— Да, ты права, не стоит долго распространяться об этом по телефону, — ответила Люси, видимо почувствовав ее нежелание говорить. — Значит, моя дорогая, мы ждем вас в субботу.
Приезжайте с самого утра и тогда обсудим все спокойно и без помех, в семейном кругу. Я целую тебя, дорогая.
— Да.., хорошо.., до свидания. — Смущенно пробормотав слова прощания. Эдит повесила трубку.
Люси, конечно, почувствовала ее плохое настроение и очень тактично не стала выспрашивать о его причине. Ну что же, Эдит была ей за это признательна. И вообще… Не стоит винить других за свои ошибки. Люси ни в чем не виновата.
Она прошла в ванную, напустила воду и легла в нее. Нет, она не будет вымещать досаду на близких, она просто возьмет и сама исправит свои ошибки.
В окружающем ее мраке безысходности внезапно забрезжил свет. Все так просто на самом деле! Раз она не любит Сесила, а он не любит ее, значит, им не следует соединять свои судьбы. Придется отменить свадьбу, и не беда, что уже разосланы приглашения, что придется выдержать непростой разговор с собственными родителями и родителями Сесила.
Об объяснении с самим Сесилом она как-то не думала.
Ничего такого страшного в этой ситуации нет, всякое бывает в жизни, люди могут и передумать, главное, чтобы это произошло до свадьбы.
Эдит перебирала в голове весь набор житейских мудростей, от которых, несмотря на их банальность, сразу становилось легче на душе. Итак, она порвет с Сесилом и тогда… Что же тогда?
Почему она так уверена, что Мэтью настроен поддерживать их отношения? Вчера в парке она испугалась, что после того разговора в электричке, когда она со слезами просила его о Сесиле, она потеряла его навсегда. Ведь Мэтью тогда, конечно, не мог испытать к ней ничего, кроме презрения. Вчера, подумав об этом, Эдит отогнала от себя эту мысль.
Но сейчас ей стало так страшно, что все тело объял ледяной холод, как будто она не лежала в теплой ванне, а окунулась в прорубь. Почему она вдруг решила, что Мэтью вообще испытывает или испытывал к ней какие-то серьезные чувства? Ведь для него эти поцелуи могли быть совсем ничего не значащими!
Когда она сказала Мэтью, что у нее есть жених, он сразу словно отошел на задний план.
Если бы "не ее портрет, они могли больше никогда не встретиться. Мэтью и не заикнулся, чтобы продолжить общение. Он сразу уступил, не попытался побороться за нее. Разве так поступают, если любят? В конце концов, она даже не жена Сесила. А он отошел в сторонку, решил, что она не стоит того, чтобы за нее бороться. Значит, она не вызывала в нем настолько сильных чувств.
Нет, виноват не он, а она сама, она потеряла Мэтью, она сама его оттолкнула — своими нелепыми слезами в электричке, своей просьбой избавить Сесила от неприятностей! Какой жалкой, ничтожной она выглядела тогда в его глазах. Как же она посмела просить Мэтью нарушить его долг, служебный долг? Он сразу тогда изменился к ней, она это почувствовала. А тот поцелуй в скверике был прощальным поцелуем…
Эдит почувствовала, что сейчас зарыдает. Она выбралась из ванны, завернулась в длинный махровый халат, побежала в спальню и упала на постель. Ее тело сотрясалось от рыданий, но глаза оставались сухими. Все сильнее и сильнее в ней разгорался беспощадный свет, который вдруг осветил ее душу, и она все отчетливее осознавала, что любит Мэтью и полюбила его едва ли не с первой встречи.
Она представляла его лицо, такое выразительное, тонкое, его прямые черные брови… густые ресницы, затеняющие серые глубокие глаза… Эти глаза смотрели на нее с таким восхищением, которое она воспринимала как само собой разумеющееся. Он был особенный, не похожий ни на кого другого. И это тоже казалось ей, глупышке, в порядке вещей.
Она вспоминала его руки… Сильные, гибкие пальцы, крепкие запястья… Сердце ее переполнялось нежностью. Он обнимал ее за талию, и эти объятия были целомудренными и вместе с тем страстными. Вспоминала его головокружительный поцелуй…
Уже после того, первого поцелуя у нее должны были открыться глаза. Неужели она полагала, что с каким-то другим мужчиной может пережить такие же прекрасные, волшебные ощущения, которые трудно выразить словами, настолько они не принадлежат к этому миру?
Но она его потеряла, потеряла! И виновата она сама, только она… В ее памяти вдруг всплыло имя «Шейла». У Мэтью была девушка! О ней спрашивал тогда его отец. Наверное, Мэтью поссорился с ней, но теперь помирится и забудет об Эдит.
Но тут среди бездны отчаяния, в которое погрузилась несчастная Эдит, вдруг забрезжил слабый лучик надежды. Откуда-то издалека она словно услышала бабушкин голос. Она не разобрала слов, но голос Бланш был успокаивающим, мягким, любящим, и Эдит несколько успокоилась, повернулась на бок и задышала ровнее.
Она ошиблась, но она все и исправит, ведь так уже было решено. Она позвонит Мэтью и попытается все ему объяснить. Конечно, объясняться она будет не по телефону, им надо встретиться. И она сделает это немедленно.
Придя к такому решению, Эдит почувствовала безумную радость. Правильно, нельзя валяться на кровати и жалеть себя, надо действовать. Она вскочила и подбежала к телефону. Телефон Мэтью она помнила наизусть.
Но не успела Эдит снять трубку, как раздался звонок в дверь — настойчивый и требовательный.
Эдит сразу поняла, кто это, и с досадой топнула ногой. Конечно, не следовало откладывать объяснение на потом, но она в купальном халате, вся растрепанная, не такой хотелось ей предстать перед Сесилом при серьезном разговоре. Она минуту колебалась, пускать его или нет, но потом сняла трубку домофона.
— Эдит? Открой, это я, — громко заговорил Сесил. — Нам нужно поговорить и немедленно.
— Да, нам нужно поговорить, — ответила Эдит. — Только тебе придется немного подождать за дверью.
Она нажала кнопку, чтобы впустить его в подъезд, и торопливо прошла в спальню. Через десять минут, одетая в черную рубашку и легкие полотняные брюки, с небрежно стянутыми в хвостик волосами, она открыла дверь. Сесил ворвался в прихожую как буря, он был в сильном раздражении.
— Почему ты не открыла сразу? Зачем понадобилось держать меня на площадке? — Он подозрительно оглядел прихожую и заглянул в гостиную.
— Я одна, можешь не сомневаться, — усмехнулась Эдит. — Мне почему-то показалось, что ты сегодня будешь весь вечер занят, и я принимала ванну.
Она прошла в гостиную, он следом за ней.
Эдит расположилась в кресле у окна и кивнула Сесилу на кресло напротив. Все ее волнение прошло, и она чувствовала себя совсем спокойной. Предстоящий разговор сейчас нисколько не пугал ее. Наоборот, ей не терпелось расставить все по своим местам.
