― Ну что, в казаки-разбойники? ― предложил один из них.
― В пионербол, ― возразил их главарь. ― К корту через пять минут девчонки должны подойти.
Спустившись на землю, я подошла к застарелой жирной луже, в которую он скинул мои вещи. Вытащила заляпанные очки… и то, что осталось от третьей книги в серии, которую я так полюбила.
Я протерла стеклышки влажной салфеткой, и наконец, надела очки на лицо. Мир перед глазами снова обрел четкость и ясность.
Повернувшись в сторону ненавистной компашки, посмотрела на него. На того, кто положил начало этим гонениям. На красивого высокого черноволосого мальчика… который плевать хотел на меня и на мои чувства.
К корту подошли девочки, симпатичные и стройные, одетые в модную одежду, какую же, как у взрослых, только уменьшенную до размера десятилетней. Одну из них Давид закинул на спину, и, пробежавшись по корту, сделал вид, что хочет забросить ее в баскетбольное кольцо. Девчонка притворно завизжала.
Компашка тоже подтянулась к своему лидеру (куда же они без него?). Смеясь и отпуская шутки, ребята начали играть в «козла».
Мне казалось, я все на свете могла бы отдать, за то, чтобы присоединиться к ним. Чтобы стать такой же, как они, почувствовать себя своей в их компании. Чтобы черноволосый мальчик покатал меня на спине, явно надеясь произвести на меня впечатление. И чтобы все, что произошло рядом с замком, обернулось страшным сном.
Но я взяла свою измазанную книгу и пошла домой. Если прямо сейчас смыть грязь со страниц… может, мне и удастся как-то привести ее в порядок?
Кто знает, может, мне и удастся спасти то хорошее, что у меня еще осталось…
* * *
Наши дни
Сегодня мне приснился очень яркий сон, и в этом сне я вернулась в свое прошлое, снова вспомнила, каково это быть Тучей, самой непопулярной девочкой в школе.
В то время мне казалось, что жизнь проходит мимо меня. Словно все остальные ребята с удовольствием купаются в реке, плещутся, брызгаются в ярких солнечных лучах, а я сижу на берегу одна-одинешенька.
Эти воспоминания остались чем-то вроде шрама на моей душе. Странное ощущение…
И мне кажется, я понимаю, почему этот сон приснился мне именно сейчас. Он словно был голосом разума, который хотел быть услышан, четким посланием из подсознания: «Давид Третьяков ничуть не изменился за эти годы, как бы ты не пыталась в чем-то себя убедить».
Я знаю, что этот голос совершенно прав… да только игнорировать биение сердца с каждым днем становится все сложнее. Боже, дай мне сил пережить эту вечеринку без потерь!
Ближе к пяти я начала готовиться к вечеру у Третьякова (Сашка предупредил меня, что нам нет смысла приходить непосредственно к самому началу, и сказал, что зайдет за мной в шесть).
Я приготовила себе питательную маску для волос, от которой они становятся блестящими и гладкими, но при этом не теряют объема (доля желтка, доля нерафинированного масла, доля кондиционера для волос, нанести на пять минут, прежде чем мыть голову шампунем ‒ серьезно, лучше любой самой дорогой косметики, очень советую), зашла в ванную и приступила к водным процедурам.
Но тут, не успела я смыть с себя гель для душа, как шторка распахнулась… и передо мной возник Коля Рахметов, собственной персоной. Парень уставился на мою грудь, на то, как по моему телу бегут струйки воды, и его всего словно парализовало.
Пару секунд мы просто молча смотрели друг на друга.
В первый момент меня и саму словно парализовало от шока и возмущения. Но эта его выходка была настолько дикой, возмутительной, нелепой, что это, как ни странно, даже помогло мне быстрее взять себя в руки.
Спокойно смыв остатки геля, я выключила воду, отжала тяжелые влажные волосы, накинула на тело полотенце, завернулась в него… и только после этого двумя пинками вытолкнула спятившего сводного за дверь.
― Извращенец!
― Я не знал, что в ванной занято, ― усмехнулся Дохлый.
― Рахметов, ты унылый жалкий никому не нужный вуайерист! Как тебя самого еще от себя не тошнит?
Тут, повернув голову, я встретилась взглядом со своим отчимом, Рахметовым-старшим, сидевшим на кухне с чашкой чая. Меня передернуло.
Почему-то тот факт, что он увидел меня мокрой, полуголой, завернутой в полотенце, внушил мне еще большее отвращение, чем тот, что его сын увидел меня полностью обнаженной. Этот человек не сделал мне ничего плохого, даже слова дурного не сказал ни разу, но по какой-то неведомой причине меня воротило от одного его вида.
У него были темные вьющиеся волосы с легкой сединой, смуглая кожа и худощавое телосложение. Карие глаза, впалые щеки, твердый подбородок. Самые обычные черты лица, даже приятные ‒ уж во всяком случае намного приятнее, чем у того же Коляна.
Что же меня в нем так раздражало? Возможно, даже не внешность, а эти мягкие интонации в голосе, елейный взгляд, какая-то искусственность в манерах ‒ если честно, я не представляла, как мама могла выйти за него замуж.
Большую часть времени, что я здесь прожила, они с ней провели в Питере, но вот вернулись… и я снова пожалела, что так и не сняла себе отдельную квартиру рядом с моей предыдущей школой. Или хотя бы комнату в коммуналке. Да хоть койку в хостеле! Ведь были же деньги, куда я их все потратила?
Вернувшись в ванную, я снова заперла ее (увы, замок этот был чисто номинальным и легко открывался снаружи).
За дверью раздались голоса.
― Коля, ты что, подсматривал за своей сестрой?
― Нет! Просто случайно зашел, она придумывает! И никакая она мне не сестра!
― Больше никогда так не делай.
― Я не…
― Больше так не делай. Ты меня понял?
И снова вместо благодарности я почему-то ощутила раздражение.
И все же, почему Колян решил зайти в мою ванную именно сейчас, когда его отец вернулся домой? Я ведь и до этого много раз принимала душ в этом доме, правда принимала рано утром, еще до того, как сводный просыпался ‒ может быть, дело действительно было в этом. А сейчас он что же… просто не сумел справиться с искушением? Меня снова передернуло.
Нет, определенно, из этого дома нужно было уходить так быстро, как только возможно.
Деньги у меня скоро должны были появиться ‒ работы для модели в Москве хватало. По крайней мере, в такой работе, к которой я привыкла, недостатка точно не было.
Вчера я ездила на кастинг в одно из лучших модельных агентств страны (в ближайшее время я собиралась обойти их все). Но и у моего питерского агентства P.B.J. MODEL (да-да, какое-никакое, но агентство, я, и правда, настоящая модель, что бы вы ни думали) так же было отделение в этом городе, и потому мне, слава Богу, даже после переезда так и продолжили поступать предложения о работе.
На этот понедельник у меня были назначены съемки для интернет-каталога женской одежды, которые должны были продлиться несколько дней. Заплатить должны были очень приличную сумму. Ну, как приличную… Смотря с чем сравнивать. Для школьницы, так вообще целое состояние. Для настоящей востребованной модели ‒ сущие копейки.
В любом случае, деньги у меня должны были появиться в самое ближайшее время. Правда, сниму я себе новое жилье или нет, от этого мало что изменится. Я уже хожу в эту проклятую школу, так что, и от Третьякова, и от Вандала мне все равно не скрыться, пока я ее не окончу. Да и от маминого вмешательства в мою жизнь мне так и так не избавиться, сними я квартиру хоть на Марсе. Но все равно переехать нужно, хотя бы, чтобы сводный больше не смог меня доставать.
Поговорю с папой, может быть, он не будет против приютить меня на то время, что я учусь в школе? Конечно, мне не хотелось делить квартиру с его сожительницей и ее дочерью, но уж если выбирать между ними и гребанными Рахметовыми…
Я понимала, что мама не придет в восторг от того, что я перееду к папе. Но ничего страшного. В конце концов, от чего и когда она приходила в восторг?
Придется ей просто смириться с моим решением.
* * *
Вернувшись в комнату, я надела эффектное бежево-золотое коктейльное платье и туфли на высоком каблуке. Полюбовалась своим отражением в зеркале. И как в меня можно не влюбиться? Ну, красотка же! Да и платье довольно дорогое ‒ взглянула на него, и тут же вспомнила, куда ушли все мои модельные гонорары.
