— Тогда какого хуя ты творишь?
— О чëм ты?
Спросила с придыханием, изобразив из себя саму невинность, а мне захотелось её придушить.
— Не прикидывайся дурой. Ты вела себя, как шлюшка! И пяти минут не прошло, как ты Ромыча в оборот взяла. Потрахаться захотела?
От какого-то ревностного спазма кадык резко дёрнулся, едва не вспоров кожу на шее.
— Не равняй меня со своими давалками, которых у тебя целый набор неделька. Вчера Агния, сегодня другая, а завтра…
— Зачем же ждать завтра, — грубо перебил её, уже совсем теряя контроль. — Когда можно пополнить список прямо сейчас… ТОБОЙ. Чтобы тебе обидно не стало, что ты чулочки натянула на себя, а тебя никто не натянул.
Рукой нырнул под юбку, провёл пальцем поверх резинки чулка и скользнул по внутренней части бедра между ног Заучки. Горячая и гладкая на ощупь кожа ещё сильнее снесла мне крышу.
— Я не расстроюсь, если мне не достанется кусочек секса с тобой. Ты мне не нравишься.
— Пи*дишь! Ты меня хочешь.
— Да не льсти себе, Соболев. Боже. Вот вообще не возбуждаешь… И если бы случился апокалипсис и все мужчины умерли, и остался ты один, я всё равно не стала бы спать с тобой. Осталась бы девственницей. Ой!
Прикрыла рот ладошкой, поняв что сболтнула лишку.
— Не возбуждаю? — рывком убрал её руку и прорычал прямо в губы.
— Неа… Ты для меня, как орангутанг с девиантным поведением!
— Чë?!
— Не возбуждаешь. От слова совсем!
— Доказать тебе обратное? — впился взглядом в испуганные глаза, вдруг наполнившиеся интересом.
Продвинул руку дальше, упёрся большим пальцем в мокрые трусики. Сквозь кружево нащупал тугой бугорок возбуждённого клитора и с диким удовольствием стал его массировать. Надавливал на него, поглаживал и кайфовал от того, какой потрясающе возбуждающей оказалась Заучка.
Её не смелая отзывчивость заводила меня. А её борьба стыдливости с вожделением бодрила и кипятила кровь.
Заучку, словно ломало. Алкоголь раскрепостил Зорину против её же воли, но не превратил в распутницу, лишь сделал отзывчивее. Она сама неосознанно тянулась навстречу, но при этом упрямо пыталась загасить пламя страсти.
— Ян прекрати, пожалуйста, — хрипло отозвалась Улька. — Пожалуйста… — выдохнула стон, наполненный просьбой.
Но отнюдь не просьбой остановиться, как мне показалось.
— Разве тебе не нравится?!
— Нет… О, Боже… не-ет, — застонала ещё громче.
Выгнувшись как кошечка, сама подставилась под ритмичные движения моего пальца. Пьяная от удовольствия закатила глаза, а следом, будто боясь спалиться, крепко зажмурилась.
На впалых щеках сводной загорелся румянец, над верхней губой выступили мелкие капельки пота, которые так и подмывало снять языком.
Погрузившись в этот кайф, ещё сильней захотелось попробовать на вкус… мягкие губы, торчащие сосочки и нежную плоть, что сейчас увлажнилась от ласк моих пальцев.
Меня трясло и вырубало все стопоры. Я обрушился на приоткрытый рот, стал быстро и жёстко целовать, словно боясь упустить момент.
Мои губы пробовали сладость, сминали неприступность и стирали границы.
Зубы неистово ранили и кусали и без того припухшие губы Зориной. А язык нагло проникал в рот, заглушая стоны протеста.
Всё чего я сейчас хотел — это довести чёртову сводную до своего уровня безумия. Хотел чтобы она перестала играть в игры и призналась уже, что её также как и меня коротило.
Терзая её рот яростными поцелуями, чувствовал лихорадочный и неумелый отклик. Такой сука, бодрящий, что давление в моих боксерах возрастало, хотя Зорина ничего сверхъестественного и не делала.
Просто позволяла целовать себя, изредка своим языком вступая в схватку с моим. Просто плавно приоткрывалась мне, потихоньку разводя ноги, давая понять, что то, что я делал сейчас пальцами ей нравилось.
Я не встретил сопротивления, а тихие постанывания в свой рот расценил, как приглашение.
Мать твою! Зорина решила мне подчиниться.
Она подстроилась под мой темп. Начала с жаром отвечать на ласки, прижиматься ко мне.
Я безвозвратно потерял связь с мозгом. Нетерпеливо отодвинув кружево белья в сторону, коснулся клитора, повёл пальцем вниз, собирая вязкую смазку между её припухших складочек.
Такая нежная… Ох*еть.
Прервав поцелуй и поймав тихий всхлип разочарования, поднёс к своим губам подушечку пальца и смачно слизал с неё влажное доказательство того, что Зорина была на самом пике своего вожделения.
Ожидания меня не обманули! Там Заучка была ещё слаще, вкуснее…
— Твоё тело тебя спалило. Ты течёшь, Заучка! Так сладко, что я не готов сейчас с тобой спорить…
Сейчас я впервые ей не врал. Сейчас всё отходило на второй план, всё… кроме моего дикого желания обладать телом сводной…
— Ян, — задыхаясь, шепнула она.
А я так и не понял, чего она просила. Чтобы я продолжил, или тупо напомнила, что мы должны были остановиться.
— Что? — тяжело произнёс я.
— Больно. Спине больно…
Я поспешил подсунуть руку под её поясницу. Нащупал что-то плоское и твёрдое, что упиралось ей в спину и причиняло боль. Вытащил мобильник, который ослепил яркой экранной заставкой.
Ульяна резко выхватила телефон, погасила его и убрала куда-то в сторону.
Я перехватил её взгляд… затуманенный, шальной, на дне расширенных зрачков плескалось возбуждение. Её глаза сейчас не врали, Заучка хотела меня вопреки стыду и пониманию, что это может обернуться для неё роковой ошибкой.
Я вжал Ульяну в кровать, чувствуя, что крышу рвало не по-детски. Толкнулся вперёд. Упёрся своим стояком между разведённых в сторону бёдер. И буквально заставил себя сдержаться и не вытащить прямо сейчас член из штанов.
Вместо сопротивления Зорина начала суетливо расстегивать пуговки на блузе, будто бы совсем забылась и потеряла контроль.
Не выдержал. Грубо рванул ткань, слыша её треск и звук с мясом отрывающихся пуговиц. Высвободил из чашек бюстгальтера нежную грудь. Начал, как в агонии сминать её, ласкать языком соски, бесстыдно причмокивая втягивать их в рот и дразнить, прикусывая зубами.
На каждую ласку сводная щедро постанывала и выгибала спину, подставляя грудь для новой порции греховного наслаждения.
Кажется, мы оба были на пике… и было совершенно понятно, что ни один из нас не был готов остановиться.
Но трахнуться, черт возьми, нам помешали!
Телефон сводной вибрировал, сбивая нас обоих с настроя. Я психанул. Разблокировал смартфон и прихерел.
Кирилл заваливал сообщениями с пожеланиями Заучке спокойной ночи. Слал нелепые смайлы с поцелуями, влюблённые признания и свои фото.
Много своих фото с подписями.
«Тоскую без тебя. Сорри. Грязные мыслишки так и лезут в голову»
«Сходил в душ, легче не стало»
«Всё ещё хочу уснуть рядом с тобой»
«Я определённо предпочитаю целовать тебя, а не скучать по тебе»
Кровь от злости ударила в голову. Романтик, бляяя! Пальцы бы ему переломать, чтобы не писал больше пикаперских фразочек.
Я был готов убить Туманова прямо сейчас, но сорвался на той, кто ещё секунду назад постанывала и чуть ли не сама насаживалась на мой палец.
— Прикройся, мать твою! И ëбарю своему сладких снов пожелай, а то он, наверное, от любви к тебе уже руки до кровавых мозолей себе стёр.
Бросил телефон на подушки. Порывисто вскочил с кровати и вышел в коридор, оставляя Зорину в полном раздрае.
— Гости свалят, я тебя открою. Может быть.
Зло играя желваками, выкрикнул в пустоту и запер дверь спальни сводной.
Сбежал по лестнице вниз. Похлопал по карманам, нашёл свой смарт и набрал Кирилла. После непродолжительных нудных гудков он снял трубку.
— Салют, братан!
— Завязывай, блядь, свои розовые сопли, — проигнорил приветствие, давясь желчью. — Ещё на одно свидание зови девчонку и сматывай удочки. Понял?!
Хер его знает, понял меня Кир или просто поддакнул для успокоения меня, но я нутром чуял, что моя затея накрывалась женским половым органом… тем самым, который я почти трахнул.
