уже рассказала.
- И ты сказала, что видела все это во сне.
- Да.
- Рита, это очень важно. Мне нужно знать, что именно ты видела во сне.
Маргарита тяжело выдохнула и отвернулась.
- Вы же понимаете, что я не хочу об этом говорить.
- Прости меня, но это важно...
- Видела... Видела интимные моменты из их отношений. Подробности... - Рита смолкла на минуту, а потом вскинула на бабку взгляд, - Видела все эти подробности. Потому и знаю, как именно это произошло!
- Хорошо, - бабка враз успокоилась, - Хорошо.
Рита молчала, уставившись в блюдечко со сметаной. Евгения Матвеевна вдруг спросила снова:
- А скажи, не снились ли тебе подобные сны раньше, я имею в виду, из жизни Елизаветы?
Этот неприятный допрос никак не закончится!
- Снились, - подавляя раздражение призналась молодая женщина.
- И что ты видела?
- Встречи. И интимные подробности, - мрачно ответила Рита.
- Так! - лицо у бабки прояснилось, - Ясно!
- Что вам ясно?! - вспылила Маргарита.
Та ласково посмотрела на нее и проговорила:
- То, деточка, что сны эти были частью плана Лизы.
Вот теперь Рита потрясенно застыла с открытым ртом от изумления. Такого она точно не ожидала. Теперь уже у нее были вопросы.
- А... А... знаете... мне... Черт, как тяжело говорить об этом...
- Смотри на меня, девочка, - Костина бабушка была предельно серьезна, - Надо понять, что она хотела передать, а потому надо осмыслить, что ты видела.
- Фуууухххх... Ну и задача... - Рита подняла брови и покачала головой, - Поверьте, это не просто.
- Я понимаю. И все-таки, начинай.
- Значит тааак... Не могу... - и уронила голову на руки, - И вообще! Почему вы так уверены, что это информация какая-то?! Может, это бред! А я просто спятила!?
Старушка погладила ее по голове и спросила:
- Не спятила, девочка моя, не спятила... Ты говорила, Костика видела?
Рита вскинулась:
- Видела... Видела Костю... - и сразу вспомнила, что он говорил.
- Вот и хорошо. А теперь начинай.
Понимая, что придется выворачивать нутро наизнанку, молодая женщина скривилась, но переборола себя и стала ровным монотонным голосом рассказывать:
- Год примерно назад, мне начали сниться эти сны. Во сне события происходили в том доме. Вы знаете, в каком.
Бабушка молча кивнула.
- Видела мужчину. Во сне были... свидания в том подвале... секс... в извращенной форме.
Она замолчала, желая хоть немного отдышаться от неприятного, давящего ощущения. Потом продолжила:
- Свидания. В них принимала участие я... и тот мужчина, - Рита подняла голову и пристально посмотрела Костиной бабушке в глаза, - Николай Васильев.
А теперь уже Евгения Матвеевна прикрыла рот ладонью, задохнувшись от изумления.
- Что вы на это скажете теперь?
- Скажу что... Видимо, Лиза планировала инициировать его через тебя. Так же как инициировала Костю.
- Господи! Как же это жестоко! - взорвалась Рита, - Так поступить со своими внуками! Со мной! За что?! Зачем?!!
Евгения Матвеевна печально улыбнулась:
- В этом была вся Лиза. Она никогда ни с кем не считалась, особенно, если полагала, что действует во благо.
- Во благо! Убить своих внуков, а меня оставить вдовой - это было во благо!!! - возмутилась Рита.
- Подожди... Если мы чего-то не понимаем, это еще ничего не значит. Согласна, она поступила жестоко, но я знаю... помню... Она хотела всех спасти. И сказала, что ей удалось... - бабушка замолчала, покачивая головой в такт своим мыслям, потом, словно очнулась, - Ты говорила, видела Костю? Он что-нибудь говорил?
- Он говорил, что нужна моя помощь. И чтобы я не винила себя, что так и должно было... Я ничего не понимаю...
- Рита, сосредоточься, зачем нужна была твоя помощь?
- Вытащить Колю... - проговорила Рита, беспомощно глядя на Костину бабушку.
- Как это? Вытащить? - бабушка сама смотрела на нее, ничего не понимая.
- Я думала, вы знаете... - Рита сникла.
Евгения Матвеевна видя состояние молодой женщины, замахала рукой:
- Все, все, не бери в голову. Все, все узнаешь. Сказал вытащить, значит вытащить. Ох-хо-хо...
Рита сидела подавленная. Ей было горько и обидно, что ее жизнь кто-то распланировал в каких-то своих целях. Что этот кто-то безжалостно отнял у нее Костю. Ее Троепольцева.
А бабушка, видя, что та расстроена, покряхтела и стала потихоньку прибираться на столе. Сменила посуду и приборы на чистые, подровняла печенья в вазочке, добавила варенья, механическая работа помогала ей отвлечься от неприятных мыслей. Да и на молодую вдовушку смотреть было больно. Сидит, молчит, глаза в пол, не шевелится.
Молодая вдова неподвижно сидела за столом, думая о своей жизни, и неожиданно задала себе нелицеприятный вопрос. А не случись всего этого, если бы ее Троепольцев был жив и здоров? Если бы они с ним жили, как жили? Она прекрасно помнила охлаждение свое к нему, которое в какой-то момент наступило. Чем бы это для них закончилось? Разве она соображала тогда, что за парень ей достался? Нет.
А теперь... Теперь, когда он мертв?
Теперь близок локоть, да не укусишь... И видеть она его будет только в снах. И сны те ей будут дороже всего в жизни. Дороже всего. Дороже...
Бедного Колю она не могла считать своим, тем более, узнав всю правду. Жалко было его по-человечески. Но Троепольцев... Троепольцев был ее. Ее. Ее. Он был ЕЕ.
Рита тихо заплакала. Костина бабушка обняла молодую женщину и гладила по голове, приговаривая:
