Работа не останавливалась даже по выходным, когда и Блейк принимал в ней самое деятельное участие. Видя, как он, играя мышцами, таскает мешки с цементом и алебастром, Джемме казалось, будто у нее в сердце поворачивают нож. Если бы не отношение Блейка к детям, они бы могли быть так счастливы… И никакой особняк ей не был бы нужен. Когда становилось совсем тошно от бесконечного стука молотков, запаха краски и в горле першило от пыли, Джемма шла к морю. Хорошо, что оно совсем близко, прямо через дорогу… Набирала в легкие соленого воздуха, бродила по пляжу — и жизнь сразу представлялась в ином свете.
Именно там и нашел ее как-то раз Блейк через месяц после начала ремонта. Джемма сидела на покрашенной серебрянкой невысокой ограде пешеходной дорожки вдоль пляжа. На море был отлив, на горизонте виднелась рыбачья лодка… Почувствовав, как к ее плечу прикоснулась чья-то рука, она вздрогнула, как от удара током, вскрикнула и, потеряв равновесие, свалилась спиной на гальку.
Сильные руки взяли ее за талию, приподняли и весьма бесцеремонно перекинули назад на дорожку. Джемма почувствовала себя как неразумное дитя. На миг она прикоснулась головой к мягкому шерстяному костюму Блейка, но тот сразу отстранился.
— Так недолго и шею сломать, — буркнул он.
Джемма отвела взгляд и заметила у себя на ноге ссадину.
— А тебе не все равно? — спросила она, затаив дыхание.
Хотя, если откровенно, она не хотела услышать ответ на свой вопрос.
Уголки губ Блейка дрогнули в улыбке. Наверное, решает, стоит ли говорить ей жестокую правду…
— Думаю, Мартину не все равно, — уклончиво ответил тот.
— Если бы ты меня не напугал, со мной все бы было в порядке.
Блейк с обидой поджал губы.
— Но ведь я тебя окликнул. И решил, что ты нарочно не обращаешь на меня внимания.
Джемма пожала плечами.
— А я смотрела вон на ту лодку. — И она кивнула в сторону моря. Привычка Джеммы уходить в себя всегда раздражала ее родителей, учителей и подруг.
— Ты прямо как Мартин. Как засядет за свои дурацкие компьютерные игры, так ничего не слышит, хоть над ухом кричи… Меня это жутко бесит.
Джемма метнула на него гневный взгляд. Может, намекает, что Мартин слишком много времени проводит за компьютером? Можно подумать, она сама от этого в восторге. Как любая мать, она следит, чтобы ребенок не сидел целыми днями у монитора.
— Еще чуть-чуть, и мы оба загремим в психушку, — огрызнулась она. — Во всяком случае, меня этот ремонт уже достал.
Блейк прищурил глаза, и Джемма вздохнула. Ну вот!.. Снова ругаются. Похоже, за десять лет ничего не изменилось: стоит им сойтись вместе, как они начинают выяснять отношения.
— Но ведь я специально нанял женщину, чтобы она присматривала за рабочими, — ледяным тоном парировал Блейк.
— Мэри? Ах, ну да! Кстати, удовлетвори мое любопытство. Из какой тюрьмы ты ее переманил?
В глубине его глаз мелькнула веселая искорка: значит, чувство юмора у него пока еще не атрофировалось.
— Надо отдать должное, Блейк, у тебя талант нанимать работников. Бедолаги боятся ее как огня. А когда я приглашаю в дом сантехника или электрика, то они сначала пьют кофе, а потом делятся со мной своими бедами.
— Чтобы управлять людьми, необходим определенный навык, — сказал Блейк.
Джемма мрачно усмехнулась. Положим, на этот раз она сама его спровоцировала, но кушать подобные заявления молча она не намерена.
— Намекаешь, что я по этой части ни на что не гожусь? Ты уж извини меня, Блейк, но позволь с тобой не согласиться. Да, стекольный завод последнее время был далеко не в идеальном состоянии, но я сильно сомневаюсь, что кто-то другой на моем месте справился бы co всем лучше, чем я. Особенно учитывая постоянную нехватку средств и мужа, который пропивал все, что попадалось ему под руку.
Блейк приподнял бровь, но от комментариев воздержался.
— Да это все равно что черпать воду решетом! — кипятилась Джемма. — Ну что, по-твоему, я могла еще сделать?!
— Снизить объем производства и сократить персонал. Хотя бы на время, пока ситуация не улучшится, — спокойно заметил он.
Джемма упрямо затрясла головой.
— О сокращении персонала не могло идти и речи. Ведь они столько лет работают вместе, что стали чуть ли не одной семьей.
— Запомни правило номер один в бизнесе, — сказал он с довольной ухмылкой, присаживаясь на ограду. — Никогда не смешивай личные отношения с деловыми.
— Никогда?
Засунув руки в карманы пиджака, Блейк выдержал ее взгляд и кивнул.
— Никогда.
— В таком случае объясни мне, темной, пожалуйста, каким образом ты умудрился оставить на заводе две трети персонала вместо половины, оговоренной в контракте? Почему те, кого уволили, получили значительно большее выходное пособие, чем рассчитывали? И почему девушка с болезнью Дауна, проку от которой чуть, до сих пор работает на заводе?
В глазах Блейка мелькнул смех, но он с невозмутимым видом ответил:
— Исключительно для создания имиджа.
— И только?
Тот кивнул.
— Значит, на твое решение личные отношения не повлияли? — продолжала упорствовать Джемма.
— Именно так.
— А я тебе не верю! Думаю, в глубине души, Блейк, тебе далеко не безразлично, что будет с людьми.
Поднявшись с ограды, Блейк вытянулся перед ней во весь рост и взглянул так, словно она его оскорбила.
— Хочешь верь, хочешь нет, дело твое! — рявкнул он. — Я не собираюсь спорить с тобой целый день. Лучше пойдем домой.
— И там продолжим? — спросила она со сладенькой улыбочкой, прекрасно понимая, что он имеет в виду совсем другое.
Блейк нахмурился.
— Все документы готовы. Нужна только твоя подпись, и дело сделано.
Она оглянулась на весь в строительных лесах особняк. Рабочие поменяли кровлю, заложили кирпичами дыры, заштукатурили стены и теперь занимаются покраской. Она перевела глаза на Блейка: тот стоял, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу.
— Как сказать… — пробормотала она и тут же почувствовала, что Блейк насторожился.
— Это ты о чем? — невозмутимым тоном спросил он, но на сжатой челюсти заходили желваки.
— Вряд ли я подпишу договор, — небрежным тоном пояснила она. — Теперь у меня новый дом, и я получу за него куда больше. — Джемма с интересом наблюдала за реакцией Блейка.
От его самообладания не осталось и следа: руки сжались в кулаки; казалось, он вот-вот взорвется от возмущения.
— Успокойся, я пошутила! — сказала она, не давая ему возможности ответить. Хорошенького понемножку: она сумела вывести его из себя, но выслушивать его проповедь не отважилась.
