— Ужин, — вспомнила Линн. — Мне нужно идти к родителям.
— Папочка с мамочкой опять стали важнее, чем я? — недовольно спросил Дэвид и встал на колени.
Она старалась не смотреть на его великолепную мужественность.
— Со своими родителями я договорилась идти на ужин, а с тобой ничего такого не было.
Его пальцы чертили круги на ее груди.
— Ничего такого не было?
— Я этого не говорила. — Она отвела его руки. — Не прикидывайся глупее, чем ты есть на самом деле! Не могу же я завтра утром заявить своим родителям, что пропустила ужин из-за того, что была с каким-то мужчиной.
— Я — не «какой-то мужчина», — сердито сказал он. — Я твой муж!
— Мой бывший муж, если смею тебе напомнить, — уколола она.
— Верно, потому что ты хотела развода! — откликнулся он.
— Это неправда! — Она оттолкнула его и соскочила с кровати. — Это ты хотел развода!
— Вот как? — Он смерил ее гневным взглядом и упрямо улегся на спину. — Кто постоянно канючил о том, как было бы хорошо от меня избавиться?
— Конечно, ведь ты вел себя невыносимо! — выкрикнула она, одеваясь. — Значит, ты виноват!
Он закинул руки за голову и огорченно ею покачивал.
— В двадцать семь лет ты нисколько не спустилась со своего высокого коня!
— Мне двадцать восемь, но ты, разумеется, забыл, когда у меня день рождения! Ведь я всего лишь твоя бывшая жена!
— Моя, по собственному желанию ставшая бывшей, жена, — напомнил он. — И я не забыл твой день рождения, а не решился упомянуть про твои двадцать восемь, иначе ты бы немедленно обвинила меня в том, что я называю тебя матроной.
— Я бы такого не сказала! — заявила она, устремившись к двери.
— Сейчас тебе легко это утверждать, но спорю, что ты бы именно так сказала! — крикнул он ей вслед.
У двери она еще раз обернулась.
— «Спорю, спорю!» Ну что за детский сад!
Дэвид бросил на нее свирепый взгляд.
— Будь добра, не говори никому, что ты была… со мной. Я бы не хотел, чтобы мои родственники удрученно качали головами по тому поводу, что я снова с тобой связался.
— Это меня устраивает. — Она отпирала дверь дрожащими пальцами. — Я сама тебе хотела именно это предложить! Мои родители немедленно объявили бы меня невменяемой. Если мы, не дай Бог, увидимся на людях, сделай, пожалуйста, вид, будто со мной незнаком.
— Ты облекла в слова мои самые тайные внутренние пожелания! — крикнул он ей вслед, когда Линн выскочила за дверь и так громко захлопнула ее за собой, что слышно было по всему зданию.
Она мчалась в свою комнату с такой скоростью, словно за ней гналась стая волков. Сейчас ему двадцать пять, этому паршивцу, и он такой же отвратительный и бездушный, каким был всегда! Какое счастье, что она больше ничего о нем не хочет знать!
Дэвид вошел в зал ресторана, где должен был ужинать со своей семьей, заранее рассчитывая увидеть сплошь любопытствующие лица и буравящие насквозь глаза, ведь все уже знали, что Линн была у него в комнате. Не забывал он и про родственников Линн, которых решил коротко, но вежливо поприветствовать. И, разумеется, про саму Линн, которую, по ее собственному желанию, должен был игнорировать.
В дверях ресторана он замер от неожиданности. О да, все они были здесь — и его родичи, и семейство Линн. Но никто не обращал на него внимания. Ни одного заинтересованного лица, никаких сверлящих глаз. Нет, Дэвид не хотел, чтобы на него набросились, но они все-таки не должны были демонстрировать крайнюю степень безразличия.
Ему захотелось издать клич наподобие Тарзана и забарабанить себя по груди, но он подозревал, что на его родню это не произведет впечатления. А другие посетители огромного и битком набитого зала и без подобного шоу не оставили незамеченным его появление.
Их взгляды провожали Дэвида, когда он шел к большому круглому столу, за которым все они сидели вместе — его семья, семья Линн, а также сама Линн собственной персоной. Они сидели вперемежку, все эти Бакли и Уильямсы, и, судя по всему, с наслаждением общались друг с другом, ну в точности как тогда на свадьбе.
Дэвид неприязненно приблизился к ним. Линн избегала его взгляда, уткнувшись в тарелку, и причина тому была очевидной. Единственное свободное место за столом оставалось именно около его бывшей жены.
При других обстоятельствах он сел бы рядом с Линн, но сейчас все еще не мог простить ей просьбу сделать вид, будто они незнакомы. Пожалуйста, получайте! Дэвид подошел к своему семилетнему сводному брату и похлопал его по плечу.
— Сядь-ка рядом с той чужой тетей, — сказал он достаточно громко, чтобы Линн услышала. — А я хочу сидеть здесь.
Поль, маленький негодяй, дерзко осклабился ему в лицо.
— Да ведь это твоя разведенная жена, ты, болван!
Дэвид незаметно отвесил этому чудовищу полновесную оплеуху и свирепо улыбнулся шестилетней сводной сестричке Мэри.
— Получишь доллар, если сядешь рядом с той тетей.
— Давай сюда! — хищно потребовала она, выхватила из его руки доллар и быстро его припрятала. — Я останусь сидеть здесь, — тут же объявила хитрая девица. — А если ты отнимешь у меня доллар, буду кричать!
Дэвид начал было размышлять, как бы достойно отомстить этой бестии, но тут мать бросила на него строгий взгляд.
— Не паясничай, а садись рядом с Линн! — приказала Мэрджори со всей авторитетностью, приобретенной за годы работы судьей. — И поостерегитесь затевать старую свару. Иначе вы оба меня узнаете!
— Да, Дэвид, садись! — оптимистично пророкотал бас дяди Карла. — У нас у всех отличное настроение.
— Только не у меня, — процедила Линн, когда Дэвид уселся на стул рядом с ней с такой опаской, словно тот был утыкан иголками.
— Не волнуйся, и не у меня, — буркнул он.
— Ты не должен со мной разговаривать, — шепнула она.
— Ах, извините, я решил, что если ваша светлость удостоили меня чести и обратили ко мне всемилостивейшее слово, то мне нужно как-то отреагировать!
— Я просто так сказала, что не в лучшем настроении, — зашептала Линн. — Это не дает тебе никакого права на фамильярность.
Отец Дэвида поморщился.
— По вашему поведению можно подумать, что вы — ровесники Пола и Мэри.
— И такие же глупые, — добавила сестра Дэвида Салли.
— Мы не глупые! — в один голос воскликнули Пол и Мэри, а Мэри рассудительно заметила:
— Я не желаю, чтобы меня ставили на одну доску с Дэвидом.
— Сейчас я тебе покажу доску, дрянь! — скрипнул зубами Дэвид в сторону шестилетки.
— Оставь юную леди в покое, Дэвид, — предостерег его дядя Карл. — Она сказала очень мудрую вещь. Никто не хочет стоять на одной доске с мужчиной, так бездарно посадившем на мель свой брак, как ты.
