за раковину и стараюсь отдышаться. Вихрь эмоций и мыслей проносится, придавливая меня словно бетонной стеной. Я прикрываю глаза.
Минутка, всего минутка на жалость к себе.
Давняя уловка, ещё с детства. Шестьдесят секунд на жалость, слёзы и истерики. Подумать о том, что в другие моменты запрещаю себе, расплакаться из-за своего же выбора. Позволить грусти и страху растечься по телу, обвивая коконом.
А после шмыгнуть носом, утереть следы и сделать вид, что всё хорошо. Отпустить всё, что секунду назад душило.
Сейчас же меня душит Эрик и наша ночь. Мне кажется, что я всё ещё чувствую его захват на шее. Никаких следов нет, но я помню, как он сжимал и ласкал. Не до боли, не душил, но ощутимо давил, заставляя чувствовать его каждой клеточкой.
Вот и всё. Мой первый раз произошел с ладонью на шее и бархатным шепотом.
Глава 20. Мина
Я никогда не планировала свой первый раз, но почему-то в груди скребётся ощущение, что не так всё должно было быть.
Не с тем человеком.
У меня был прекрасный парень в университете. С охапкой цветов и кофе из автоматов. Он провожал меня после поздних пар и помогал с подготовкой к экзаменам.
У меня был Гоша, мой недо-парень, который встречал утром с горячим кофе и улыбкой. Он брал на себя заполнение отчётов и всегда дожидался после смены, даже если просто хотел поцеловать и попрощаться.
А в итоге всё случилось с каким-то мафиози итальянского происхождения. Я знала, вбивала в голову, что сделала это ради семьи, ради самых родных людей. Но всё равно гадкое чувство клубилось в душе, не давая полноценно дышать.
И ведь самое главное в том, что мне понравилось. Не должно было, это ведь просто сделка, но замираю перед зеркалом и признаюсь себе в своей слабости. Что я получала оргазмы с этим мужчиной, наслаждение.
Это ничем не убрать и не перекрыть. Голый ужасный факт. Эрик, который должен был меня пугать, подарил наслаждение. И то, каким ужасным я предполагала свой первый раз, оказалось ложью. Было странно, немного больно, и до трясучки хорошо.
Между ног саднит, и я забираюсь в душ, чтобы смыть с себя всё. Следы произошедшего, его касания, дурные мысли. Минута прошла и мне пора заканчивать, возвращаться к тому, что было раньше.
Это сделка, простая сделка, обмен, бартер. Я владела бизнесом, я умела вести переговоры и договариваться, и придерживаться условий, которые не нравились.
Поэтому натягиваю на себя широкую улыбку и вытираюсь белоснежным полотенцем. Рядом висит нежно-розовый халат, и я его внимательно рассматриваю. Мало ли кто носил его до меня. Но замечая новую бирку, успокаиваюсь.
Шёлк холодит кожу. Я провожу ладонью по халату, наслаждаясь нежностью ткани. Накидка доходит мне всего лишь до средины бедра, поэтому я затягиваю пояс потуже. Словно стараясь прикрыться. Это не остановит мужчину, но дарит мне чувство мнимой защиты. Пока мне этого достаточно.
На прикроватной тумбочке нахожу-таки справку, что он чист. Дата сегодняшняя. Он действительно подготовился, подтвердил свои слова. Моим подтверждениям были красные разводы на простынях.
Но Эрик кончил, кончил в меня. И нужно будет найти таблетки, выпить их, позаботиться, чтобы спустя семь ночей меня ничего не связывало после. Дети – не то, что я рассчитывала получить от Мафиоцци.
Трясу головой, прогоняя все мысли, и иду на поиски мужчины. Он снова у окна, как точка нашей встречи. Вокруг бёдер обмотано полотенце, несколько капель воды блестят на волосах.
Значит, он принял душ в другой ванной, давая мне передышку. Странно, наверное, чувствовать благодарность за такое, но я чувствую. По-хорошему, он мог брать меня как захочет и когда, не обращая внимания на боль и слёзы.
Мужчина оборачивается и цепляется взглядом за меня. Улыбается и произносит сухо, с ноткой издёвки:
– А ты не спешишь ко мне, да, Мио?
– Прости, так получилось.
– Хочешь выпить?
– Я так сопьюсь. Так… - мнусь, не зная, что делать и говорить теперь, когда между нами был секс. Полноценный. – Я могу поехать или…
– Нет. От заката до рассвета, помнишь? Я не вижу солнца, а ты? Иди сюда.
Медленно шагаю к мужчине, чувствуя дискомфорт между ног. Слегка тянет, но могло быть хуже. Я ещё в юности начиталась разных статей, и не у всех так хорошо проходит, как у меня.
Наверное, я была бы согласна на большую боль, просто… Не мечтала о розах к кровати, и чтобы по великой любви. Но точно не из-за денег, не спасая Лану и Смирнова.
– Так что? – мужчина прижимает к себе, разворачивая к панорамному окну. – Видишь рассвет?
– Нет, - качая головой, словно на тёмном небе может быть хотя бы проблеск солнечных лучей. – Я поняла. Буду здесь до утра?
– Именно, - он целует меня за ухом, поглаживает бедро под халатом. – Ты забыла снять этикетку. Не шевелись.
Будто я бы могла, когда он так близко, когда всё покалывает от этой близости. Наклоняется ниже, проводя губами от мочки уха, по шее и касается воротника халата. Поддевает этикетку и зубами срезает тонкую нить пластика.
Картонка летит вниз, вместе с моих бьющимся сердцем. А Эрик замирает в той же позе, обжигая дыханием шею сзади. Прижимается губами к холке, зализывая место, где царапнул зубами.
Эрик пробирается рукой выше, к незащищённому лону, играя. Гладит всё выше и выше, заставляя терять в догадках, когда он уже прикоснётся. Внизу всё горит, и шея покалывает от коротких поцелуев.
Я теряюсь в ощущениях, слишком много касаний, я разрываюсь, не зная за каким чувство следовать. Понимаю, что опять возбуждаюсь. От самой ситуации, от того, как он покрывает поцелуями тело, как ловко входит двумя пальцами и резко двигает.
– Тише, Мио, тише. Пошли на диван.
