меня настолько, что я даже смогла написать пост и статью! Они были не такими позитивными, как мои обычные, но в конце я сумела найти мотивацию.
Я испытала невероятное облегчение, отправив письмо своему начальнику в журнал Thrive. Я даже написала об этом в своём Инстаграм, рассказав о блокировке креативности и о том, что могло её вызвать. Пост набрал не так много лайков, как обычно, но, судя по комментариям, люди действительно оценили его.
— Молодец, о чём была статья?
— Почему успех не всегда приравнивается к счастью, и почему это чушь собачья. — Я прикусила губу, чтобы сдержать сияющую улыбку, которая появилась, когда лицо Уайатта озарило понимание, смягчив его суровые черты.
— Надеюсь, ты отдала мне должное.
— О, конечно. Я позаботилась о том, чтобы в примечаниях упоминалось о высоком ворчливом управляющим ранчо, — ответила я, встречаясь с ним взглядом.
Между нами повисла ощутимая тишина, когда его тёмные глаза встретились с моими. Внутри меня поднялся странный жар, но не тот обычный гнев, который я испытывала к нему.
Слишком странно, поэтому я сначала отвела взгляд и прочистила горло.
— Но на этом вдохновение не остановилось. В выходные я много думала о том, чем хотела заниматься в своей жизни. Я знала, что люблю помогать людям и вдохновлять их, и мне было очень приятно находиться в пятницу в окружении людей. И ты прав насчёт ранчо, здесь царит ощущение счастья и умиротворения. Итак, я придумала небольшой план… который позволит тебе сохранить работу.
Я потянулась за спину, чтобы взять с дивана плакат, а когда обернулась, Уайатт уже подошел и был всего в паре шагов от меня. Мне пришлось поднять голову. В том, как он возвышался надо мной, всё ещё было что-то пугающее, но также вызвало у меня лёгкое головокружение.
Я быстро развернула плакат между нами, снова создав некоторую дистанцию.
— Та-да!
Просто глядя на коллаж из фотографий, которые я собрала, я испытывала трепет, как будто такое действительно могло произойти, как будто моё тело знало, что таков правильный путь. И сегодня утром я уже видела двух бабочек, так что Вселенная, должно быть, тоже была согласна.
Однако выражение лица Уайатта не отразило того же самого.
— Что?
— Плакат визуализации. — Его изогнутая бровь требовала уточнения. — Коллаж из изображений, которые отражают то, что ты хочешь передать. Предполагается, что плакат поможет визуализировать цели и будущее, что мотивирует на их достижение.
У меня до сих пор где-то дома хранился мой первый плакат, который я сделала в университете, когда впервые решила начать вести блог. И вот я здесь, так что у них, должно быть, было немного власти среди высших сил.
Сейчас начнётся та часть, где я должна изложить свои идеи, но мысль о том, чтобы высказать их вслух, пугала. Сделать их реальными, что могло привести к неудаче. Но также и к успеху. Я могла бы буквально воплотить их в жизнь.
— Хочу превратить ранчо в своего рода оздоровительный центр, — призналась я, почувствовав, как от волнения свело желудок. Мне нужно, чтобы Уайатт был со мной заодно, чтобы всё сработало, и его отсутствующее выражение лица не выглядело многообещающим.
— Послушай, здания уже ремонтируются. На ремонт нужны деньги, и мы оба знаем, что одного сельского хозяйства для ранчо недостаточно. Но ранчо «Закат» — гораздо больше, чем просто ранчо — радость и спокойствие, которые я испытываю здесь, не имеют себе равных нигде. Представь, что ты поделишься им с другими людьми — поможешь им чувствовать себя счастливее, возможно, даже вдохновишь их на творчество. Я действительно думаю, что такое дело могло бы стать популярным. И также могло бы принести деньги в город за счёт новых посетителей.
Уайатт потёр затылок, открыв рот, чтобы ответить, но я слишком боялась, что он отвергнет мою идею, поэтому продолжила говорить:
— И ты останешься здесь, будешь должным образом управлять ранчо — всё, что связано с ранчо, будет зависеть от тебя, а не от меня, потому что, честно говоря, я понятия не имею, как оно работает. Может быть, вы, ребята, тоже могли бы давать уроки верховой езды и устраивать выезды по ранчо. Но, по сути, без тебя ничего бы не получится.
Тишина, которая последовала за этим, оглушала.
Я знала, что иногда бывала импульсивной и не всегда всё обдумывала, но в этом случае у меня действительно всё получилось. Когда я впервые приехала сюда, я была более чем счастлива продать ранчо — знала, что не собиралась оставаться в Колорадо, и не было смысла пытаться управлять ранчо, находясь на другом конце света. Были люди, которым я могла бы легко его продать. Ранчо также напоминало мне о том, что бабушки Грейс больше нет рядом, и о том, как мне было одиноко, как я с трудом справлялась с работой.
Но сейчас я просто чувствовала, что должна остаться.
В детстве мы несколько раз переезжали с места на место. Переезды не слишком сильно повлияли на нашу жизнь, и я быстро адаптировалась к новому окружению, но это означало, что у меня никогда не было места, с которым я чувствовала бы себя по-настоящему связанной. У меня никогда не было дома, только множество разных домов. И хотя мне нравилось жить в Лондоне, там тоже не мой дом. Я знала, что не останусь в том месте навсегда — не думала, что кто-то смог бы прожить там всю свою жизнь.
И всё же, когда я росла, у меня было ранчо «Закат». Так было всегда, пока я не стала старше. Радость и свобода, которые испытывала, когда росла здесь, никогда не исчезали. То же самое происходило и сейчас. Каждое утро я просыпалась, выходила на заднюю веранду с чашкой горячей лимонной воды, вдыхала свежий воздух, пахнущий свободой, и чувствовала, как что-то стучит в моей груди, словно говоря: «Дом, дом, дом».
Я знала, Уайатт, должно быть, чувствовал то же самое. Я также не собиралась притворяться, что какая-то часть меня не чувствовала себя виноватой из-за того, что, если я продам ранчо, то отниму его и у него тоже. Он такого не заслуживал.
Хотя я никогда не сказала бы так
