— Какое заявление? — не понял Джейк.
— Об увольнении. Как и договаривались, датированное прошлой неделей. И в среду мой последний рабочий день.
Ей показалось, Джейк растерялся. Или даже расстроился. Неужели он все-таки не хочет ее терять? Но тут Джейк ответил:
— Зайди в отдел кадров, уверен, вы договоритесь. Если начнут упорствовать, сошлись на меня. Я разберусь.
Если утром Лидия считала, что испытала уже всякое возможное унижение и обиду и больнее уже не будет, она ошибалась. От этих слов ей стало гораздо хуже. И если до сих пор оставалась, хотя бы крошечная надежда, теперь угасла и она.
Собирая последние крупицы самолюбия и гордости, Лидия расправила плечи и не дала эмоциям прорваться наружу. Лицо ее оставалось безучастным, когда она, протянув руку для рукопожатия, вымолвила:
— Спасибо. Всего хорошего, Джейк.
В понедельник утром Лидия первым делом зашла в приемную генерального директора и отдала заявление его секретарю. Весь день потом она усиленно взывала к судьбе, чтобы та не дала ей случайно столкнуться с Джейком в коридоре или чтобы он вдруг не вызвал ее. «Пусть он будет занят, ведь столько дел требуют его внимания в этой огромной компании».
Мольбы ее были услышаны, следующие несколько дней Джейк в офисе не появлялся; как Лидия услышала от коллег, он был в отъезде. Начальник юридического отдела Мэтт честно пытался уговорить Лидию остаться, но та была непреклонна. Даже если бы она и не собиралась круто менять свою жизнь и сферу деятельности, все равно после всего, что произошло между ней и генеральным директором, продолжать работать в фирме, было бы для нее невыносимо.
Вечером на мобильный телефон пришло сообщение от Джейка. «У тебя все в порядке?» — интересовался он. Лидии было до смерти жаль себя, но уж кому-кому, а Джейкобу Андерсену признаваться в этом она не собиралась. Да и вообще, он ведь интересуется не ее состоянием, а тем, согласился ли отдел кадров на все ее условия при увольнении. И Лидия написала: «В порядке. В отделе кадров все были очень любезны». Очень хотелось спросить, а как дела у него. Но большого смысла в этом не было, ответ девушка знала наперед: «У меня все хорошо».
В среду вечером Джейк допоздна работал с бумагами в гостиничном номере, в котором остановился на время командировки. Наконец цифры и буквы стали сливаться перед глазами. Он отложил бумаги и задумался.
Он всерьез полагал, что вдалеке от офиса ему будет легче. Ведь здесь он не рискует столкнуться с Лидией. Но оказалось, так только хуже. Не видеть ее — настоящая пытка. И Джейк начал сомневаться, правильно ли он поступил? Что лучше: жалеть о сделанном или о том, что не сделал? Действительно ли слезы от светлых воспоминаний горше слез сожаления об упущенных возможностях?
Джейк долго просидел так, размышляя, и наконец, взял мобильный с твердым намерением позвонить Лидии, но это произошло в два часа ночи, и мужчина быстро набрал и отправил сообщение: «Лидия, я был не прав, прости. Надо поговорить. Поужинаем в пятницу?»
Оставалось лишь надеяться, что Лидия не такая упрямая, как он.
На следующий день в перерыве между совещаниями Джейк созвонился со знакомым ювелиром и сделал заказ. Очень хотелось преподнести Лидии нечто оригинальное — в знак серьезности своих намерений.
То и дело он проверял, нет ли сообщений на телефоне. Но от Лидии так никакого ответа не поступило, вообще никакого, даже отказа. Неужели она до сих пор злится? Снова посылать CMC-сообщение было бы смешно, а заказать ей цветы в офис — значит поставить девушку в неловкое положение перед сослуживцами. Надо проявить терпение. Вот вернется в Лондон — тогда и поговорит с Лидией с глазу на глаз. Найдет какой-нибудь предлог для встречи.
Однако, когда в пятницу Джейк появился в офисе, Лидии не было: Мэтт отправил ее куда-то с поручением. Вот ведь невезение! Можно подумать, весь мир ополчился против него. Но Джейк был серьезным деловым человеком, и думать так не стал. Он решил просто пойти к Лидии домой.
Однако ближе к обеду раздался звонок от матери, после которого Джейк, бросив все дела, сорвался в Тронхейм ближайшим же рейсом.
— Лидия, на тебе лица нет. — Сложив руки на груди, Полли строго смотрела на крестницу, ожидая разъяснений. — Скажи мне, в чем дело.
— Ни в чем. Все нормально. — Девушка пожала плечами.
— Нет, не нормально. Я разговаривала с Эммой, она со мной согласна. У тебя что-то случилось.
— Да ничего не случилось, — упорствовала Лидия, — просто много работы, устала. Кстати, спасибо, что убедила Наташу выставлять мои рисунки.
— Наташа Романофф — самая расчетливая дама из тех, кого я знаю. У нее чутье будь здоров, хоть она и одевается как городская сумасшедшая. И выставлять тебя она будет исключительно потому, что видит в тебе перспективу. И не сомневайся: когда твои работы начнут расти в цене, она своего не упустит. А они начнут. Ведь, во-первых, ты талантливый художник, а во-вторых, умные люди сегодня предпочитают вкладывать сбережения в искусство, а не в акции.
— И все равно спасибо, — произнесла девушка, подливая кофе крестной.
— С родителями больше не общалась?
— После скандала, который закатил отец? Нет уж, спасибо. Но хотя бы теперь все знают правду, можно не бояться говорить открыто. И пусть не надеются, что я приползу к ним умолять о прощении. Думаю, я сделала правильный выбор. И если они не могут с ним примириться, это их проблемы. Я не виновата в том, что родилась девочкой.
Полли удивленно посмотрела на девушку:
— А при чем тут это?
— Ты не хуже меня знаешь при чем. Папа хотел сына, а родилась я. Я умудрилась разочаровать его уже самим фактом своего появления, и это было только начало. Всю свою жизнь я пыталась стать тем, кем хотят они, жить так, как хотят они. И ничего не помогло. Сейчас все будет по-моему. Я есть я, Полли. И отцу придется смириться с этим, принять меня такой, какая я есть. И маме тоже.
— Значит, ты думаешь, твои родители хотели сына… — Полли в волнении кусала нижнюю губу. — Говорила же я Рут, чтобы она не скрывала от тебя.
— Не скрывала что?
Но крестная лишь покачала головой:
— Это не мой секрет. Тебе придется поговорить с матерью.
— Но она со мной больше не разговаривает, — напомнила Лидия.
— Знаю, дорогая, значит, тебе придется заговорить первой. — Полли чувствовала себя не в своей тарелке.
— Не уверена, что мне это нужно.
— Поверь, Лидия, нужно. Это важно, чтобы ты могла спокойно жить дальше. Просто скажи ей: «Я должна поговорить с тобой наедине». А когда увидитесь, расскажи то, что только что поведала мне. Если не поможет, спроси ее про Дэниела. — Крестная вздохнула.
