Попрощавшись с Машей, Олегом и остальными, я резко развернулась и устремилась к выходу с предельной скоростью, какую только могла развить на каблуках. Виктору Андреевичу ничего не оставалось, как последовать за мной, таща Магистра, который вообще-то не самый лёгкий кот в мире и с непривычки не особо удобен в переноске.
Пал Палыч и Оля вышли следом, собираясь ехать за нами, и у меня на секунду возникло искушение из вредности сесть в БМВ, но оставить своего кота-предателя с малознакомым человеком я всё-таки не смогла.
В машине мы хранили молчание, а Магистр даже не потрудился переместиться ко мне и всю дорогу просидел на переднем сиденье рядом с Азаровым. Ладно, это я ему тоже припомню. Иуда!
Погода внезапно испортилась. Небо плотно затянуло тучами, которые продолжали на глазах сгущаться.
В зловещей тишине мы добрались до особняка. Сейчас, на фоне грозовых облаков, он казался мрачным, неуютным и настолько угрюмым, что в глубине души я даже порадовалась, что Виктор Андреевич решил временно здесь поселиться. Оставаться тут ночью без мужчин не хотелось до первобытного ужаса.
Разумеется, сама бы я ни за что в этом не призналась, но если бы Виктор мог так же запросто читать мои мысли, как Магистр, он бы уже это знал. Мой хитрющий кот мгновенно оценил ситуацию и понял, что у него появился шанс быть прощённым. Благополучно спрыгнул на землю, метнулся ко мне и потёрся о подол, преданно заглядывая в глаза: «Ну не обижайся, ты же знаешь, что я о тебе забочусь».
— Плут, — беззлобно шепнула я и направилась к дому.
Виктор с Магистром двинулись следом.
Мы вошли в холл, и я ужаснулась ощущению пустоты. Гулкие звуки шагов только усилили это впечатление. Интересно, почему дома реагируют на отсутствие хозяев, как живые? Наш особняк в эту минуту был олицетворением покинутости, тоски и одиночества. Мне страстно захотелось его утешить, как брошенную собаку, и я, ласково погладив одну из колонн, проговорила про себя: «Ничего, ничего, вернётся твой хозяин». И тут же добавила: «Может, я уже сошла с ума и не заметила? Вот уже и с домами разговариваю…»
Ну и хорошо, значит, дальше буду жить сумасшедшей.
Виктор Андреевич напряжённо озирался, тоже, похоже, ощущая перемены в настроении дома. Вскоре подъехал начальник службы безопасности с Ольгой.
— Пал Палыч, — обратилась я к нему, — можете отдыхать, сегодня вы вряд ли понадобитесь. Хотя нет, — передумала я, — приглашаю вас с нами позавтракать, а потом уж поедете домой. Оля, накрой, пожалуйста, на четверых. Товарищ следователь тоже завтракает с нами, как, впрочем, и обедает, и ужинает. Он теперь у нас живёт. Я ничего не напутала, господин Азаров? — послав ему зловредную ухмылку, спросила я.
Виктор невозмутимо кивнул, а у Ольги от удивления слегка вытянулось лицо. Однако вопросов она задавать не стала. Молча развернулась и направилась в кухню, а я обратилась к мужчинам, снова не удержавшись от шпильки:
— Господа, вынуждена ненадолго вас покинуть, встретимся в столовой. Пал Палыч, проводите, пожалуйста, нашего гостя, он пока ещё плоховато ориентируется в доме!
Глава 17. «Мирные» переговоры
Заряд бодрости, полученный от общения с чудо-доктором, внезапно иссяк, и на меня напала адская зевота. С тоской взирая на кровать, я стянула платье и поплелась в ванную. Чего мне вообще вздумалось затеяться с завтраком? Чай не голодающая…
Прохладный душ слегка взбодрил, но не настолько, чтобы почувствовать себя человеком. Укутавшись в банный халат, я нехотя спустилась вниз, отчаянно борясь с желанием прикорнуть прямо на лестнице.
По тому, как мужчины, уткнувшись в газеты, удобно расположились за столом, попивая кофе и активно закусывая вкуснейшим фирменным блюдом Ольги — слоёными пирожками с капустой, можно было заключить, что они уже вполне освоились. При моём появлении никто даже не потрудился оторваться от периодики, отчего сон с меня мигом слетел.
Ну до чего ж беспардонные существа!
Любая нормальная женщина, попадая в чужое жилище, хотя бы первое время чувствует себя неуверенно. Мужчины же, напротив, как правило, ничуть не смущаются и уже через три минуты ведут себя так, будто провели в этом доме всё детство и часть юности! Засидевшись в гостях, с завидной лёгкостью остаются на ночлег, а с утра не испытывают ни малейшего дискомфорта, пользуясь чужой зубной щёткой. При этом они уверены, что доставляют хозяевам неописуемую радость одним своим присутствием.
Когда-то у нас вот так же прижился Олежка. Будучи близким другом моего мужа и влюблённым в меня мужчиной, сначала он просто ежедневно захаживал в гости, затем стал оставаться ночевать, а потом и вовсе начал считать наш дом своим. Вскоре ситуация дошла до полного абсурда: Олег писал мне стихи, готовил еду, починял бытовые приборы, убирал квартиру — в общем, вёл себя как нормальный муж, и даже пёк пироги, чем сильно раздражал Стаса.
Сначала я испытывала некоторую неловкость, но к своему стыду быстро привыкла и мне это даже стало нравиться. Утром по выходным он заглядывал к нам в спальню со словами: «Любовь моя, я иду в магазин, тебе чего-нибудь вкусненького купить?» Стас был в ярости, поскольку слова явно относились не к нему, но Олега всё это ничуть не смущало. Длилось это безумие с полгода, пока Олег не встретил Машу и не решил жениться.
Так что, уже имея за плечами подобный опыт, я вовсе не удивилась желанию Виктора Андреевича поселиться у нас. Правда, с Олежкой было повеселее. Вряд ли господин Азаров будет печь пироги. Да и поэтического наследия, думаю, не оставит.
Я взяла вилку и громко постучала по бокалу.
От неожиданности оба вздрогнули и чуть не выронили газеты. И тут же, следом, за окном громыхнуло, и припустил ливень.
— Господин следователь, а вы уже определились, в которой из комнат проведёте свои лучшие дни? — язвительно поинтересовалась я, провожая взглядом Ольгу, метнувшуюся закрывать окна.
— Лучшие дни, уважаемая Маргарита Николаевна, — в тон мне отозвался Виктор, — я без сомнения мог бы провести лишь в одной комнате этого огромного дома, но, думаю, пока всё-таки поселюсь рядом с ней.
Я хмыкнула и кивнула Ольге:
— Оль, приготовь, пожалуйста, для Виктора Андреевича комнату рядом с моей. И покажи ему дом, а то ещё заплутает.
Так и не притронувшись к еде, я поднялась и добавила:
— Обедать будем в два, а сейчас надо хоть немного поспать. До свидания, Павел.
— До свидания, Маргарита Николаевна, — подскочил начальник службы безопасности, чуть не кланяясь в пояс. Похоже, конкретно я его своим не совсем адекватным поведением напугала.
***
Несмотря на бессонную ночь, заснуть никак не удавалось. Нет, ну что за свинство! Ещё каких-то полчаса назад я готова была уснуть на ступеньках, а теперь хоть бы в одном глазу!
Ворочаясь и время от времени выкуривая сигарету, я раздражённо пялилась в окно, за которым бушевала стихия.
Начавшийся ливень набирал обороты. Молнии носились по небу, гром сотрясал пространство, в водостоке шумели потоки воды, заглушая барабанную дробь капель на парапете. Вокруг было мятежно и мрачно.
При каждом моём шевелении Магистр недовольно поднимал голову, призывая угомониться. Хорошо котам, они-то бессонницей не страдают!
— Спи-спи, малыш, — я погладила кота, поднялась и снова набросила халат, — пойду выпью чего-нибудь и вернусь.
В камине, разгоняя сумрак, ярко полыхал огонь. Вот это Оля умница — правильно сделала! В гостиной сразу стало уютнее. Я плеснула в бокал коньяка, уселась напротив камина прямо на мохнатый ковёр и сделала большой глоток.
— Не спится? — неожиданно раздалось у меня за спиной.
Я вздрогнула и резко обернулась, едва не расплескав «божественный напиток». Азаров выразительно посмотрел на бокал и насмешливо сказал:
— Я и не подозревал, что вы так часто выпиваете.
— Да, люблю, знаете ли, по утрам приложиться, — «призналась» я.
— Молодым девушкам это вредно, — назидательно сказал он.
