губам, смотря куда угодно, но только не на Ярослава. Все потому что слюни у меня, походу, тоже начали подтекать при виде чистенького, свеженького и самодовольного негодяя.
— И вода плохо уходит. Стояк забит, прочищать надо.
Выдохнула печально, ковыряясь в обгрызенных ногтях. Услышала шипение таблетки, растворяющейся в стакане, большие глотки Ярослава.
— Ага, мой стояк уже давно никто не прочищал... Как-то все времени не находилось.
— Да там делов-то! Вставить в фановую трубу садовый шланг и промыть хорошенько, — бодренько сказал он, сопровождая фразу не совсем культурными жестами, от которых у меня разыгралась буйная фантазия.
Ярослав мазнул пальцем по рогатой композиции, созданной мной из кетчупа, поднес к губам красную капельку и игриво слизнул ее, глядя на меня в упор. Кислород в легких сгорел от одного только взгляда исподлобья. На короткое мгновение я потеряла дар речи и вжалась в спинку стула.
Вообще-то на здоровье я особо никогда не жаловалась, но отчего-то судорожно начала вспоминать, а не завалялись ли у меня где-нибудь ингалятор или кислородная маска?
— Звучит очень... "эротишно", — закусила губу и зажмурилась, прогоняя из головы пленительные образы, являющиеся плодом моего богатого воображения.
Ярослав вдруг осекся и вздернул бровь.
— Адова, ты о чем там подумала? — игриво протянул он, на что я залилась краской, а стул заскрипел, грозясь развалиться подо мной.
Подскочила со стула и сунула ему в руку вилку.
Сразу-то я ее забыла положить. А Ярослав попросить не додумался. Того и гляди, все пальцы бы себе обсосал!
— Ни о чем! Ешь давай! — выдала в приказном тоне.
Я отошла к окну, присела на подоконник, и только тогда Ярослав принялся есть, периодически бросая на меня неоднозначные взгляды.
Между делом Ярослав поинтересовался, чем окончилась новогодняя ночь, как он оказался у меня дома, почему практически ничего не помнит, и откуда у него на лбу появилась звезда.
Вкратце объяснила ему, на что он лишь беспечно пожал плечами.
— И ты не заявишь на них в полицию? Нужно хотя бы сделать экспертизу и узнать, чем тебя опоили, — вспылила я, не желая мириться с его равнодушной реакцией.
В этот момент Ярослав как раз прикончил свой завтрак, после чего взялся за мытье грязной посуды, оставленной после себя.
— Да похрен, было и было, — коротко ответил.
— Не понимаю... Почему ты так относишься к этому? Дело пахнет уголовщиной! — чересчур возбужденно прокомментировала его врожденный пофигизм.
Ярослав вытер руки свисающим с крючка полотенцем, развернулся ко мне лицом. Опершись боком о холодильник, он пристально посмотрел на меня. Так, что мне захотелось непременно выйти в окно и остудиться в сугробе, занырнув в него щучкой.
— Потому что меня в полной мере устраивает итог прошлой ночи. Если бы не тот случай, я бы, с большей долей вероятности, все испортил. И уж точно не оказался бы у тебя дома сегодня, — честно ответил он. — Логично?
— Более чем, — немедленно согласилась, дабы закрыть уже эту щекотливую тему.
Тем временем из спальни начало доноситься кряхтение.
По спине пробежал ток. Я пугливо глянула на Ярослава, который тоже прислушивался к звукам из соседней комнаты.
Все пошло не по плану. Я жутко занервничала.
— Кстати, а где твоя собака... Добби, если мне не изменяет память? — прищурился он.
— Я терпеть не могу собак.
Яр изумленно округлил глаза так, что мешки под ними мигом разгладились. Он задумчиво почесал щетинистый подбородок.
— Выходит, у тебя нет никакого мужика, так?
— Верно, — пристыженно промямлила.
— И собаку ты тоже выдумала? — следом прозвучало обвинение. Он подождал пока я виновато кивну ему, после чего выставил указательный палец в сторону. — Тогда кто же там у тебя "ухает"? Неужели сова?
Ну все. Момент настал.
Набравшись храбрости, спрыгнула с подоконника и жестом приказала Ярославу стоять на месте. Обошла его и, войдя в комнату, сразу же заприметила свое счастье, пускающее пузыри. Взяла дочку на руки, поправила пушок на головке, чтобы предстать перед папашей во всей красе, а затем вернулась в кухню.
Как только Ярослав увидел у меня на руках Марусю, тот дернулся в сторону, словно я натравила на него ротвейлера, брызжущего слюной.
— Кто это? — спросил он оторопело, пятясь назад.
— А ты сам не догадываешься?
Поднял взгляд к потолку и помычал. Судя по его сосредоточенному выражению лица, можно было сделать вывод, что он вычисляет в уме корень квадратного уравнения.
— Предположим, что это ребенок, — заключил он с видом лауреата Нобелевской премии.
— Браво! Да ты просто гений дедукции! Ну, а чей это ребенок?
— А вот тут боюсь даже предположить, — покосился он на Марусю, хлопающую длинными ресничками, сглотнул, нервно дернув кадыком. — Очень надеюсь, что ты его украла у цыган.
Как я и предугадывала, Ярослава захлестнула паника на первых же секундах знакомства. Чтобы долго не мучить его и не оттягивать момент "икс", я решила сократить презентацию дочери до минимума.
— Познакомься, это Адова Мария Ярославовна.
Дочь в знак приветствия высунула язычок, а потом разулыбалась ему беззубой улыбкой, увлеченно разглядывая перед собой еще незнакомого человека. Она не боялась его, не капризничала, что уже было странным. Возможно, она чувствовала особую связь...
Уж не знаю, какие еще можно было сделать из этого выводы.
— Оч-ч-чень... приятно, дев-вочка, — новоиспеченный папаша зачем-то отвесил нам пару поклонов и направил рассеянный взгляд на выход.
— Ярослав, эта девочка твоя дочь! — поставила я точку в своем признании.
Реакция последовала незамедлительно, но не та, которую ожидают увидеть большинство девушек, делящихся со своими благоверными подобной радостью.
Я не ждала от Ярослава ни выкриков, ни выдирания волос от шока, ни взрыва хохота, ни равнодушия, но я была готова ко всему перечисленному. В том числе и к различным обвинениям в свой адрес.
— Постой-ка, ты сказала "дочь"? — переспросил он по слогам, наверное, надеясь, что ему послышалось.
И не надейся!
— Ага, дочь! — кивнула я радостно.
— Моя типа?
— Без "типа". Она твоя, Бестужев... Маруся твоя дочь!
Я развернула малышку в руках, чтобы он смог поближе разглядеть ее личико и, возможно, прочувствовать между ними ту же связь, что удалось ощутить моей крохе.
Ярослав лишь мельком посмотрел на нее. Поморщил нос, словно от нее дурно пахло, а потом вернул на меня неверующий взгляд. Хмыкнул
