Ванесса уселась в кресло и немного подумала. Мысль хорошая. Если она не может заставить Брэнда отказаться от разработки законопроекта — она поможет ему провести его через парламентские слушания и победить. А губернатор будет думать, что она оказывает услугу ему.
— Полагаю, я могла бы это сделать.
— Хорошая девочка. Я на тебя рассчитываю.
Веллер расслабился, теперь можно было начинать давить. Ванесса поставила стакан на стол и строго заметила:
— Нужно иметь план действий на тот случай, если Брэнду повезет и он найдет эту бабу. Не сверкайте так глазами. Вероятность не больше десяти процентов, но мало ли! Я должна вовремя зарядить таблоиды. Расскажите мне о ней.
Веллер долго и мрачно смотрел на нее, а потом процедил:
— А ты не играешь со мной, Ванесса, а? Потому что если это так, я раздавлю тебя, как букашку.
Ванесса слегка покраснела — не от страха, от удовольствия. Удовольствие принесла мысль о том, как она отомстит этому желтоглазому мерзавцу, когда они с Брэндом окажутся хозяевами этого здания.
— Разумеется нет, Трой, вы же знаете, я всегда была лояльна.
— Да, но тогда ты не была помолвлена.
— Так что насчет информации?
Веллер плотоядно улыбнулся.
— Нет, девочка моя, не выйдет. Ты дашь мне знать, когда он откажется от поисков.
Ванесса встала и пошла к бару, в основном, чтобы скрыть разочарование и злость, охватившие ее при этих словах босса.
— Хорошо, сэр.
Я найду эту бабу. Она будет страховкой. Для меня и Брэнда.
Если все будет нормально, она успеет на автобус до Хьюстона. В Ривер Оукс она окажется к обеду, в это время отца и Арбетнейлов можно будет застать дома либо в клубе. После разговора с Биверли Ширли решилась окончательно. Истина живет в Хьюстоне, значит, надо ехать в Хьюстон.
Она торопливо шагала к автобусной остановке, когда мотоцикл взревел прямо за ее плечом, а потом раздался голос, который она не смогла бы забыть даже под наркозом.
— Эй, леди, прокатимся с ветерком?
Ширли выпрямилась, устремила взор в горизонт и чопорно ответила:
— Нет, благодарю вас.
Полквартала она продержалась молодцом, но потом не выдержала и посмотрела на него. Брэнд немедленно ухмыльнулся своей демонической усмешкой, в глазах затанцевали зеленые болотные огни.
— Очень хорошо выглядишь.
— Спасибо.
Медные волосы растрепал ветер, и теперь они мятежно рассыпались по высокому чистому лбу. Так Брэнд выглядит, едва встав с кровати, подумалось внезапно.
В нем очень много страсти. Наверное, все в жизни он делает именно так — страстно. Спит. Ругается. Сражается. Занимается любовью.
Он должен быть лучшим любовником в мире.
— Вот что, Брэнд Мэрфи! То, что ты меня целовал и лапал, а я тебе это позволяла, еще не означает, что я тебе теперь принадлежу. Отстань от меня!
— Лапал? Это что за выражения! Я никогда не лапаю женщин. Мне это ни к чему,
— Ах, простите-извините! Конечно, ты же такой неотразимый, что женщины сами вешаются на твою неотразимую шею и делают все, что взбредет в твою неотразимую голову! Так вот, чтоб ты знал, если бы не мое состояние, я бы тебя послала куда подальше, но если женщину никто три года не целовал, она может проявить слабость…
— Слабость? Значит, только поэтому и целовалась? Что ж, надеюсь, на пару лет вперед я тебя взбодрил. И если ты не врешь, то я, пожалуй, поцелую тебя прямо сейчас, а ты давай, сопротивляйся, отказывай мне, посылай меня подальше…
Если бы он дал ей хоть немного времени на раздумья… Но поцелуй был неожиданным, страстным и стремительным. Сумка выпала у Ширли из рук, после чего Брэнд Мэрфи ехидно пропел:
— Так. Это, значит, я так понимаю, у тебя все еще слабость, да?
— Ты… ты… эгоистичный… шовинистичный… Оставь меня в покое!
Она развернулась и бросилась к автобусной остановке. Грудь болела, соски закаменели от возбуждения. На бегу она выкрикивала:
— Ты сделал это, чтобы загладить вину, которую ты чувствовал… после того, как чуть не оттрахал меня на крыльце дома моей подруги!
Он дернулся, как от пощечины. Усмешка исчезла.
— Брэнд, я не хочу тебе в этом помогать, я уже говорила! Думаешь, я забуду обо всем и позволю тебе завершить то, что ты делал со мной прошлой ночью?
Судьба решила сжалиться, и автобус вылетел на площадь. Ширли успела вскочить на подножку в самый последний момент.
Она проехала до станции метро и, только выйдя, поняла, чего ей не хватает. Сумку она оставила там, на площади. Денег на билет до Хьюстона у нее в кармане не наберется. Ширли без сил опустилась на скамейку.
В следующий момент перед ее носом закачалась ее сумка, а знакомый голос мрачно известил ее:
— У тебя есть плохая привычка забывать свои вещи где ни попадя.
— А у тебя есть плохая привычка доводить меня до этого состояния.
Они посмотрели друг на друга — и улыбнулись.
— Как ты меня нашел?
— Это не очень трудно. Куда ты собралась? Бежишь из города?
— О нет! Мой автобус! Который час?
— Пять минут шестого.
Ширли бросилась к кассе.
— Будьте добры, туда-обратно до Хьюстона.
— Надеюсь, мисс, вы не планировали добраться туда именно сегодня? Последний автобус ушел двадцать минут назад.
Ширли почувствовала страшное разочарование. Она была готова расквитаться с прошлым, чтобы не бояться за свое будущее, но теперь придется ждать до следующего уикенда, когда у нее будет очередной выходной…
Голос Брэнда прозвучал, словно голос самого Рока.
— Я отвезу тебя до Хьюстона.
Несколько часов спустя, уже в Хьюстоне Брэнд Мэрфи ссадил свою пассажирку на одной из центральных улиц старого города, условившись встретиться с ней здесь же в одиннадцать вечера. Ширли нервничала, была рассеянна, а потому, как подозревал Брэнд, согласилась без долгих уговоров. Теперь ему предстояло просто ждать. В холле маленького отеля Брэнд с тяжким вздохом набрал знакомый номер. Билл Иглстоун снял трубку и немедленно начал орать.
— Где тебя черти носят, Брэнд?! У меня уже голова распухла от звонков, тебе обзвонились!
— Я в Хьюстоне.
— В Хьюстоне он! В каком Хьюстоне?! Ах, в Хьюстоне… А какого дьявола ты делаешь в Хьюстоне?
— Я повез Ширли покататься.
— А-а, ну так сразу и сказал бы! Конечно, обычное дело, повез Ширли покататься в Хьюстон… А ПОЧЕМУ НЕ В ЛОС-АНЖЕЛЕС? Слушай, Брэнд, тебе звонят репортеры — насчет интервью. Из приемной губернатора — насчет продолжения вашей встречи, о которой меня, между прочим, ты еще даже не проинформировал. Тебе звонят насчет нашей зечки! А ты, понимаете ли, повез очередной объект своей похоти в Хьюстон!
