придет отыграться за плохо прошедший день монотонно избивая меня, спасибо, хоть не насилуя. И все виной то, что я, тварь безродная, взятая для красивой картинки, посмела посягнуть на что-то большее».
'- Слава, я…'
'- Ты хотела знать, ты знаешь! Да и еще, ты же знаешь, что Кирилл не любит презервативы. А от противозачаточных я поправляюсь, что ему тоже не нравится. В результате два аборта. И диагноз — я никогда не смогу иметь детей'.
Запись заканчивается.
Включаю холодный рассудок, игнорируя нахлынувшие чувства.
— Что было дальше? — не могу анализировать, не имея полной картины произошедшего.
— Дура я, — зло усмехнулась Катя, — Пожалела её. Чисто по-человечески. Знай я тогда, что всё так сложиться, в жизни не стала бы ей помогать.
Я пропускаю мимо ушей это высказывание и жду продолжение. Оно следует после горького вздоха.
— Как Вы поняли, я предложила помощь. Слава дала координаты друга с детдома — Олега. Я его нашла. Он сам придумал как её вытащить, подстроившись под ситуацию. Организовать новые документы для него не было проблемой, так как он был ментом. С моей стороны были необходимые деньги, взятые для подстраховки у отца. Он никогда не контролировал мои расходы.
— И каков был план?
— Мы с Кириллом собирались в Италию на отдых. Он не сильно хотел лететь, боясь оставить свою драгоценную Славу. Я предложила взять её с собой. Он, понятное дело, сразу ухватился за эту идею. Виктор Владимирович сначала был против. Свекор очень боялся огласки в случаи её побега. Но мой отец его убедил, у них еще были общее дела. Все шло по плану — мы оказались на арендованной яхте в Сардинии вместе с одним охранником и еще одной парой. Нашими друзьями. Олег на небольшом катере слонялся где-то неподалёку, не слишком далеко, но и не слишком близко. Слава должна была ночью доплыть до него и навсегда исчезнуть. Типа утонула. От берега мы были достаточно далеко. С вечера мы методично всех спаивали. С охранником было труднее, вначале он отказался пить, но Кирилл выпив подобрел и сам заставил того пить. К полуночи все были пьяные, кроме меня и Славы. Мы разбрелись по каютам. От нервов я не могла уснуть. Всё должно было произойти в три часа ночи…
Она настолько ушла в себя, что не заметила покатившиеся с глаз слезы.
Около шести лет назад
Екатерина
О Господи, время тянется как резина. Я вся в предвкушении скорого избавления от соперницы. Лишь бы всё получилось. Я не вынесу больше её присутствия в нашей жизни. Да, эгоистично! Ведь в основном мною двигает не жалость. Кирилл будет только моим, и мы обязательно будет счастливы.
Я очень хочу посмотреть на время в телефоне, но боюсь рисковать — могу разбудить Кирилла. Слух уже долгое время напряжен до упора. Пытаюсь различить долгожданный всплеск воды. Ненавижу ждать.
Сердце пропускает удар, когда на другой половине кровати чувствую вибрацию телефона и движение, Кирилл аккуратно, чтобы не разбудить меня встаёт. Лишь бы в туалет, молюсь я. Но он крадучись выходит с каюты. Ужасает осознание — идет к Славе. Я хватаю телефон. Без пятнадцати три. О боже! Поздно до меня доходит, что нужно было его остановить. Спросонья спросить куда он. Идиотка. Но уже поздно. Или нет? Мозг лихорадочно ищет решение и не находит. Не в силах оставаться в кровати, тихо следую за ним. То, что вижу на палубе, заставляет меня похолодеть от дикости происходящего. На полу, возле перил, Кирилл укачивает на руках рыдающую Славу.
— Ну, зачем? Зачем? — утишает он её, — Я ведь люблю тебя. Потерпи еще чуть-чуть. Всё обязательно будет хорошо. Мы скоро сбежим. Я избавлю тебя от отца. Просто нужно ещё немного времени. Нам нужны деньги. Потерпи, маленькая. Я очень люблю тебя. Зачем ты пыталась это сделать? Не смей больше никогда. Ты моя. Только моя. Никогда не отпущу тебя. Всё будет хорошо.
Монотонно бормотал он, как сумасшедший, и я не выдержала:
— Кирилл, отпусти её! — жалобно прошу.
Он сразу поднимает на меня безумный взгляд. Пару секунд недоуменно смотрит, а в следующие мгновение глаза наполняются бешеной злобой.
— Это ты уговорила её покончить с собой. Сама бы она на такое не решилась.
Он бережно снимает Славу со своих рук и идет на меня. Мне становится страшно, не могу двигаться — никогда не видела его таким. Подойдя, Кирилл без слов бьет меня кулаком в живот. Я падаю, и он начинает меня избивать ногами. Меня никто в жизни не бил! Неожиданно побои прекращаются. Я уже решила, что он меня убьёт. С опаской открываю глаза, Кирилл лежит рядом с закрытыми глазами. Над ним стоит Слава и держит в руках бутылку шампанского. Медленно до меня доходит, что произошло — она ударила его по голове. Неуклюже подымаюсь. От шока боль отходит на второй план.
— Почему бутылка не разбилась? — сейчас это интересует меня больше всего.
Слава нервно усмехается и констатирует:
— У тебя шок, — бутылку выбрасывает в воду.
Я киваю, признавая её правоту. Она быстро наклоняется и начинает, с непонятно откуда взявшийся силой, тащить Кирилла.
— Что ты делаешь? — мой голос дрожит.
— Если бы ты помогла, было бы быстрее.
Я подбегаю и начинаю ей помогать, не понимая, что мы делаем. Доходит только тогда, когда возле перил Слава пытается его поднять.
— Ты хочешь скинуть его в воду?
— Ты прям капитан очевидность.
— Он мертв? — я боюсь услышать ответ.
— Не знаю, и меня это не волнует, — холодно отвечает она.
— А если он жив?! Ты не можешь выкинуть в воду живого человека бес сознании, — ужасаюсь я.
Слава бросает попытки поднять его и смотрит на меня.
— Хочешь расскажу, что будет, когда он очнется?
— Нет.
— А ты послушай, — настаивает она, — Тебя он никогда не простит за то, что ты во всем этом участвовала. И если он уже один раз сорвался на тебе, то это станет нормой до тех пор, пока он однажды тебя не убьёт. Даже твой отец тебя не спасёт. Поверь, я знаю каким жестоким он может быть. Ты не сможешь от него уйти. Ни он, ни его папаша никогда не отдадут тебе ребёнка. А я… Я однозначно прыгну в эту воду и убегу. Я знаю, что Кирилл, если не будет уверен в моей смерти, рано или поздно меня найдет и посадит на цепь. Я не зверь, Кать! Я человек. Я хочу свободы. И если ради этого
