- Никто. Только ты и я.
*Совковый ремонт — народное название старого ремонта, который соответствовал стандартам СССР
Глава 24
Ангелина
Делаю последний глоток из высокого фужера. Во рту взрывается миллиард пузырьков. Хихикаю, обводя взглядом заставленный блюдами столик. Мне так хорошо!
Чувствую себя сытой кошкой, наевшейся сметаны. Суши, салаты, шоколадный десерт, пустая бутылка из-под какого-то розового напитка, которую, между прочим, я приговорила в одно лицо.
Вкусненький…
Максим отказался, оправдавшись, что за рулем. Расслабленно прикрываю глаза, но тут же испуганно вскрикиваю, когда Максим берет меня за ноги и ложит их на свои колени. Неловко поджимаю пальцы, обмотанные лейкопластырем. Их вид - еще то испытание.
Такова участь артистки балета…
- Не надо, – шепчу, пытаясь вернуть ноги в исходное положение, забыв даже о том, что на мне короткое платье.
– Надо, - как всегда, непреклонно, возражает Макс, принимаясь ласково массировать мою ступню.
— Максим, - обращаюсь к мужчине, легонько толкая его ногой, а потом лениво наблюдаю, как его пальцы скользят по гладкой коже. - Это ведь ты... ты договорился на счёт мамы?
Он морщится, но кивает.
— Почему сразу не сказал?
— Не хотел, чтобы ты чувствовала себя обязанной, - просто отвечает он, отворачиваясь к экрану.
Фильм, как я и думала, оказался крутым. Только вот я потеряла нить сюжета, когда широкие ладони Садулаева незаметно пробрались под подол платья. Резкий рывок и вот - я уже сижу у него на коленях, обхватив ногами мускулистые бедра мужчины. Губы Макса обрушиваются на мои.
Терзают, ласкают, доводят до полного исступления… Кажется, два последних бокала были лишними. Как еще объяснить, что я с таким восторгом реагирую на его осторожные, словно у сапера, прикосновения к резинке моего белья? Прерываю поцелуй и прикусываю губу, но, все же, полный наслаждения стон успевает вырваться из груди.
Шаловливые пальцы прикасаются к нежной коже почти везде.
- Пойдем отсюда? – шепчет жарко Максим, пощипывая кожу шеи губами. Язык касается мочки, и я крепче сжимаю пальцами широкие плечи.
- Да-а…
Неохотно слезаю с Максима. Гром осторожно возвращает мое задравшееся платье на место. Меня ведет в сторону и он, обхватив меня за талию, не дает покачнуться.
- Пойдем-ка, милая.
Всю дорогу я самым бессовестным образом флиртую с Маскимом. Одна рука мужчины покоится на руле автомобиля, а другая властно ласкает мое колено, периодически продвигаясь выше, задирая коротенькое бежевое платье.
- Красивый, сильный, нежный… - бью себя по лбу и поворачиваюсь к Садулаеву. - Я что, сказала это вслух?
Первый раз слышу, как Максим смеется.
У него такой принятый смех с хрипотцой, что я невольно всматриваюсь в лицо молодому человеку. Любуюсь красивыми чертами, в которых угадывается что-то восточное, не смотря на сапфировые глаза. Я даже не обращаю внимания, куда мы мчимся по вечернему городу. Мне никогда не было так весело. То и дело пробивает на смех… Во всем теле такая легкость!
Максим тормозит и неохотно убирает руку с моего колена.
Когда Садулаев открывает дверь со своей стороны, я тяну руки к брюнету.
- Ты куда? Давай, еще покатаемся?
Максим улыбается, вынимая из бардачка бумажник.
- Сейчас, в аптеку заскочу.
- Зачем? – свожу брови на переносице, а затем
икаю и тут же запоздало прикрываю рот ладонью, щурясь от смеха.
Максим подмигивает:
- За шоколадкой.
Растерянно смотрю, как мужчина спешит в сторону аптеки.
Кто же покупает шоколад в аптеке?
Гематоген, что ли? После всех вкусняшек в кино удивляюсь странному выбору Грома. Спустя пару минут, вижу появившегося в дверях аптеки Максима. Усевшись на свое место, он поворачивает ключ зажигания.
- Соскучилась? – хрипло спрашивает, возвращая ладонь на мое колено.
- Даааа, - нажимаю на кнопку магнитолы и салон заполняет вибрирующая музыка. – А где шоколадка? – меня удивляет, что Максим вернулся с пустыми руками.
Макс молчит, и я легонько бью его по плечу.
- А? - улыбается в ответ. – Задумался.
- Шоколадка где? – спрашиваю, чувствуя, что очень хочется съесть кусочек. Боже, завтра придется отпахать в норматив, чтобы сжечь дополнительные калории.
- Какая? – удивляется он.
- Ну, та, за которой ты ходил в аптеку.
- Забыл, - хмыкает он в ответ.
Я поднимаю руки за голову, видя в отражении зеркала, как Макс судорожно сглатывает, бросая взгляд на аккуратные полушария груди, обтянутые тонким материалом платья.
- Не хочу домо-ой, – эти слова я почти пою.
- Заедем ко мне. Надо кое-какие документы забрать, – не спрашивает, а ставит перед фактом Максим.
Скинув туфли с ног, подтягиваю ноги к подбородку, обхватывая колени ладонями.
- Ага.
Страстно целуя меня, Макс, ни на секунду не отрываясь, умудрился вынуть из заднего кармана джинс ключ-карту.
Мы уже внутри... Дикие поцелуи, большие похожие на покусывания, приводят в такой восторг, что я безропотно позволяю наглым рукам спустить лямочки платья, а затем резко отправить его в короткое путешествие до талии. Щелчок - и лифчик летит куда-то в сторону.
Горячие руки тут же принимаются властно сминать и гладить тёплую плоть. Сладкие стоны срываются с губ. Голова кружится и мне кажется, что я парю. Определенно, последние бокалы были лишние. Хихикнув, запускаю пальцы в прохладный шелк чёрных волос.
Я даже не поняла, как оказалась на кровати.
Макс быстрым движением снимает через голову футболку и бросает ее на пол. Несколько минут он целует меня, буквально вводя в транс. Мне кажется, что его руки повсюду. Кожа буквально пылает под сильными шершавыми ладонями.
Твердые губы касаются моей шеи. Потом они сползают ниже - к груди, а затем плавно переходят к плоскому животу. Будто сквозь слой ваты слышу, как Максим шепчет, что я вкусная конфетка. Последний предмет гардероба летит куда-то в сторону…
Слишком хорошо, чтобы смущаться. Неожиданно ощущаю горячее дыхание прямо там, где даже сама боялась раньше дотрагиваться. Наглые ласки Маска как будто спустили с цепей мои внутренние зажимы. Я настойчиво тяну пальцами за тёмные волосы, направляя его вниз.
