— Всенепременно — Эван улыбнулся. — Делай со мной, что хочешь, только не сердись.
Лола валялась на кровати с закрытыми глазами и изредка вздыхала. Она ненавидела болеть. Вся жизнь сразу же окрашивалась в серые тона, и казалось, что нет больше ничего, что способно доставить тебе радость. Очень сложно чему-то радоваться, когда у тебя болит голова, свербит в носу и першит в горле. Лола чихнула так, что подпрыгнула на кровати.
— Кошмар, — простонала она. — Яду мне, яду…
В комнату заглянула Ми и, увидев распластанную на постели Лолу, не подающую никаких признаков жизни, рассмеялась.
— Эй, ты еще живая?
— Судя по всему, да, но состояние мое оставляет желать лучшего.
— Может, тебе вскипятить молоко?
— Ненавижу кипяченое молоко!
— Вот уж о твоих пристрастиях сейчас никто не спрашивает, — сказала Ми.
— Почему ты стоишь в дверях? — Лола приоткрыла глаза и посмотрела на подругу.
— Потому что я не рискну зайти к тебе в комнату без ватно-марлевой повязки.
— Тогда надевай ее и входи. Все равно ты заболеешь.
— Спасибо, — поблагодарила Ми за столь оптимистичный прогноз.
— Нет, серьезно, когда в доме есть один простуженный, то вскоре неминуемо заразятся все остальные.
— Тогда я, пожалуй, от тебя съеду, — сказала с улыбкой Ми и вошла в комнату.
Лола снова чихнула.
— Уф, инфекция! — Ми нависла над Лолой.
— Если правду говорят, — сказала Лола, — что чих — это маленький оргазм, то я его испытала сегодня по меньшей мере раз сорок.
— Радуйся, в обычной жизни столько оргазмов сразу не бывает.
— Я и радуюсь, — хрипло сказала Лола и потерла нос. — Разве не видно?
Ми скептически покачала головой.
— Выглядишь ты не очень…
— Я и чувствую себя отвратительно. Такое ощущение, что я — стекло, которое стукнули, но оно не разбилось, а только покрылось тысячей трещинок.
— Просто не знаю, что с тобой делать, — сказала Ми и вдруг сама чихнула.
Лола покатилась со смеху.
— Я же говорила, — сказала она, — что ты тоже заболеешь.
— Так идем вместе глотать аспирин, — заявила Ми и потащила Лолу на кухню.
— Эван не звонил? — спросила Лола, сидя за столом с кружкой кипяченого молока, которое все же навязала ей Ми.
— Ты же сама прекрасно знаешь, что нет.
— Ну, вдруг я не слышала звонка.
— Телефон стоит у тебя под ухом, — сказала беспощадная Ми. — Даже если бы ты была в обмороке, он бы разбудил тебя своими пронзительными трелями.
Лола сделала глоток и поморщилась.
— Как это можно пить?
— Это полезно.
— Если бы от кипяченого молока моментально выздоравливали, я бы выпила целый литр залпом, но ведь от него никакого толку.
Ми скорчила недовольную гримасу.
— Тебя ничем не переубедишь.
Лола вздохнула и вдруг сказала:
— Знаешь, Ми, я в последнее время ловлю себя на мысли, что безумно скучаю по Эвану, когда его подолгу нет рядом.
— Ты пропала, — сказала Ми. — Твоя мать будет в восторге. Мало того, что Эван из хорошей семьи, так он еще к тому же богат, как Крез.
— Заткнись, — добродушно сказала Лола.
— Ты его любишь?
— Уж точно больше, чем это молоко, — рассмеялась Лола. — А если серьезно, то я еще не определилась.
— Значит, любишь, — подытожила Ми.
— А ты любишь делать скоропалительные выводы.
— Я хотя бы раз ошиблась? — резонно спросила Ми.
— Нельзя быть такой самоуверенной, — сказала Лола наставительно. — Человек не всеведущ.
Ми зевнула.
— Что-то скучно у нас в доме, может, сходим куда-нибудь, когда ты почувствуешь себя лучше?
— С удовольствием, — сказала Лола. — Я давно уже хочу навестить Кэрол.
Ми так резко закрыла рот, что щелкнула зубами.
— Ты больна серьезнее, чем я предполагала.
— А почему я не могу сходить в «Красотку Энн»? — сказала Лола. — Я даже буду вежлива с Кэрол.
— Зачем тебе нужно вообще с ней встречаться?
— Не люблю быть в ссоре с кем-то.
— Может, ты и с Майклом помиришься?
— Нет, Майкл в прошлом.
— Почему же? — с издевкой спросила Ми. — Ты же у нас такая добрая. По-моему, тебе стоит пойти с ним на примирение. Только не пей шампанское, если он будет предлагать.
Лола не обратила внимания на язвительность Ми.
— Я не собираюсь мириться с Кэрол. Я просто покажу ей, что не держу на нее зла. А то еще подумает, что я ее ненавижу.
— Но, может, все-таки передумаешь на счет Майкла? — продолжала издеваться Ми.
— Отстань. Кэрол была моей подругой гораздо дольше, чем Майкл моим парнем.
— Я тебя не понимаю, — сказала Ми. — Но ведь тебя все равно не переубедишь.
Как и обещала Лола, едва ей стало лучше, она с Ми отправилась в «Красотку Энн». Лола с удовлетворением заметила, как вытянулось лицо у Кэрол, когда та их заметила. Через некоторое время бывшая подруга подошла к Лоле и Ми.
— Привет, — сказала она с робкой улыбкой. — Что будете заказывать?
Лола широко ей улыбнулась.
— Мы еще не выбрали. Что ты нам посоветуешь?
Кэрол, обрадовавшись, что Лола не собирается показывать свою неприязнь, принялась перечислять блюда, которые стоило попробовать.
С тех пор как Лола и ее коллеги устроили в «Красотке Энн» карнавал, готовить здесь стали гораздо лучше. А поскольку Кэрол изо всех сил старалась угодить Лоле, то и обслужили их столик с молниеносной быстротой.
— Вот видишь, как полезно быть доброй, — сказала Лола своей подруге Ми, которая наблюдала за происходящим с явным скептицизмом во взгляде.
— Съешь лимон, — вдруг сказала Ми.
— Зачем? — удивилась Лола.
— У тебя такой самодовольный вид, что просто диву даешься.
— Ой, перестань, — отмахнулась Лола. — Разве не чудесно, что я такая замечательная?
Ми вздохнула.
— Тебя не переделать. Ой, смотри-ка, Гарри Вепсанд нас ищет.
Лола оглянулась.
— Просто неприлично, когда женщина твоего возраста так млеет от сорокалетнего мужчины, — сказала она подруге, улыбаясь. — Съешь лимон, Ми.
Лола и Эван шли по парку, держась за руки.
Стояла тихая морозная погода, какая и должна быть на Рождество. Снег в их краях шел редко, но в последние дни было так холодно, что Лола надеялась, что к Рождеству он все-таки выпадет.
Эван вдруг остановился и, прижав ее к себе, поцеловал долгим нежным поцелуем.
— Я, кажется, тебя люблю, — сказала Лола.
— Что в этом удивительного? Я ведь тоже люблю тебя.
— Я никогда никому об этом не говорила, Эван.
— Почему? Разве ты никогда не любила?
— А ты?
— Любил, но так, как сейчас, нет.
— Ты меня успокаиваешь.
— Но я не хочу тебе врать.
— Тогда я тоже не буду. Я любила, конечно, но не настолько, чтобы в этом признаться.
