— Только если ей это понравится, — улыбнулся наш садист. — Если нет, то в клубе всегда есть две-три девушки, желающих подставиться под мою плеть.
Мы дружили с первого класса, два Сергея и я. Нас так и звали СМС. Вместе ушли в армию, где прикрывали друг друга также рьяно, как и в школе, вместе сбежали в первую самоволку с сержантом, который и привел нас в наш первый бдсм-клуб, где мы познакомились с такими эмоциями, о которых до этого и не слышали. Тогда же мы узнали, что Сергей, переболев в детстве, стал бесплодным, возможно, именно поэтому он стал гинекологом-акушером. Да, Валентина с тремя детьми для него просто идеальна. Она не захочет уже больше детей, а он реализует себя, как отец. И если в спальне ему нравилось причинять боль, доставляя удовольствие, то в жизни это был самый добрый и отзывчивый человек. И я пожелаю ему счастья самый первый, если у него получится с Валентиной.
— Пойдемте, наши девочки уже заждались, — позвал друзей, и мы вернулись в зал.
Марина сидела задумчивая, и с тревогой посматривала на Валентину, даже не заметила, как я подошел, вздрогнула, когда положил руку на плечо. Наклонился и поцеловал за ушком, прошептав, чтобы слышала только она:
— Сергей не обидит ее, поверь мне.
— Ты… Как?
— Платье.
— Черт…прости…
— Не пора ли нам сбежать, дорогая жёнушка?
— Уже? — в ее голосе послышалась паника. — Гости…
— Будут праздновать без нас также весело, как с нами. А нам пора заняться братишкой для Сашки.
Малышка покраснела и вложила свою ладошку в мою, молча соглашаясь со мной.
И вскоре мы уже поднимались в наш номер для молодоженов в гостинице.
Марина.
— Закрой глаза, — Макар поднял меня на руки и занес в номер, поставил на ноги, и только после этого разрешил открыть глаза.
Первое, что я увидела — белоснежная постель, усыпанная красными лепестками роз, несколько ваз с букетами роз разных цветов, бутылка шампанского в ведерке со льдом. Муж стоял за спиной, и я обернулась к нему. Он уже снял пиджак, и расстегивал рубашку. Я засмотрелась на его пальцы, как на нечто совершенное. Макар вытащил рубашку из брюк и начал медленно ее снимать, и тут на его животе я разглядела часть татуировки: крылья коршуна обхватывали его ребра. Моя рука сама потянулась к нему, и я дотронулась до его бока, пройдясь пальцами по рисунку. Мой коршун был только намечен контуром, его же был хорошо прорисован, каждое перо выделялось отдельным штрихом. Подняла глаза на его лицо, и увидела чувство вины. Мужчина взял мою руку в свою, поднес к губам и начал целовать мои пальцы:
— Я знаю, как тебе было больно и сделаю все возможное, чтобы это никогда не повторилось. Я не Бог, и не могу исправить наше прошлое, оно всегда будет с нами. И только в наших с тобой руках сделать наше общее будущее счастливым.
От его слов эмоции захватили меня, и слезинка скатилась по щеке. Он подхватил ее пальцем, и отправил себе в рот.
— Пожалуйста, разденься для меня, — сказано было мягким тоном, но это был приказ, и я это поняла. Мой Макар так и остался моим Господином, и я ничего не могла с этим поделать.
Повернувшись к нему спиной, попросила:
— Расстегни.
Макар начал расстегивать молнию на платье, что шла от шеи до ягодиц, целуя каждый сантиметр позвоночника, что открывался. Мурашки бежали по коже вслед за его губами, а трусики уже намокли. Расстегнув молнию, Макар отстранился, и я повернулась к нему лицом. Он сел на край кровати и смотрел на меня потемневшими от возбуждения глазами. Я повела плечами, и платье упало к моим ногам воздушным белым облачком, оставив меня в кружевном белье, поясе для чулок и самих чулках, туфли я сняла сразу. Макар положил руки на ремень и расстегул его, я же расстегнула бюстгальтер, и сняв его, бросила в мужчину, он улыбнулся и отбросил его куда-то за кровать. Взялась за край трусиков и начала их спускать с бедер, не спуская глаз с мужчины, он сглотнул, и начал расстегивать ширинку на брюках. Трусики я тоже кинула в мужа, он их поймал, поднес к носу и втянул в себя мой аромат, потёр их между пальцами, и одними губами прошептал:
— Мокренькая для меня, моя маленькая жёнушка.
Я поставила правую ногу на кровать сбоку от него, а он вдруг схватил ее и внимательно стал разглядывать мою ступню.
— Что?
— Надеюсь, ты не бегала подслушивать босиком? — подозрительно прищурившись, спросил мужчина.
— Нет, на цыпочках.
— Ну, хорошо. Продолжай.
И моя нога была освобождена из плена. В первую минуту я растерялась, мой настрой был сбит его действиями, но, когда Макар привстал, снимая брюки и боксеры, я вновь была поглощена возбуждением. Его член был тверд даже на вид, и стоял, глядя в потолок. Как же давно я его не видела, и, кажется, я скучала по нему, по ощущению его твердости и бархатистости. Наклонилась и сняла чулок, потом со второй ноги, и только после этого сняла пояс для чулок. А потом…я встала на колени, заведя руки за спину, и сцепив их в замок. Я чувствовала, что так правильно. В наших отношениях, Макар — мой муж, мой Господин, повелитель и хозяин. Я же — его жена, его маленькая девочка, его сучка и рабыня.
28
Макар.
Я безумно хотел свою жену, она так соблазнительно, но в то же время естественно раздевалась, что я чуть не потерял голову от возбуждения. А моя девочка удивила меня еще сильнее: она опустилась на колени, завела руки за спину, и смотрела в мои глаза снизу вверх, ожидая моих приказов. В этом было столько доверия, что в первую минуту, я сам хотел опуститься перед ней на колени, и целовать ее, пока она не потеряет сознание от удовольствия. Удержал меня от этого поступка ее взгляд: жена хотела, чтобы я распорядился ее телом по своему усмотрению. Что ж, я не подведу тебя, моя девочка.
— Иди ко мне, — похлопал по бедру, показывая чего именно я хочу.
Малышка начала вставать с колен, но я приподнял бровь, и она все поняла, опустилась на четвереньки и подползла, встав между моих ног на колени, положила руки на мои бедра, и, глядя в глаза, насадилась ртом на член до самого основания. Застонав, положил руки на ее голову, просто поглаживая, подбадривая своими стонами. Черт, еще немного, и я кончу, но нельзя. Остановив девочку, поднял ее с пола, и уложил на кровать.
— Руки наверх, держись за изголовье. Ноги шире, — приказы были короткие и четкие, и Мариночка сразу их выполняла. Ее взгляд подернулся дымкой, провел пальцами между ног, так и есть, потекла девочка.
Развел ее ножки еще шире, а потом и вовсе закинул их себе на плечи, удобно устроившись между ними, пальцами развел губки в стороны и дотронулся языком. Сладкая, терпкая, манящая, только моя. Почти зарычав, как дикий зверь, накинулся ртом на ее маленькую узкую девочку, растягивая ее пальцами под себя, и возбуждая языком и губами, чтобы моей крошке не было больно после стольких лет воздержания. Первый оргазм накрыл ее очень быстро, и она закричала, вцепившись в мои волосы, позабыв о моем приказе. Я не возражал, сегодня я прощу ей это своеволие, но только сегодня. Я же не прекращал ласки, методично подводя ее ко второму оргазму. Вот и он. И в самый его пик, я вошел, сразу на всю длину, и замер, давая девочке привыкнуть, вспомнить, прочувствовать всю прелесть нашего единения.
Марина первая пошевелилась, давая мне понять, что готова к продолжению, одновременно вспомнив о приказе, вытянула руки вверх, чтобы взяться за кованое изголовье кровати, но мне уже не хватало ее нежности и я велел:
— Обними меня, — что она немедленно исполнила.
Я же начал с медленных фрикций, внимательно вглядываясь в лицо любимой, стараясь понять ее эмоции, постепенно убыстряясь, пока не начал вколачиваться в нее со скоростью отбойного молотка. Но Марина только крепче прижималась ко мне, слегка царапая спину своими ноготками. По ее расфокусированному взгляду, по тяжелому дыханию, я понял, что она уже близка к очередному оргазму. Просунул руку между нашими телами, надавливая на ее горячую пульсирующую пуговку.
