Несколько месяцев все было хорошо. Учеба давалась мне легко, я с азартом поглощала новые знания, просиживала вечера в библиотеке. Искала дополнительные материалы. И это часто было куда интересней, чем прогулки с подругами. Хоть за это время мы еще больше сдружились.
Но уроки я усвоила и домой к ним больше не ходила.
А потом позвонила моя мама и сказала, что сильно заболел мой брат, четвертый по счету, а она ждет ребенка, ее очередной муж не выдержав «радости» сбежал в неизвестном направлении.
Глава 36
На тот момент все, что я видела в жизни — это деревня, мать, братья и сестры. У меня в мозгу была заложена помощь родным. Иного я тогда не видела, не понимала. А в городе я провела еще слишком мало времени, да и мать постоянными звонками не давала ничего забыть.
Я отдавала почти всю свою маленькую стипендию. Во всем себе отказывала. Маме ведь нужнее. А теперь и этого мало. Мама настаивала, чтобы я немедленно бросала учебу и возвращалась.
Я не хотела отказываться от мечты, но и мать бросить не могла.
В таком состоянии, в слезах отчаяния меня нашла Света, за общежитием на отдаленной лавочке, где я любила вечерами проводить время. Читала, думала о будущем, вспоминала все произошедшее за день. Лавочка была закрыта кустами от посторонних глаз, очень уютное место. Именно тут я выплакивала свою печаль и не знала, как дальше быть.
На полноценную работу устроиться не могу. У меня пары. Надо искать подработку. Но где ее найти? Как это все совместить с учебой?
— Машуль, что с тобой? Красный нос? Вместо глаз щелочки! Губы дрожат! — подруга присела на корточки, взяла мои руки в свои. — Пальчики ледяные! Красотулька, что стряслось?
И я не выдержала, рассказала все. Не потому, что мы со Светой были настолько уж близки, просто мне необходимо было выговориться. Да и тогда я еще верила, что мир полон добрых людей. Невзирая на школьный опыт. Мне казалось, это только одноклассники были злые, а тут все иначе, новая жизнь, другие люди. Я верила в лучшее. И мне очень сложно было быть одной, так хотелось поддержки, дружеского плеча, на которое могу опереться.
— А что без твоей помощи никак? — спросила Светлана, выслушав мою исповедь.
До этого я сильно о себе не распространялась. Говорила только, из какого родом села, немного про братьев и сестер рассказывала.
За Славика я тоже очень переживала. Его в интернате постоянно избивали, и я просила маму забрать брата. Но она ни в какую не соглашалась. А я не знала, как помочь любимым братьям. Один в невыносимых условиях, второй в больнице. Еще и мама… снова беременна… груз ответственности давил, не позволяя расправить плечи.
— Никак… мамин мужчина ушел. Ей одной не справиться, — всхлипывала я, вытирая глаза платочком Светланы.
— Слушай, если брат в больнице и срочно нужны деньги, мы с девочками скинемся. Не переживай только. Справимся, — гладила она меня по голове и обнимала.
— Мне не с чего отдать… я не знаю, где брать деньги… — я продолжала рыдать.
— Не надо отдавать. Мы не нуждаемся, на доброе дело не жалко!
Светлана тогда долго меня успокаивала. Проводила меня в комнату, уложила в постель. Сама на такси уехала домой.
Уже к концу пар на следующий день подруга вручила мне крупную сумму. Девочки подошли вместе с ней, подбадривали меня.
— Ты прости, я им рассказала. Иначе бы они не поняли, на что скидываться, — сказала Света.
— Все хорошо, спасибо вам от всей души! — растроганно прохрипела я.
Это была пятница, я побежала в общежитие собираться, подруги проводили меня на автобус, и я поехала к маме.
Субботу и воскресенье я провела в больнице у брата. Ему вырезали желчный. После операции были осложнения, персонала в больнице не хватало, и я ухаживала за братиком. Не смогла я его оставить и в понедельник. Пришлось пропустить неделю занятий.
Только я отлучалась, даже на полчасика, как сразу что-то случалось. Медицина в нашей сельской больнице была, мягко говоря, не очень. Персонала не хватало. Никто не хотел работать за копеечные зарплаты. Все хорошие специалисты давно перебрались в город на более хлебные места.
Мне до сих пор кажется, что брата изначально неправильно лечили. Но сейчас уже ничего не изменить.
Брату стало легче. Его выписали. Но еще нужно было очень много недешевых препаратов. Мать тоже чувствовала себя неважно. Сестре нужна была новая обувь, старые ботиночки совсем прохудились. Семье нужно было питаться. Папиных алиментов на все не хватало. Хоть даже соседи нам подкидывали то вещи, то еду.
Мать устроила скандал, что я бросаю их на произвол судьбы. Я вырвалась с трудом, клятвенно пообещав увеличить свою материальную помощь.
Девочки в тот момент очень помогли, но мне нужны были еще деньги. Не будут же одногрупницы содержать мою семью. Мне надо было срочно искать подработку, наверстывать пропущенные пары… голова пухла.
Этими мыслями я поделилась со Светланой, когда вернулась. После произошедшего я стала еще больше ей доверять и считала своей настоящей подругой.
— У мамы знакомая есть. Ее сын с нами на курсе учится. Так насколько я знаю, они ищут домработницу… — Светлана опустила голову, мяла край своей дорогущей кофты. — Я бы тебе такое не предлагала… Но ты говорила в школе уже так работала. А тут очень хорошая семья, квартира у них не такая большая, работы не очень много. Платят хорошо и можно об удобном графике договориться. А если им все понравится, так они тебя еще своим знакомым порекомендуют.
— Серьезно?! — я аж подпрыгнула от радости.
Тогда это казалось мне идеальным вариантом. Не нужно бросать учебу, еще и семье помогу. Смогу заработать брату на те дорогущие витамины и маме тоже. А если все пойдет хорошо, то смогу забрать Славика из того страшного интерната и определить его тут в городе…
Это была моя мечта, заработать столько, чтобы хватило Славику на приличное место учебы. Соответствующую школу я уже и нашла, только это столько стоило…
Но я верила, что если буду очень стараться. То все у меня получится. Тогда еще даже мои самые мрачные мысли освящало яркое солнце теплых надежд.
Глава 37
Работодательница мне не понравилась сразу. Она еще ничего не сказала, а у меня словно ударило волнами ее неприязни. Смотрела она на меня как на безродную шавку.
— Я бы не согласилась на, — короткий презрительно оценивающий взгляд, — Лимиту деревенскую… Но за тебя поручились хорошие люди. Дам шанс, — сказала таким тоном, будто меня озолотить собирается. — Смотри, не потеряй моего доверия. Иначе тебя и сортиры не возьмут драить в городе.
Так хотелось ей ответить в ее же тоне. Что-то колкое сказануть. Я даже прикусила язык, чтобы этого не сделать. Очень уж деньги были нужны. А перспектива получить еще клиентов, дарила надежду на исполнение моих желаний.
Потому я лишь коротко кивнула, разулась и прошла за женщиной в квартиру. Молча слушала ее требования. Ее хоромы состояли из пяти комнат. Глаза слепило от безвкусной позолоты, различных статуэток и ваз. Все безумно дорогое, коллекционное, по ее словам. А на мой взгляд, жутко страшное.
Но мое дело, смахивать пыль со всего этого «великолепия». Остальное не имеет значения.
На удивление, хоть и с выражением высшего превосходства, но все же работодательница согласилась на уступки по графику.
— Ой, какая учеба? Упаси Боже, к такому врачу безродному попасть. Бросай ты это дело! — машет рукой. — Швабра твой удел. Смирись.
Как же хотелось плюнуть ей в рожу. Ответить, пару ласковых. Но я снова прикусила язык. Нельзя. Слишком хорошую зарплату стерва предлагает.
Первую неделю моей работы, женщина ходила за мной по пятам. Контролировала каждое движение, при этом едко комментировала, придиралась к любой мелочи. Я терпела, стиснув зубы. Потом научилась абстрагироваться и просто выполняла свою работу.
Ко второй неделе, ей это надоело, и я уже работала спокойней. Муж у нее был нормальным мужчиной, даже несколько раз одергивал жену и говорил, чтобы она угомонилась. Я любила, когда глава семейства был дома, значит, уборка пройдет гораздо легче.
