Ознакомительная версия.
Но разве можно сказать ей правду? При одной мысли об этом его внутренности сжимались от ужаса. Пусть Оливия считает его негодяем, бросившим ее, но она не должна знать, кем он на самом деле является… и на что способен.
– Мистер Чатсфилд…
Бен заставил себя улыбнуться:
– Да, Ребекка?
– Все… в порядке? Та дама… Харрингтон… вела себя… вызывающе.
– Я уладил проблему. – Слишком поздно Бен понял, что не должен так говорить о своей вроде как подруге. Покачав головой, он поднялся. – Мы обсуждали наши планы на вечер.
Ребекка выглядела удивленной. Бен явно не справлялся с ролью заботливого бойфренда.
Оливия посмотрела на свое отражение в зеркале и поморщилась. Бледно-золотое облегающее платье было последним подходящим для мероприятия нарядом в ее гардеробе. Внеплановый поход с Беном на вечеринку по случаю дня рождения звезды исчерпал ее ресурсы. Это платье она положила в чемодан на всякий случай и теперь не была уверена, что сделала правильный выбор. Наряд был простым, элегантным, однако не привлекающим внимания. Серебряный кулон не подходил по цвету, но Оливия никогда не снимала его.
Она прикоснулась к маленькому серебряному сердцу на цепочке и вспомнила слова матери, когда та дарила ей этот кулон: «Моя любовь к тебе никогда не закончится, Оливия, точно так же, как сомкнутые в бесконечность линии этого кулона. Она будет вечной».
Оливия закрыла глаза, печаль и чувство вины сжимали сердце.
Услышав стук в дверь, она открыла глаза и снова поморщилась, взглянув на свое отражение. Прибыл Бен. Она открыла ему дверь. На нем были черные брюки и белая рубашка, сам по себе костюм был скучен и прост, но конечно же на Бене он смотрелся великолепно. Как несправедливо, что этот мужчина прекрасен!
Бен кивнул в знак приветствия:
– Ты готова?
Никаких комплиментов по поводу ее внешности. Был ли он вообще когда-нибудь честен с ней? Или говорил что-то приятное только для того, чтобы затащить ее в постель?
– Да, я готова.
Оливия взяла сумочку и накидку и вышла из номера, даже не взглянув на него. Напряжение между ними усиливалось, но на этот раз – не чувственное напряжение. Воздух, казалось, раскалился. Бен стоял в кабине лифта с таким выражением лица, будто желал быть где угодно, но только не с ней.
– Тебе следует лучше играть свою роль, если ты хочешь, чтобы общественность поверила, что мы действительно встречаемся, – раздраженно заявила Оливия. – Ты выглядишь так, словно тебя на пытки ведут.
– Извини.
– За что ты извиняешься? – спросила она, когда они вышли из лифта, и кокетливо рассмеялась, поскольку в холле были люди.
– Оливия…
– За то, что сбежал от меня после того, как получил то, что хотел?
– Я не сбегал…
– Или, – продолжила Оливия, радостно улыбаясь, – за то, что избегал встреч со мной следующие сорок восемь часов?
– Я был занят…
– Или, может быть, за то, как повел себя, когда я пришла в твой кабинет сегодня днем? Как будто один мой вид тебе противен?
– Это не так.
– Неужели? – Они вышли из отеля, холодный ветер ударил им в лицо. – А мне показалось, что все было именно так. – Она подняла руку, останавливая такси.
Машина свернула к тротуару. Оливия забралась внутрь, Бен последовал за ней. Его бедро на мгновение коснулось ее, но он быстро отодвинулся, положив руки на колени.
– Извини, – начал он, как только машина тронулась с места, – за то, что я ушел, не дав тебе никаких объяснений. И за то, что не пришел поговорить позднее. И за то, как вел себя сегодня. В общем, я прошу прощения за это и за многое другое.
– За что еще, Бен? – прошептала она.
Он отвернулся к окну, и она испугалась, что не дождется ответа.
– За то, что я не тот мужчина, который тебе нужен, – с горечью произнес Бен.
– А какой мужчина мне нужен? – Ее горло болезненно сжалось.
– Я не могу… – Он вздохнул. – Не могу объяснить.
– Не можешь или не хочешь?
– И то и другое. – Когда он снова повернулся к ней, в его глазах были печаль и отчаяние. – Я не хочу, чтобы ты возненавидела меня, Оливия. Не хочу, чтобы ты смотрела на меня с отвращением. Поэтому давай поставим точку в наших отношениях и сохраним приятные воспоминания о том, как хорошо нам было вместе.
Оливия уставилась на него. Она не понимала, за что можно его возненавидеть.
– Мы договорились о коротком романе, Бен. На одну-две недели. Почему ты передумал?
Он не смотрел на нее.
– Я понял, что это была ошибка.
– Ты хочешь сказать, что я была твоей ошибкой?
– Наши отношения.
– Наша одна ночь, – холодно поправила его Оливия.
– Ну хорошо. Да.
Она откинулась на спинку сиденья, почувствовав невероятную усталость. Какой смысл в этом разговоре? Между ними все кончено. Следует выбросить из головы мысли о Бене и продолжить жить.
Такси остановилось перед зданием Нового музея, в котором был организован благотворительный вечер. Из бесчисленных лимузинов и такси выходили женщины в роскошных коктейльных платьях и мужчины в элегантных костюмах.
Тяжело вздохнув, Оливия открыла дверцу машины и выбралась наружу.
– Давай побыстрее покончим с этим, – сказала она.
Оливия направилась к собравшимся у входа в музей знаменитостям, растянув губы в самой неправдоподобной за всю ее актерскую карьеру улыбке и не отвечая на выкрики папарацци.
Бен шел рядом с ней и, к ее удивлению, когда репортеры направили камеры на них, взял ее за руку.
У Оливии сразу же встал ком в горле. Как же она скучала по его прикосновениям. Скучала по близости с ним. Но как только они миновали фотографов, Бен отпустил ее руку.
Вечер прошел, как и предполагала Оливия, просто ужасно. После часа, проведенного в беседах с бокалом шампанского в руках, она уже была готова уйти. Бен так беззаботно улыбался и общался с гостями, что смог обмануть всех, кроме нее. Она ощущала его напряжение, даже злость, скрывающуюся внутри. Между ними словно возникла невидимая связь. Его недавние слова эхом отдавались в ее голове: «Я не хочу, чтобы ты возненавидела меня, Оливия. Не хочу, чтобы ты смотрела на меня с отвращением».
Почему он так решил? Какая тайна заставляет его бояться, что она от него отвернется?
Оливия знала о тайнах все. И о вине, которую годами носишь в себе. Свои секреты она хранила свято и не собиралась раскрывать их. Может быть, с Беном происходит нечто подобное?
Если она будет с ним откровенной, сможет ли он рассказать о своей тайне? Эта мысль пугала ее, но в то же время не оставляла в покое.
Она почувствовала, что больше не может находиться здесь и притворяться перед всеми, особенно перед Беном.
– Пойдем отсюда.
Он удивленно посмотрел на нее:
Ознакомительная версия.
