— Бусина, ты чего? — Не понял он причины для ужаса, который притаился в глазах девчонки.
— Вячеслав Генрихович, а вам… — Она зябко повела плечами. — А вам, правда, уже надо уходить? — Тихо поинтересовалась Агния.
Он сглотнул.
— Конечно, надо. — За него же и ответила она сама. — Простите. Я снова глупости говорю. Просто… — Бусина покосилась в сторону темной комнаты. — А вы верите в привидений, Вячеслав Генрихович? — Шепотом вдруг спросила она. — Ну, в душу там, в духов?
Боруцкий уставился на нее с недоумением.
— Слушай, кроха, я вроде тебе не больше пятидесяти грамм плеснул. Ты чего городишь? Какие духи? — Он опять закрыл двери, которые уже успел распахнуть.
Она покраснела. Причем так, что это было видно даже в темноте коридора.
— Извините. — Еле слышно прошептала Агния, втянув голову в плечи.
— Кончай извиняться. — Отмахнулся Вячеслав, не поняв, чего ж с ней творится. — Ты о чем бормочешь?
— Мне страшно. — Вдруг выпалила девчонка, подойдя к нему ближе. И опять глянула на ту комнату. — Бабушка, она в последние годы… ну, не в себе была. Понимаете. А если она на меня обижалась за что-то? — Агния глянула на него действительно испуганными глазами. — Или еще что. Знаете, я вот, смотрела несколько серий «Х-файлов»…
— Чего? — Боров наклонил голову к плечу. — Бусина, я чет не пойму. Ты боишься?
Она молча кивнула, все еще красная, как рак.
— Бл…! — Румянец на ее щеках стал сильнее. — Вот как тебя понять, а? — Он даже обиделся, кажется.
Бросил пальто, которое так и не успел надеть, щелкнул выключателем, включив свет в коридоре. А потом, послал все далеко-далеко, правда, в уме, чтоб совсем девчонку не смутить. Итак, вон, мнется.
— Меня ты не боишься, несмотря на то, кто я, несмотря на то, что мужик, в три раза тебя больше, и с пистолетом. — Боруцкий усмехнулся и покачал головой. — Нет, ты то пацана какого-то боишься, то, вообще, привидений.
Агния совсем нос повесила. Только вот, даже шаг в сторону той комнаты боялась по коридору сделать.
— Ты че, серьезно? — Он подошел к ней и поднял пальцами подбородок.
Она кивнула.
— Ё-мое! — Он чуть не сплюнул.
— А вы, что? Совсем не боитесь мертвых? — Бусина подступилась еще ближе к нему. Того и гляди, вскарабкается на шею, как маленькая обезьяна, или как котенок, что вечно за шиворот лезет.
— Да чего жмуриков бояться-то? — Так и не отпустив ее лицо, спросил Вячеслав. — Ну, что они тебе сделают? Это живые — да, и зарезать, и пристрелить, да и просто, придушить тебя могут. А мертвые, ну что они тебе сделают?
Он ее не понимал. Сам Боруцкий как-то двое суток проторчал в подвале, рядом с трупом, пока Федот не явился с новостями, что все, можно вылазить. И ничего такого страшного он в том мертвеце не заметил, хоть и сам его, по ходу, убил. Никто к нему не являлся, и мстить ни за что не порывался.
Она промолчала, но Боров по глазам видел, что речь его девчонке убедительной не показалась. И грусть опять на нее накатила. Того и гляди, снова заревет.
И где она взялась на его голову, а? И какого хрена он стоит здесь, и свалить молча не может?
— Слушай, ты чего боишься сейчас? Вот, конкретно, а?
Она неуверенно повела плечами.
— Так.
Ухватив девку за плечо, Боруцкий затащил ее в ближайшую комнату. Включил свет, ругнулся про себя, поняв, что попал в ее спальню.
— Давай, садись, — он махнул головой на диван. — И рассказывай.
Сам Боров, осмотревшись, подтянул к себе ногой стул и уселся так, чтоб спинка оказалась спереди.
— Ну, бабушка же умерла. — Бусина всхлипнула.
Снова-здорово.
— Так ее ж здесь нет. Забрали. — Как мог, аккуратно напомнил он.
Бусина кивнула.
— Да, вы правы, Вячеслав Генрихович. Я, просто. Просто мне тяжело. — Она облизнула губы. — И я о глупостях всяких думаю. Вы правы. И бояться — нечего.
Врет. Вот, ведь, видно же, что врет. Старается для него. Стесняется своего страха, что ли?
— Слушай, ну это же твоя бабка, а не ирод какой-то. Ну, даже, если явится ее дух, ну что она тебе сделает? — Попытался идти от противного Боруцкий. — Ты же ее внучка. Любила ее. И она тебя любила.
— Я не знаю! — Вдруг заорала она на него. С губ девчонки сорвалось придушенное рыдание. — Мне просто страшно! И обидно! И больно! Почему? Почему они все ушли?! Почему я осталась?!
Ух ты. На него сто лет никто не орал. Тем более такие шмакодявки. А уж так… Боруцкий даже растерялся.
— Тпру. Стоп. — Он выставил ладони перед собой, в слабой надежде этим прекратить ее истерику. — Не нервничай, Бусина. Не надо. И решили же уже, что не одна, помнишь? Не, нельзя тебе пить, наверное. Вон, как с катушек сорвало.
Бусина снова залилась краской.
— Извините… — Сквозь слезы, в который раз извинилась она.
Он вытащил из кармана сигареты, наблюдая, как девчонка пытается взять себя в руки.
Агния опять закашлялась.
— Ты чего? — Махнул головой Вячеслав.
— У меня аллергия на сигаретный дым. — Тихо ответила девчонка, кажется, стесняясь на него глянуть после этого крика.
Ругнувшись сквозь зубы, Вячеслав вдавил сигарету в пластиковую крышку стола. И ему уже было плевать, что останется след. Все. Его уже все достало. Особенно собственное непонятное отношение к этой девке.
Жестко проведя по лицу ладонью, он глянул на Агнию из-под бровей.
— Ты уснешь, если я сейчас уйду?
— Да, конечно. — Медленно кивнул она.
— Блин, врать ты не хрена не умеешь! — Не выдержал Боруцкий, вскочив со стула. — Я ж говорил тебе, не ври мне! Или научись это делать так, чтоб я поверил!
Агния сжалась на диване в комок, оторопев от его крика.
Шикарно. Они оба друг друга стоят.
— Изви…
— Хватит. — Он глубоко вздохнул и прервал ее извинения. — Хватит извиняться. Давай, лучше. Укладывайся. Я буду в соседней комнате.
Больше не ожидая от нее никакой реакции, Боруцкий развернулся, и подался в следующую дверь.
Квартира, похоже, была четырехкомнатной, и ему, наконец, повезло — он оказался в гостиной. Здесь стоял диван у стены, два кресла, достаточно современный телевизор на тумбочке, с видеомагнитофоном на полке чуть ниже. И все. Больше ничего. Никто тут не жил. Ни Бусина, ни ее «новопреставленная» бабушка, ни погибшие недавно родители. Все, тут он и просидит ночь. Может, даже, уснет. Если удастся отстраниться от закономерного, но неудобного для самого себя вопроса — какого ляда Боров здесь делает?!
Открыв форточку, он сел на диван и, закинув ноги на подлокотник, уперся затылком в стену. Достал сигарету, закурил и с облегчением затянулся, прислушиваясь к тихому звуку ее шагов по коридору. Вот стукнула дверь, включилась вода. Видно Бусина пошла в ванную.
