Но тот мужчина крепко захлопнул дверь кабинки, а когда Делия попыталась опустить в щелку двухфранковую монету, то обнаружила, что дверь опять заперта и ее монета не пролезает в щель. Незнакомец не спеша вымыл руки и удалился.
Пока Делия ждала, когда освободится другая кабинка, из нее вышла женщина. И из нее же вышел мужчина! Делия была потрясена. Наверное, всем известно, что в этом ресторане, «Le Bon Tabac», кабинки звуконепроницаемые, вот люди и снимают их за два франка, чтобы заниматься сексом, употреблять наркотики или что там еще они делают! Делия попыталась представить секс в вертикальном положении, в тесной кабинке туалета.
Женщине на вид было немногим больше двадцати, и она ничуть не походила на проститутку. От нее вовсе не веяло развязностью или покорностью судьбе – в сущности, она казалась довольной. Она взбила волосы перед зеркалом и улыбнулась своему отражению, ничем не выдавая раздражения.
Выслушав эту историю, Анна-Софи и Тим рассмеялись, и их смех шокировал Делию.
Она поднялась наверх, в ресторан, заказала кофе за семь франков и постаралась как можно медленнее пить его. Затем она перешла через улицу, зашла в кафе и выпила еще кофе – «café» – за шесть франков пятьдесят сантимов. Оказалось, здесь есть чему поучиться! Как странно! Пока она не стала жертвой чужого убийства, ее интерес вызывали только дорогая, но поблекшая парча, старинные салфетки, которые в Орегоне она продавала поштучно, – украшенные не только монограммами, но и пятнами от чая, пролитого на давным-давно прошедших званых вечерах. А теперь она сидела за черным пластиковым столиком возле кафе «Ле Дестан» и даже не вспоминала о засохших пятнах на салфетках. Мясник выставил в витрине доску с какой-то надписью мелом, но почерк был настолько неразборчивым, что его вряд ли смогли бы понять даже французы.
Шагая по улице, Делия размышляла, стоит ли купить журнал, ведь прочесть его она все равно не сможет. Долгое время она провела у журнального киоска, сравнивая цены. Поскольку по-французски она не читала, ей хотелось найти журнал, где было бы побольше фотографий, и тем самым оправдать потраченные деньги. В конце концов она купила за двадцать пять франков «Мари Клэр» и устроилась с ним в вестибюле отеля. Листая его, она продолжала размышлять о причудливой судьбе потаскухи, промышляющей по туалетам, и об обществе, которое допустило такой позор. И мысленно перебирала все минусы Франции.
В сущности, ужасы французской жизни начали вызывать у нее что-то вроде отчужденного любопытства. Делия записывала их в блокнот, начав с пропажи бумажника и кражи паспорта, и это были еще цветочки. Отель: матрасы плоские, комната безобразная, женщина-портье держится надменно и даже враждебно, хотя и говорит по-английски. Впрочем, часто она делала вид, будто не понимает по-английски. В американском консульстве работают не американцы, а французы – наверное, так предписывают какие-то местные законы. Делия видела, с каким презрением они отнеслись к несчастному старику, стоящему в очереди перед ней, – безобидному, бедно одетому, с растрепанными желтовато-белыми волосами. Он пытался получить свидетельство о рождении или какой-то документ о социальном обеспечении его покойной жены. Он собирался снова жениться, и ему требовались бумаги прежней супруги.
– Не хотите терять ее пенсию? – съязвила сотрудница консульства.
– Видите ли…
– Как же мы все любим отвоевывать каждый грош! – с убийственным презрением продолжала девушка.
– Как будто это ее касалось! – возмущенно рассказывала Делия. – Будто ей приходилось платить из своего кармана!
«Значит, вы хотите убедиться, что пенсию вам выплачивают полностью», – заключила сотрудница консульства издевательским тоном. Эти бюрократы насмехались над ним – вот еще один пример черствости и равнодушия правительства. Что она знает о жизни этого несчастного человека?
К четырем часам дня Делию начало клонить в сон. Сколько длится период акклиматизации? Делия понимала, что ей не следует засыпать, но и бодрствовать она больше не могла. Ей казалось, будто ртуть поднимается по ее позвоночнику, достигает макушки, затуманивает мысли, пропитывает глазные яблоки, давит на веки. Делии пришло в голову, что крепкий дневной сон исцелит ее. Ночью он превращался в пытку.
Спать. Поддавшись своему неудержимому желанию, она прошла через вестибюль отеля «Мистраль». Раздражительная особа за стойкой проводила ее взглядом. Делия до сих пор не могла понять, как относится к ней эта женщина. С ее стороны было очень любезно не впустить агентов ФБР в номер Габриеля, но ведь она действовала согласно правилам. А может, она просто недолюбливала американцев или туристов вообще. Делия так и не поняла, в чем дело. Когда она проходила мимо стойки, женщина сварливым тоном сообщила:
– Знаете, мадам, даже если месье не пользуется своим номером, ему все равно придется платить за него.
Пожав плечами, Делия прошла мимо.
– Здесь, во Франции, все относятся ко мне враждебно, в том числе и сотрудники американского консульства, – пожаловалась она Анне-Софи и Тиму.
У себя Делия сняла джинсы, улеглась в постель, решив подремать часок-другой, и камнем провалилась в сон. Спустя некоторое время она проснулась, как утром, но отблеск неоновых огней какой-то вывески, пляшущий на потолке, помог ей определить, что сейчас ночь.
– Я не знала, который час, но голова моя была чистой и работала словно в разгар дня, и я тут же услышала шум из-за стены, из комнаты Габриеля. Наверное, эти звуки и разбудили меня. Я слышала, как кто-то со скрипом выдвигает ящики шкафа и снова задвигает их. Мне сразу вспомнились агенты ФБР, – продолжала она. – Они все-таки решили осмотреть его номер и нашли способ проникнуть туда.
Анна-Софи и Тим поспешили выдвинуть возражения и засыпали Делию градом вопросов. Зачем агентам ФБР понадобилось осматривать комнату Габриеля, человека, который не имел никакого отношения к убийству француза и ночь, когда было совершено преступление, провел вместе с Делией? Зачем Габриелю убивать незнакомого торговца антиквариатом? Делия вдруг почувствовала, что ее уверенность ничем не подкреплена, а ее безопасность зависит от расположенности, поддержки и даже просто желания всех заинтересованных лиц. Особенно двух Фрэнков.
– Знаю, вы решите, что я спятила, но мне вдруг пришло в голову, что убийца видел меня и Габриеля на Блошином рынке и подумал, что и мы видели его. Вот он и выследил Габриеля и убил его, а теперь разыскивает меня. Это был просто приступ паранойи. Ведь он мог бы убить меня в вестибюле отеля «Мистраль», правда? Или не мог?
Потому она и сидела в вестибюле, не решаясь подняться наверх, в свой тесный номер с безобразной светлой мебелью, тонким зеленым покрывалом, жесткими стульями и тусклым зеркалом. Наконец Делия надумала позвонить Тиму.
