-Давай хотя бы до выписки подождём, а то не честно как-то получится, -посмеиваясь, отвечаю ей.
Эта шутка явно не к месту, раз Милана перевела на меня бешеный взгляд и надула свои красивые губки. Крошка моя.
-Иди ко мне, -прошу её и раскрываю руки.
Она смотрит на меня и кивает. Аккуратно поднимается на кровать и устраивает голову на мою грудь. Обнимаю её. Несмотря на боль. Вдыхаю любимый запах цветов и зарываюсь лицом в её волосы. Зажмуриваю глаза, когда слышу её тихое шмыганье носом.
-Я так... так испугалась, Макс... -говорит она, и моя белая больничная рубаха начинает намокать. -Я так сильно испугалась. Думала умру там же… — и продолжает плакать.
Я самый настоящий идиот, раз сомневался в ней. В её чувствах и преданности. Моя Милана. Мой ангел. Моя крошка. Она всегда была только моей и всегда любила только меня.
-Прости, -шепчу ей в волосы. И ещё сильнее обнимаю. Не хочу больше отпускать и не отпущу.
-Ещё одна такая выходка, Самойлов, и я сама лично стану твоим палачом... -говорит и тыкает пальцем в ребро. В то самое, где болит сильнее всего.
-Больше никогда, крошка моя...
эпилог
Максим. Полгода спустя
Красивый закат на фоне синего моря. Тёплая, приятная погода. Большой коттеджный домик за спиной и самое главное, это она. Самое прекрасное создание рядом. Милана. Она лежит животом вниз и открывает мне отличный вид на ягодицы и нежную кожу спины. Она это делает специально, чтобы зверь внутри снова начал бушевать.
Прошло полгода, и секс в нашей жизни стал таким нужным процессом, что в день мы умудрялись заниматься любовью по несколько раз и по несколько часов за один раз. Я до сих пор чувствую вину перед собой, за то, что испортил её первый раз. И каждый раз стараюсь загладить свою вину нежностями и лаской.
Я, конечно, рад такому раскладу, но иногда, мне кажется, я создал монстра. Похотливого и вечно голодного монстра. Беру в руку книгу, чтобы отвлечься от возбуждающего вида на пятую точку Миланы. Это в последнее время единственная вещь, что спасает меня от постоянного стояка.
Краем глаза замечаю, как Милана поднимается с лежанки и вырывает у меня из руки книгу. Садится на меня сверху и смотрит горящими глазами, пока одна её свободная рука дотрагивается до моего пресса. Она всегда его обожала, теперь может трогать сколько хочет.
Книга с её рук падает с глухим звуком, и моя голодная дьяволица наклоняется и целует то место, по которому проводила рукой. Такие лёгкие прелюдии, а в плавках уже готовый к работе дружок.
Я понимаю, что мне сейчас предстоит почувствовать, и я радуюсь, что после первого раза она осталась довольной результатом. Милана долго не решалась попробовать сделать минет, она отказывалась рассказать, что за причина такому отвращению. А я не давил, и в один прекрасный момент она сама его взяла в рот.
И каждый последующий раз я ощущаю всё остро, как в первый раз. Когда он оказывается в её влажном ротике, я понимаю, что она научилась это делать лучше, чем кто бы то ни было. Теперь она нежно язычком проводила по всей длине моего возбуждения и не показывала зубки.
Мне всегда тяжело долго держаться, когда она так делает, и сейчас я понимаю, что не смогу, и резко поднимаю её и сажаю на себя. Её купальные трусики уже мокрые, они всегда мокрые для меня. Она всегда готовая.
Отодвигаю трусики в сторону и сразу проникаю в горячее лоно своей любимой. Милана громко стонет и выгибается дугой, и я, пользуясь этим, поднимаю красную тряпку на груди и сразу облизываю торчащий розовый сосок.
Руки Миланы сильно сжимают мои волосы на затылке, когда я начинаю помогать ей двигаться одной рукой. Языком продолжаю мучать её ноющий сосок. Этот момент, когда вы настолько близки друг к другу не только телами, но и душой, и слова сами начинают сыпаться из уст.
-Моя крошка, моя любимая, -рычание у её груди.
-Люблю, очень люблю, -слова со стонами ласкают уши, греют душу и приближает меня к кульминации.
Откидываю голову на лежанку и позволяю ей двигаться самой. Милана поднимается и опускается с каждым разом сильнее и быстрее. Её руки упираются на мой торс, тем самым помогают ей держаться, пока её тело охватывает мелкая дрожь от оргазма.
И пока она до конца не пришла в себя, я тоже дохожу до той точки, когда перед глазами темнеет и тело отдаётся полному расслаблению. Ноги немеют, а сердце колотится так, что становится больно...
Милана
Ещё один закат мы провели на этих нотах. Это уже входит в привычку, если я не перестану постоянно так на него залазить, то точно он от меня сбежит. Но не могу себе отказать в таком удовольствии, мы ведь только на одну неделю смогли вырваться на море. Этим шансом надо пользоваться на все сто процентов. Я именно этим и занимаюсь.
-Держи, -Макс протягивает мне приготовленный собственными руками вкусный клубничный коктейль.
-Ты просто мастер, Макс, -хвалю своего личного бармена и делаю глоток из трубочки.
Максим укладывается рядом со мной на край бассейна и опускает ноги вниз. Я тоже, поставив бокал с коктейлем, повторяю его действия. Укладываю голову на его грудь и прислушиваюсь к ударам его сердца.
Оно так часто бьётся, что вот-вот точно выпрыгнет. Я часто так делаю, часто прислушиваюсь к его сердцебиению. Страх, что я могу его потерять, всё ещё есть. И тот бой, когда его увезли еле живого, до сих пор перед глазами. Я долго ещё не могла прийти в себя после того боя, и каждый день, навещая его в больнице, плакала. Максим пообещал, что больше никогда не будет меня расстраивать, и слово он держит.
-Перестань об этом думать, -говорит он мне в волосы.
И я перестаю, отдаюсь этому месту полностью. Пока в голове не вырисовывается вопрос.
-Как там Настя? -приподнимаю голову и заглядываю в чёрные глаза любимого.
-Думаю, — он тяжело вздыхает, — по возвращению домой нужно с ней поговорить. Мама сказала, что Настя уже несколько дней не выходит из комнаты.
Этот ответ совсем портит мне настроение.
Я успела познакомиться с мамой и сестрой Максима. Мама у него светлая и очень весёлая женщина. Она меня сразу начала звать дочкой, и при каждой встрече говорит о том, что пора бы мне и о детях думать. Это смущало первое время, но я начала к ней прислушиваться.
Сестра у Макса красивая. Белокурая, и с такими же завораживающими, чёрными глазами. Только сильно худая, замученная была. Максим сказал, у неё сейчас первая любовь, и что-то про какого-то Тимура говорил.
-Может, вернёмся пораньше? Я переживаю за неё, -тихо сказала. Я готова хоть сегодня вылетать, если Насте действительно так плохо.
-Неа. Два дня ничего не решат. Мы останемся и всё же сходим куда-нибудь, прогуляемся по городу, -смеётся он. Намекает на то, что я решила, город может подождать, а вот моя непонятная, постоянная одержимость сексом нет.
-Я люблю тебя, моя крошка, -сказал Максим и поцеловал мою голову.
-И я тебя...
