— Детей тут не видели? Двоих. Мальчика и девочку?
Парни покачали головами. Детей они не видели. Я совсем сникла и вернулась в дом. Жадно выпила воды и заставила себя успокоиться. Сердце вон как колотится, нужно поберечься. Если свалюсь тут без чувств, кто моих маленьких беглецов искать будет. Внезапно меня осенила идея: а что, если мои детки направились к остановке. Там располагался небольшой магазинчик, в который я обещала детям заглянуть по пути домой. Но главарь по имени Анька вполне могла принять самостоятельное решение и потащить за собой Ваньку. Тем более, деньги у них были. Дали добрые люди. В маршрутке, которая привезла нас сюда…
В общественном транспорте мои близнецы сегодня утром ехали второй раз в жизни. В первый, когда мы покупали телевизор на прошлой неделе. Но тогда наше путешествие длилось всего две остановки. Рейсовый автобус до Лесогорской шел около часа. И, конечно же, мои детки отличись. На автовокзале автобус забился под завязку. Ехать предстояло долго, и я очень надеялась, что мы с детьми успеем занять двухместное сиденье в начале автобуса. Но нас резко оттолкнула необъятная мадам в ядовито-желтом сарафане. Ванька едва не упал. Я возмутилась:
— Женщина, можно быть поосторожнее! Здесь же дети!
Тетка повернула ко мне невольное лицо и рявкнула:
— Нарожала выводок, вот и вози его на такси! Будет она мне тут еще указывать!
В итоге мадама в желтом ворвалась в салон первой и брякнулась на переднее сиденье, массой своего тела сдвинув и буквально вжав в стенку автобуса своего соседа — симпатичного спортивного мужчинку средних лет. Мы с ребятишками устроились рядом, вцепившись за поручень. Но уже на выезде автобус тряхнуло так, что я не удержалась и ударилась лбом об верхнюю перекладину. Вскрикнула, схватилась за голову. Сосед женщины в желтом вскочил и произнес:
— Девушка, вам больно?! Идите на мое место.
— Спасибо, — ответила я. — Но пусть лучше дети сядут. Я в порядке, постою…
И тут Анька, всегда соображающая на лету, выдала:
— Мама, пусть лучше тетя нам место уступит, тогда мы все поместимся!
Близ находящиеся пассажиры дружно рассмеялись. Лицо у злой толстушки стало багровым, что совсем не сочеталось с желтым сарафаном. Она разразилась новым потоком брани в наш адрес. Но мне было на это плевать. Я втиснула детей на место доброго мужнины. Женщина в желтом покинула автобус, на наше счастье, неожиданно быстро, уже на третьей остановке. Также вышли пассажиры, что сидели напротив. Мы разместились на освободившихся местах с комфортом. Рядом со мной возле окна сидела Анна, напротив нее добрый спортивный дяденька, возле него, напротив меня, Ванька. Спортсмен не спускал с меня глаз, потом наклонился к Ваньке и спросил:
— Тебя как зовут?
— Иван!
— А я дядя Сергей. Иван, а у тебя папа есть?
— Есть, папа Кир!!! Только он с нами сейчас не живет.
Дядя Сергей улыбнулся и снова посмотрел на меня. Но в этот момент к нам протиснулась кондуктор и спросила:
— Деньги за проезд?
— Спасибо! — вдруг расцвел Ванечка и протянул руку к коробочке, полной мелочи.
Он решил, что кондукторша их… предлагает!!!
— Иван! — прошипела я, вытаскивая кошелек. — Это мы должны деньги отдать, а не нам.
Пассажиры снова рассмеялись. Им было весело, а вот Ванька явно расстроился. Это заметил дядя Сережа. Достал портмоне и вытащил оттуда две купюры по 50 рублей. Протянул их моим детям:
— Держите, на мороженое!
— Заберите назад деньги немедленно, Сергей! — возмутилась я. — Если вы таким образом хотите познакомиться, то зря. Я замужем, и мой супруг просто в… командировке.
Мужчина вздохнул и грустно произнес:
— Ну, тогда счастья вам в семейной жизни. За деньги не обижайтесь, я без корысти, от доброго сердца. Просто детей люблю. Ладно, я пошел, и так свою остановку проехал.
Сергей скрылся за спинами других пассажиров, направляясь к выходу. Автобус вскоре затормозил, мой несостоявшийся кавалер покинул салон, махнул нам на прощание рукой и пошел на противоположную сторону дороги. А деньги остались у детей.
Озабоченная тем, как скрыть близнецов от ока хозяина, я совсем забыла про этот эпизод. Зато теперь, когда вспомнила, сомнений не оставалось: дети ушли в магазинчик.
Минут через десять я была у торгового павильончика. Толкнула входную дверь и чуть не взывала от отчаяния. Аньки и Ваньки в магазине не было. Хотела обратиться к продавцу с вопросом о детях, но внезапно в магазин ворвалась бойкая бабульку с громким требованием:
— Слышь, Верка, дай срочно пол-литра моему Степанычу!
— Ты что, баб Зин, на солнце перегрелась? — удивилась продавщица. — Ты ж своего Степаныча за каждую грамульку беленькой поедом ешь.
— Седни ему можно! Даже необходимо! Стресс у моего нынче случился сурьезный.
— Да что за стресс, баб Зин?
— Испугался он! Чуть не помер со страху, а ведь в том я сама виновата. Утром занята была, пироги пекла, внуки обещали приехать. Вот и велела Степанычу в поместье топать. Там малярши у меня хорошо творожок да сметанку берут.
— Ну, дед Степан вместо тебя пошел, а в чем тут страх-то? — ничего не понимала девушка-продавец.
— А в том! Страх жуткий теперича в поместье. Не иначе, как сам дьявол его купил.
— Да с чего ты взяла, баб Зин?
— Да ты слушай, Верка, не перебивай. Пришел мой Степаныч, нашел моих мастериц, а те сидят как в воду опущенные. Думу думают, что делать. Старик мой хоть и полуглухой, но все же суть разговора промеж малярш понял. Новый владелец не знамо кого в подвалах выращивает.
— Как это — не знамо кого?
— А вот так, Верка! Ростом эти не знако кто малы, как дети малые. Лицом все одинаковые, но приятные. А вот тельца… Один мохнатый, другой на таракана похож, только красно-синего. Конфеты любят. У малярш сладостей не осталось. Так мохнатый чуть на моего Степаны не напал. Кричал "Конфеты или жизнь!"
— Да что ты за страсти рассказываешь, баба Зина! — всплеснула руками Вера. — Степаныч твой, полуслепой, полуглухой и полупьяный в особняк явился, вот и случилась с ним белая горячка. Не верю!
— Ну и не надо! Бутылку сюды давай, Верка! — обиделась баба Зина и вышла из магазина.
— Вам чего, девушка? — спросила меня Вера.
— Спасибо, уже ничего не надо! — ответила я и тоже поспешила к выходу.
Конечно, бабулька многое преувеличила, но в целом она рассказала правду. Мне все стало ясно. Главарь Анька напялила на себя и брата костюмы и решила в них прогуляться. С этим все ясно. Как дети оказались у маляров в противоположной стороне дома, я не знала. Снаружи там все огорожено. Дверь, соединяющая части дома, была заперта. Получается, ее кто-то открыл. Разгадывать эту головоломку мне было некогда, и я просто поспешила назад в особняк, очень надеясь, что беглецы все еще с бригадой маляров. Пошла по коридорам и замерла как вкопанная: смежная дверь была по-прежнему заперта. Это что же получается? Кто-то провел через нее моих детей в левое крыло, а потом снова закрыл? Одна связка ключей имелась у меня. Дмитрий Васильевич вручил мне ее в первый день, когда показывал поместье. Вторая у самого Димы. Получается, это он?! Но зачем?! И почему мне ничего не сказал, когда мы так сладко обнимались на кухне? Я уже совсем ничего не понимала. Решила: дети могли проникнуть за временный забор из плашек снаружи, когда кто-нибудь из работников заходил на территорию, где проводились отделочные работы. Немного успокоив себя, прибавила шагу и вскоре оказалась на месте. Девушки отделывали большую комнату с высоченными потолками. Мои близнецы помогали, дружно махая кисточками. В углу я заметила брошенные костюмы Чебурашки и Человека-паука. Неудивительно, что не совсем трезвый Степаныч перепугался.
— Аня! Ваня! — позвала я.
— Мама!!! — закричали дети и кинулись ко мне.
Девушки тоже оторвались от работы. Одна из них неприветливо заявила:
— Явилась, кукушка!
— Почему кукушка? — возмутилась я.
— Потому что за детьми лучше следить надо. Нас из-за тебя чуть не уволили!
