— Чего ради мне выглядеть красивой? — говорит она — Муж у меня есть, а любовник мне не нужен.
Но когда отец приходит из плаванья, её не узнать. Два разных человека. Всегда ухожена, всегда в лёгком макияже, таком, что даже и не скажешь, есть он или нет.
— Всё для него, ничего для себя — говорит она в такие моменты — Пока он на берегу, я вся его и для него.
Что ж, я её понимаю. Чего не сделаешь ради любимого человека и кормильца.
Мачеха взялась за меня.
— Мы выгодно подчеркнём все твои достоинства и скроем недостатки. А какие у тебя достоинства ты в курсе? — спросила она.
Я не дура, но я задумалась. А действительно, какие у меня внешние достоинства?
— Дурёха, ты. Твоё достоинство, это молодость и невинность…даже, несмотря на то, что ты уже вовсе не невинна — тихо буркнула она, хитро прищурившись.
Я покраснела.
— Во, здоровый румянец, это то, что нам нужно. Смущайся, красней по каждому поводу, это так нравиться мужчинам… эх, мне бы твои годы…. - мечтательно вздохнула она — Всё, что мы подчеркнём, это твои глаза, и губы. Запомни, Неля, пока ты молода, чем меньше косметики, тем лучше. Только дуры думают, что мужики западают на размалёванных как куклы девиц, на деле, изобилие краски на лице, говорит о твоей распущенности. И даже если ты целомудренна как монашка, относиться к тебе будут как к шлюхе.
Её слова были не лишены смысла. У нас в классе есть ученица, она из готов, знаете такие, на вампиров похожи. Встретишь её в тёмном коридоре, заикой станешь. У нас с ней взаимовыгодное сотрудничество. Она мне химию даёт списывать, а я её по литературе подтягиваю. Она же в своей жизни, кроме учебников, других книг в руках не держала, так что для неё прочитать Толстого или Пушкина, это страшнейшая пытка, за то хорошо рубит в химии. Для неё вся эта химическая лабуда, проще пареной репы. На раз, два решает. Говорит, у неё с детства к этому влечение. Так вот, я с ней общаюсь, ну так между делом, и она мне рассказывает, что парни, с которыми она знакома, ей уже по двадцать предложений сделали пойти перепихнуться. Только она им всем от ворот поворот дала. И говорит, хоть бы один гад, про любовь заикнулся, так ведь нет. У них любовь и секс, одно и то же. А она хочет, что бы по любви было, а не просто так.
Когда мы закончили, на меня из зеркала смотрела такая симпотажка, просто прелесть. Тщательно подобрали одежу.
— Формами ты ещё не блещешь — констатировала мачеха — Так что подчёркивать, кроме фигуры, нечего. Так что ни каких декольте и разрезов. К тому же, я думаю, что этим он уже должен быть сыт по самую маковку. Ноги тоже светить не будем. Сделаем ставку на фигура плюс лицо и шея.
— Шея? — переспросила я.
— Да, шея. Многие женщины не придают этой части тела должного значения, а зря. Если она красивая, как у тебя, да ещё подчеркнута соответствующей причёской, она способна вызывать желания не меньше, чем хорошая грудь или задница — подмигнув, ответила мачеха.
Да уж, в искусстве обольщения, ей нет равных. Ей впору книгу писать на эту тему или курсы открыть, а то талант зазря пропадает.
В итоге выбрали строгое чёрное платье без рукавов. Не слишком обтягивающее, но достаточно подчёркивающее стройность моей фигуры.
— Я бы добавила перчатки, но тогда ты будешь выглядеть слишком шикарной, а это будет не к месту — немного досадливо, что от этого приходиться отказаться, сказала мачеха — Добавим тонкую золотую цепочку, и небольшие серёжки. А на руку, браслетик.
Моими руками тоже тщательно занялись. И хотя я поддерживаю их в ухоженном состоянии, времени они заняли тоже не мало.
— Вот пожалуй ты и готова — констатировала мачеха — Дай я тебя заценю — сказала она, обходя меня вокруг.
— Теперь, тебя надо доставить на место, с минимальными потерями для вида — сказала она, хитро прищурившись.
Мы оделись и сели в машину. Да, у нашей семьи есть машина, только вот в школу меня на ней не возят, и вообще, я крайне редкий её пассажир. Спросите почему? Это отголоски нашей войны с мачехой. Только когда отец приходит с моря, и меня начинают баловать, а мелкого засранца воспитывать, я начинаю жить полноценной жизнью и ощущаю, что у меня есть семья. Жаль только, что всего на два месяца в году, а если год особо удачный, то на четыре.
Спросите, что же изменилось?
Не знаю. Может быть, как и любая война, наша война выдохлась и мы, наконец, поняли, что мы не чужие друг другу люди. Может быть, мне нужно было пережить всё это, что бы самой перестать быть занозой в заднице, а стать нормальной падчерицей? Я ведь её долго не принимала, вовсе не потому, что она плохой человек. Мой отец не женился бы на плохой женщине, и не оставил бы меня с ней. Я не могла простить ей, что она не моя мама. Как и любой ребёнок, который потерял свою мать, мне было трудно принять её в этой роли. Я не понимала одного, она и не стремиться стать ей, она просто заботиться обо мне, вместо неё. Моя мама, это моя мама, и её ни кто не заменит.
Заменить можно отца, но не маму.
А мачеха, это мачеха. Она просто, другая. Я этого не понимала. Долго не понимала. И поэтому, боролась с ней. Я не осознавала, на какой серьёзный шаг она пошла, какую взяла на себя ответственность, когда согласилась стать женой моего отца. Ведь она знала, что большую часть времени, его дома не будет, а ей придётся заботиться о девочке подростке. У которой самый поганый возраст. Возраст полового созревания. Вот где она хлебнула полной чашей, и это ещё удивительно, что у неё, после всего того, что я вытворяла, хватило сил не обозлиться на меня. А сейчас, она помогала мне, как своей дочери, как если бы она у неё была….
А может быть, у неё, и есть дочь?!
Может быть, она, любит меня, как свою дочь?!
— Спасибо тебе Элиза — поблагодарила я её, обняв.
Мне стоило немалых усилий удержать слёзы.
— Эй, не пусти насмарку всю нашу работу — весело сказала она, бережно обнимая меня — Плакать будешь вечером…если захочешь. Я ради такого случая, специально для тебя, даже, жилетку надену.
Я улыбнулась.
— Запомни, с тебя подробный рассказ. И следи за всем. Как он реагирует на твои слова, как реагирует Таисия. Держи ушки на макушке, а глаза широко раскрытыми…. Кстати, это не только фигурально, не щурься, у тебя красивые глаза, и это твоё достоинство. Помни! — наставляла меня Элиза, вручая пирог.
Мы уже десантировались возле дома Айсмана.
— Будешь уходить, звякни. Я тебя заберу…В таком виде, да по такой погодке, простынешь быстро, а лечить тебя, у меня, нет ни какой охоты — сказала она, садясь в машину.
Я вздохнула и стала подниматься.
Кнопка легко утонула под моим пальцем и мелодичная трель звонка, оборвала все мои сомнения и терзания. Теперь, только вперёд. Осторожно, продуманно и спланировано.
