первый раз за девицей гонялся.
Да уж, и таких крутых обламывают!
Уже почти на выезде я заметил и стоящую у обочины «мазду» и стоящую на тротуаре пару.
Сучонок.
Он ее целовал.
В шею.
Урод.
Фак.
Я разразился шикарной матерной тирадой.
- Останови!
Михалыч не послушал меня.
- Останови!
- Спокойно. Выедем за пост, тормозну, там есть местечко.
Михалыч реально остановился в нужном месте. Мне было видно дорогу. А меня и «Майбах» - нет.
«Мазда» вырулила. У шлагбаума он притормозил.
Один. В машине белобрысого феи не было.
Не в багажник же он ее запихнул?
Шлагбаум не успел до конца открыться, этот кретин уже дал по газам.
Идиот.
С такими нервами он может хорошо «влететь». Туда ему и дорога!
Через пару минут к шлагбауму спокойно подъехала машина такси.
Наташа сидела сзади, откинув голову. Я сглотнул, вспоминая плавный изгиб шеи и такую мягкую, нежную кожу…
Я не успел ничего сказать – Михалыч молча вырулил и поехал за такси, стараясь держаться на приличном расстоянии.
Наташа ехала домой. Я понял это, сверив адрес. «Мазды» по близости не наблюдалось. Впрочем, мне было как-то глубоко по хрену до «мазды» и этого «маздюка».
- Цветы бы хоть купил. Такие девочки цветы любят.
Михалыч опять хитро улыбался.
Извини, не до цветов.
Будут цветы.
Хоть весь магазин. Да что там – цветочный рынок скуплю!
Но не сегодня!
Домофоном воспользоваться не пришлось – какая-то мадам с собачонкой как раз выходила. Повезло.
Фея жила на четвертом этаже. Обошелся без лифта.
Сердце стучало как сумасшедшее.
Перед самой дверью я замер.
Что я ей скажу?
Фак!
Я вообще не буду с ней говорить!
Мне есть чем занять мой язык и ее рот!
Так я и сделал.
К хренам слова! Только портят все!
Мы целовались исступленно, страстно, дико. И опять я задрал ее платье, обернул ноги вокруг своей талии…
Нет… Это не дело!
Надо хоть второй раз сделать это нормально!
- Где спальня?
Она мотнула головой неопределенно, ну, собственно, квартирка маленькая, я решил, что не ошибусь если зайду в первую дверь.
Полумрак, прохлада и… большая кровать.
Да!
Во всю комнату!
То, что доктор прописал.
- Андрей…
- Потом поговорим.
Я уложил ее на покрывало, вытащил рубашку из брюк, расстегивая пуговицы, рванул ремень, быстро раскрывая ширинку, освобождая изнывающий член, наблюдая как она стаскивает с себя платье.
Такое прекрасное, такое знакомое уже тело!
Кружевной бюст полетел в сторону, туда же стринги.
- Чулки оставь.
Она широко раздвинула ноги, и я просто пропал.
Охренеть.
У нее была роскошная растяжка – это я еще вчера понял!
И меня ждал крышесносный сюрприз – гладкое лоно, лишенные волос лилейно белые лепестки. А между ними аппетитная нежно розовая сердцевина, манящая, волшебная – я чувствовал дикое напряжение во всем теле, так мне хотелось оказаться там!
Фак.
Это будет очень жестко, детка, готовься!
Прижимая член к влажным, гладеньким складочкам я думал только об одном – не облажаться бы, не опозориться и не закончить путешествие раньше времени.
На этот раз я-таки сподобился надеть презерватив. Хотя было желание вставить так – мы ведь уже обменялись жидкостями? Так что…
Узко, горячо, влажно…
Охрененно!
Я входил, наслаждаясь ее всхлипами и стонами.
- А… А…Анд…О, Боже… О…
Да, детка, делай со мной это!
Вернее, не делай! – сказать хотелось именно это, потому что я готов был кончить от одного звука ее сладкого голоса.
Я вошел почти до упора. Когда моя мошонка опустилась на ее промежность думал сразу взорвусь.
Она задрожала подо мной, раскрылась, словно стараясь пустить глубже. Но я, кажется, уже уперся в стенку матки – или как там называется эта преграда, которая внутри? Мне уже некуда было двигаться дальше.
Просто нереальный кайф.
Я опустился на нее весь, стараясь удерживать вес на руках.
Мы смотрели в глаза друг другу.
- Ты… ты такой большой…
- Ты просто охренеть какая внутри, горячая, узкая…
Я сделал движение, выходя, она опять застонала, подавая бедра вперед, словно стараясь меня удержать.
Я чувствовал ее каждой клеточкой.
Волшебница. Фея.
Не зря я сразу назвал ее именно так.
Медленно я начал движение, вперед, внутрь, в глубину, и с оттяжкой назад, выходя почти до самой головки.
Мгновенно лоб мой покрылся капельками пота – сдерживать себя было нереально, хотелось сорваться, двигаться быстрее, резче, грубее, прийти к финалу, чтобы увидеть, как по ее телу проходит волна наслаждения.
Она подняла руки, провела по моей груди, чуть царапая коготками соски, потом обняла за шею, притягивая к себе, нежно прошептала мне на ухо:
- Мне так хорошо, Капитан Америка…Господи, как же мне хорошо…
Мой рот расплывался в улыбке!
Фак! Я и не думал, что это так круто – делать приятно женщине, которой хочешь сделать приятно!
Да, милая, да! Хорошо! А будет еще лучше, сейчас, и потом и…всегда!
Да, твою мать, я хотел всегда!
Смотреть в эти распахнутые глаза, видеть эти дрожащие пухлые губы, наблюдать как румянец окрашивает скулы в цвет утренней зари.
Я просто становился гребанным романтиком рядом с ней!
Хотелось говорить ей на ушко нежности и пошлости.
Сказать, что готов затрахать ее до смерти. Что мне надо больше, глубже, сильнее. Что я хочу отыметь ее во всех мыслимых и не мыслимых позах, на всех поверхностях! Быстро. Медленно. Меняя ритм.
И целовать ее в губы, ощущая дрожь, утоляя жажду.
Наши языки сплетались.
Никогда я не понимал этой потребности – целоваться в губы.
Даже в ранней молодости, когда все это было в новинку, когда только начинал пробовать вкус и запах женского тела, только входил во вкус. Целовать было приятно грудь. Это да. Облизывать соски, играть с ними.
А губы…
Но губы моей феи притягивали как магнит.
Она засасывала мой язык, играя с ним, я старался попробовать каждый миллиметр внутри ее рта.
И как же хорошо было вгонять в нее член, чувствуя, как она сжимает его внутренними мышцами!
Я думал о том, что нужно купить ей шарики, заставить носить их весь день, а потом, вечером…
Стоп.
Я реально думал о том, чтобы…
Но я ведь должен уехать, а она…
Стоило мне подумать об этом как фея особенно сильно сжала мой член внутри, и я понял, что больше не выдержу.
Сильнее, глубже, еще…
Мне даже не понадобилось касаться ее клитора – она терлась им о мой живот и уже
