Татьяна, — Дорогой, а она знает о тебе?
— Нет.
— Тогда я побегу к Славику, — всполошилась женщина, — Пока он не ляпнул чего лишнего.
— Нэлли Георгиевна, — мягко проговорил Олег, наклоняясь к ней, — Знаете, что?
— Что, милый? — ласково улыбнулась женщина, нежно сжав крепкое мужское предплечье.
— Спасибо вам.
Задорно подмигнув, Нэлли звонко чмокнула мужчину в щеку и упорхнула, с легкостью неся свое пышное тело и практически необъятные формы.
Спустя некоторое время женщина вернулась — причем в компании Тани. Олег снова отметил про себя, что та сегодня очень красива и мила. И, несмотря на юность, держится вполне себе спокойно и уверенно — улыбается мягко, но сдержанно, смотрит внимательно, но без превосходства.
Она не болтает. И не капризничает.
И с легкостью понимает его без слов.
Обнимая ее, он чувствует не только правильность своих действий, но и странную уверенность. Украдкой вдыхает через нос пряный аромат ее волос и туалетной воды. Бросает взгляд на тонкие руки и изящные запястья, сдержанно сложенные перед собой. И с удовольствием чувствует через тонкую ткань одежды теплое и трепетное женское тело.
Когда они остаются в относительном уединении, Олег не торопится прервать этот ненавязчивый, но при этом крайне интимный контакт. Только слегка подталкивает Таню вперед, чтобы повести ее вперед — на своеобразную экскурсию по небольшому, но живописному участку Добрякова-младшего.
— Не так уж и мало людей собралось, — негромко говорит Таня, кивая в сторону беседки.
— Боишься?
— Нет, что ты… Мне нравится. Хотя я тут всего ничего и толком ни с кем не общалась, мне кажется, все они очень приятные. Особенно Нэлли. Очень интересная женщина. Колоритная такая.
— Не то слово.
Какое-то время они шагают молча. Неспеша обходят вокруг дома, лужайки и декоративного пруда, пока не останавливаются около небольшой яблоневой рощи. Сюда голоса гостей до них доносятся едва-едва, и, возможно, это могло показаться немного странным для Татьяны. Но, внимательно поглядев в лицо девушки, Олег видит лишь умиротворение и спокойствие. Как и утром, она сладко жмурится и слегка вздергивает подбородок, чтобы подставить лицо под солнечные лучи. И при ярком дневном свете Олег замечает два небольших шрамика, которых раньше не видел — один, в виде полумесяца, на виске, и второй, похожий на неровный крестик, на подбородке.
А еще россыпь редкий веснушек — бледных и практически незаметных. Но сейчас выступивших на солнышке и очень-очень милых.
Мы стоим с Олегом под сенью молодых яблоневых деревьев и молчим. Но это молчание совершенно не давит — оно какое-то правильное. И уютное.
Но я все равно его нарушаю.
— Наверное, нам надо вернутся, — аккуратно говорю я, слегка оборачиваясь и натыкаясь на чересчур внимательный и какой-то тяжелый мужской взгляд.
Однако Олег не реагирует и глаза не отводит.
— Не очень хочется, да? — интересуюсь я осторожно.
— Почему ты так думаешь?
— Я, конечно, вас не очень хорошо знаю… То есть… Тебя. Но, мне кажется, вы человек замкнутый и к большим сборищам относитесь скептическию. Если это не связано с работой.
— Очень тонко замечено. Хотя и правда — знакомы мы с тобой, Татьяна, недолго. Редкое понимание.
Странная дрожь прошивает мое тело, а а щеки обжигает краска. Я чувствую смущение и неловкость, но старательно беру себя в руки, но немного нервная улыбка наверняка выдает меня с головой.
Но ничего особенного не происходит — мы действительно возвращается с Олегом к дому, к беседке, где уже вовсю готовится шашлык и гриль, по изящным фужерам разливаются напитки, а длинный и просторный стол почти ломится от новых блюд и тарелок.
Нас, конечно, встречают далеко не с фанфарами, то тоже весьма и весьма ярко и эмоционально — мужчины шутят, женщины хлопают в ладоши, а Евгений так и вовсе крепко обнимает Олега, а еще звонко целует меня в щеку, будто старую знакомую. Такое панибратство слегка смущает, однако, слава богу, начинается вполне себе обычное семейное застолье. Мы рассаживаемся по скамейкам, едим, пьем и много-много разговариваем. Точнее говоря, беседуют друзья и родственники Олега, а я лишь аккуратно отвечаю на редкие вопросы. Очень стараюсь лишнего внимания не привлекать и делаю это вполне успешно. А если вопросы оказываются немного… не в моей, так сказать, компетенции, Олег сразу перехватывает инициативу в свои руки и, как всегда в своем репертуаре, говорит кратко и лаконично.
Больше я почему-то совершенно не нервничаю и не беспокоюсь. Чувствую себя спокойно, но себе расслабиться не даю. Клюю по-тихоньку вкусную и домашнюю еду, по чуть-чуть отпиваю из бокала белое сухое и иногда случайно прикасаюсь к мужчине. Правда-правда! Совершенно случайно! Мы ведь сидим вместе, совсем рядышком — места-то на скамейке немного. Для удобства Олег положил руку на спинку скамьи, аккурат за моей спиной, потому-то приходится немного опираться плечом о широкую и твердую мужскую грудь. Вот — случайное соприкосновение бедер. Вот — откинувшись назад, я ощущая затылком и головой вальяжно расположившуюся руку. Вот — мы случайно встречаемся ладонями над столом, когда одновременно тянемся за чем-то.
Ничего особенного.
Но приятное томление и легкие волны теплоты все равно окутывают и пронзают меня, заставляя если не дергаться, то немного смущаться собственных ощущений.
А потом, когда все наелись и напились, еще и музыку включили погромче — в этаком приглашение на танцпол, который тут имелся рядом с беседкой. Небольшая площадка из обычного деревянного настила, на который на шпильках лучше не заходить — обязательно попадешь в одну из многочисленных щелей, из-за чего можно было не только туфли попортить, но и ногу подвернуть. А то и сломать.
Вот только я и не подумала идти танцевать, довольно равнодушно относясь к этому виду развлечения. Да и не похож Олег на человека, умеющего настолько праздно проводить свое время.
Однако у людей оказывается другое мнение на этот счет. Пары потихоньку выбираются из-за стола, тихо посмеиваются и перекидываются шутками, и одновременно поднимается и Вячеслав Юрьевич, который и приглашает меня составить ему компанию на танцполе.
Отказать не смею. Но жду разрешения Олега. Тот кивает, и я с самой добродушной улыбкой поднимаюсь, опираясь на галантно протянутую руку.
— Негоже такой красоте рассиживаться, — так комментирует свой поступок мужчина, ведя меня на настил, — Вы так молоды! И наверняка любите танцевать!
И мы действительно вальсируем — просто так, без выкрутасов, степенно переступая с ноги на ногу в едва заметной треугольной схеме. Под следующую композицию, которая оказывается куда пободрее, мы “дергаемся” интенсивнее, и я не могу удержаться от смеха, видя, как дядя Слава старается.
