- Точно, - подтвердила Элли, отодвигая полупустую тарелку, - так все и было. И я до сих пор не понимаю, как это получилось. Мечтала стать художницей, а жила с Мартином и бралась за любую работу, чтобы собрать денег и помочь ему стать известным музыкантом. Я иногда думаю, что вообще не любила его.
- Да, но как ты стала писательницей? - спросила Лесли, пытаясь увести разговор от неприятной темы.
- Я стала писать, чтобы отвлечься от своих проблем, - ответила Элли. - По крайней мере, так говорит мой психоаналитик Джин. Кстати, это ее дом. Я так много работала, что даже не замечала происходящего. Мартин Гилмор, мой бывший муж, был удивительно талантливым музыкантом. Он так играл на гитаре, что заставлял слушателей плакать и смеяться… И я думала, что смогу подарить миру возможность его слушать. А потом, когда он станет известным…
- Придет твоя очередь, - докончила Лесли. - Они всегда обещают, что женщина еще успеет своего добиться.
- Верно, - Элли вздохнула. - Он предложил переехать из Нью-Йорка в Лос-Анджелес. Мартин сказал, что только там он сможет стать знаменитым. Поэтому я продала все краски, кисти, холсты, все свои работы и полетела в Лос-Анджелес. Сначала все шло прекрасно. Он играл в хороших группах. Я работала в фирме, занимавшейся продажей подержанных автомобилей. Мне было там невыносимо скучно, но вечером возвращался Мартин. Он рассказывал о том, с кем общался и чем занимался целый день…
Элли осмотрела свои руки.
- Но потом он начал переходить с одной работы на другую, и с каждым потерянным местом таяла его уверенность в себе. Вначале он зарабатывал неплохие деньги, но со временем начал думать, что не обязан зарабатывать. Он говорил, что раз жизнь ничего ему не дала, то и он ничего никому не должен.
Ее ногти больно впились в ладонь. Лесли быстро поставила перед ней чашку чая, и Элли уткнулась в чашку, стараясь успокоиться.
- Чтобы пробиться, мало одного таланта. Можно написать гениальную компьютерную программу, но если не продать ее какой-нибудь компании, она так и проваляется в столе. Мой бывший муж не выносил ни малейшей критики, а без нее не обойтись, когда пытаешься добиться успеха. Поэтому Мартин перестал пробовать. Я упрашивала очередного диджея послушать моего мужа. Мартин, казалось, был страшно рад. Мы проводили прекрасную, бурную ночь, он благодарил меня, твердил, какая я замечательная жена…
- И утром не являлся на эту встречу! - перебила Мэдисон.
- Увы… - снова вздохнула Элли. - И всегда находил какое-нибудь оправдание. Чаще всего неотложное дело, например, ему надо было кому-нибудь помочь.
- И конечно, ты на него не сердилась. Как можно! Такой ангел! - сказала Лесли.
- Ну, разумеется, - улыбнулась Элли.
- А когда ты открыла в себе новый талант? - спросила Мэдисон, сделав глоток крепкого черного кофе.
Она достала новую пачку сигарет.
- Я думаю, это была чистая случайность, - сказала Элли. - Я решила, что раз я вышла замуж за человека в тысячу раз талантливее меня, то надо оставить искусство навсегда. Джин считает, что я перестала рисовать, поскольку чувствовала себя несчастной и не могла себе в этом признаться. Был Мартин дома или нет - я существовала, а не жила. - Она посмотрела на Мэдисон. - Ты сказала, что твой брак был адом, а мой… Это была печаль. Мы жили в постоянной грусти: ведь Мартин был невероятно талантлив, но никто не хотел ему помочь.
- Даже те, с кем он не захотел встретиться! - добавила Мэдисон, затянувшись.
- Ну, конечно, - усмехнулась Элли. - Они в первую очередь. Пока Мартина не было дома, я стала записывать сюжеты, которые вертелись у меня в голове. Я придумала целый мир. В нем был, например, мужчина по имени Макс, и…
- И Джордан Нил, - сказала, улыбнувшись, Лесли. - Я читала все твои романы.
- А я ни одного, - вставила Мэдисон. - Расскажи о них.
Лесли опередила бывшую писательницу.
- В них много юмора, секса и загадочных убийств из-за любви. Главные герои - это пара, которая… - она повернулась к Элли. - В последнем романе ты намекнула, что у Джордан будет ребенок. Это правда?
- Откуда я знаю? - пробормотала Элли.
- Но ты же писательница, - логично заметила Лесли.
- Если бы я знала, что случится дальше, то зачем мне писать эти романы? Когда две трети романа уже написано, и я вижу, чем все закончится, мне очень хочется бросить его и приняться за новый.
Лесли недоверчиво смотрела на нее. Как большинство читателей, она полагала, что писатель знает о своих героях абсолютно все.
- Значит, ты описала в книгах свои мечты, - подытожила Мэдисон.
- Наверное, ты права, - согласилась Элли. - Но тогда мне просто надо было чем-нибудь заполнить свои вечера. Не будешь же все время смотреть телевизор. И еще выходные… Это самое ужасное.
Лесли поставила перед Мэдисон огромную миску клубники, а рядом - тарелку с блинами.
- А как твой муж отнесся к тому, что ты стала писать романы? - спросила Лесли.
- Я ему ничего не сказала об этом, - ответила Элли. - В нашей жизни не было ничего, кроме печали Мартина. Мы жили его страданиями. Все наши разговоры - если их можно так назвать - сводились к тому, как отвратителен мир, не давший ни одного шанса такому таланту, как Мартин. Ну, как я могла сказать ему, что пока он невыносимо страдает, я пишу веселенькие любовные романы?
- И ты содержала вас обоих? - резко сказала Лесли. - Я думаю, что если женщине приходится со многим мириться в браке, то уж, по крайней мере, она может рассчитывать на то, что муж обеспечит семью.
- А Мартин как раз считал, что это он обеспечивает семью, - заметила Элли. - Время от времени он играл в разных группах, а иногда вдруг улетал на несколько месяцев в какой-нибудь штат. Но все заработанные деньги он тратил на свою аппаратуру. У нас в гостиной было всего три старых, потрепанных стула, ни одного столика - для них просто не нашлось места, но зато стояли четыре огромных усилителя, такие, что им позавидовали бы «Роллинг Стоунз». Мартин говорил, что все его покупки - это «вложения» в наше будущее.
- Я больше не могу! - сказала Мэдисон. - Как мы, женщины, живем с такими мужчинами? Вчера вечером я рассказала вам о Роджере, а теперь Элли говорит об этом… Ну да ладно…
- Ты чувствовала, что тебе плохо, и придумала для себя совершенно другую жизнь на бумаге? - спросила Лесли.
Элли улыбнулась ей.
- Да, только тогда я не осознавала, что делаю. Мне просто нравилось писать. И я написала пять книг. Все изменилось в одно мгновение. Однажды я пошла к стоматологу и случайно взяла со стола какой-то местный журнальчик. Сзади, на обложке, было объявление о том, что в городке в шестидесяти милях к югу от нас проходит писательская конференция, где редакторы из различных издательств рассматривают авторские работы.
