Нина брезгливо поморщилась:
- Зря ты о нём вспомнила. Но я ничего такого ему не говорила. Это на него похоже. Ты держись от него подальше.
- Это пусть он держится подальше, - заносчиво ответила Варя. - Теперь я таких козлов на километр не подпускаю. Да ладно, Нин, я и не поверила ему. Козёл. Стриптиз заставил показывать. Халявщик. Сплошные понты. Сделал своё дело, вскочил и умотал. Говорит, у него ночная операция с группой захвата. Надо получить бронежилет и оружие. Сейчас-то мне смешно, а тогда - уши развесила… Урод, одним словом.
- Он даже не урод, - тихо проговорила Нина. - Урод - это больной человек. А Бобровский - не человек.
- Тварь он, - Варя махнула рукой. - Забудь ты об этом. Я тебе ничего не говорила. Нин, а ты не хочешь сегодня на приём пойти, в честь приезда Пако Рабане? Весь бомонд будет. Лучший вариант попасть кому надо на глаза. Пора тебе выходить из отпуска. Вот, я тебе дарю билет, чтобы ты не думала, что я обижаюсь. Пойдёшь?
Нина растерянно разглядывала яркий билет - на глянцевой твёрдой бумаге, с витиеватыми надписями на русском и английском. Давно её никуда не приглашали…
- Пойди, пойди, не пожалеешь. Пора выходить из отпуска, - повторила Варя.
Глава 23
После частых визитов соседки у Нины в платяном шкафу остались только такие вещи, которые порядочная женщина не могла надеть ни при каких условиях.
Но порядочные женщины по презентациям не ходят. И Нина не долго терзалась муками выбора. Она надела узкую юбку синего твида и полупрозрачную голубую блузу. Пояс со стразами обхватил её талию, а волосы Нина просто подняла наверх. Постояв перед зеркалом, она поняла, что этот стиль можно назвать так: «сельская учительница».
В шумном и многолюдном зале она быстро нашла своё место - у стенки, между окнами с пышными портьерами. Мимо неё важно прохаживались мужчины в смокингах и женщины в длинных платьях, но встречались тут и пунцовые мини с чёрными чулками, и тонкие пиджаки с укороченными рукавами. Пару раз, в окружении стайки измождённых девиц, мимо Нины продефилировал субъект в розовых джинсах и зелёной футболке с номером 13. То бы известный модельер, с которым Нина работала пару лет назад. Сейчас он почему-то не узнал её, хотя и оглядел придирчивым профессиональным взором.
Она уже решила, что зря явилась. Знакомых нет, а навязываться Нина не собиралась. Она давно бы ушла, но на маленькой сцене играл очень приличный джаз-квартет. Саксофон мягко выводил старые мелодии, и Нине хотелось дослушать программу.
К ней подлетела Варя, вся в блестках, в развевающемся платье с глубоким вырезом.
- Ниночка! Пришла! Стоишь, скучаешь? Ты почему ничего не пьёшь? Эй, эй, почтенный!
Она щёлкнула пальцами, останавливая неприступного официанта с подносом, на котором высились бокалы с шампанским. Нина и Варя чокнулись.
- За счастье в жизни! Ну, рассказывай. Где ты, что ты? Я тебе сказала, что у Макса теперь своё агентство? И студия, и агентство, и ещё салон тату и пирсинга открываем. Пойдёшь к нам?
- Даже не знаю, - начала Нина, но замолчала, увидев, что к ним приближается респектабельный господин.
Он издалека улыбался Варе, хотя та не смотрела в его сторону. Да, она даже повернулась к нему спиной, но почему-то сразу подобралась, неестественно засмеялась и поправила длинную чёлку. По всему было видно, что Варя чувствует его приближение.
Господин взял Варю под локоть, и та развернулась к нему:
- Ой, папочка, ты уже освободился? Хочешь потанцевать?
- Хочу показать тебя друзьям.
Он увёл Варю, не заметив, что девушка беседует с подругой.
«Можно подумать, на мне шапка-невидимка надета», - разозлилась Нина. На свою беду, мимо как раз курсировал официант с таким же равнодушным, невидящим взглядом, как у достопочтенного «папочки». Нина цепко ухватила его за локоть и развернула к себе, не отходя от стенки. Официант поднял брови, выдержал паузу и угодливо улыбнулся.
- Вот так, - Нина поставила на его поднос пустой бокал. - Спасибо, любезный. Можешь идти.
Официант почтительно поклонился и удалился. «Хоть один мужик меня запомнит, - усмехнулась Нина, - особенно если синяки на локте останутся. А они останутся».
А тут и музыка вдруг оборвалась, и к микрофону вышел развязный конферансье. Нина, наконец, оторвалась от стены, чтобы направиться к выходу, но её остановил мужской голос, неожиданно прозвучавший совсем рядом:
- Браво!
Она и не заметила, что у окна, скрытый от неё складкой портьер, кто-то стоял Это был невысокий лысоватый мужчина лет сорока, плотный, с простым добрым лицом и мягкой улыбкой. Его серый костюм был слишком скромен для этой пышной вечеринки, но сидел на нём прекрасно, без единой складки. Вместо сорочки с галстуком - чёрная шёлковая футболка. «Как у Саши», - вспомнила Нина. Её муж обожал носить чёрные майки под пиджаком. Впрочем, так сейчас ходят многие…
- Как здорово вы его приструнили!
Она пожала плечами:
- Не ставила себе такой задачи.
- Подождите!
Нина остановилась.
- Мы же почти знакомы, - сказал он, заметно смущаясь. - Я вас видел раньше. Я любовался вами, тайком от вас.
- Вы обознались. Я не актриса и не модель, чтобы мною любоваться. Я рыбой торгую на рынке. Счастливо оставаться.
Она решительно направилась к выходу, но он догнал её и пошёл рядом, вежливо и уверенно раздвигая толпу.
- Как здорово! - говорил он, улыбаясь. - Просто прекрасно!
- Что же тут прекрасного?
- Что вы продавщица!
- Вот как?
- Просто я тоже… нет, я не продавец, но я тоже здесь, совсем случайно. - Мне так неловко тут… все такие помпезные. Не уходите, пожалуйста. Не оставляйте меня.
Он остановился под искусственной пальмой, и Нина почему-то остановилась тоже.
- Можно, я принесу вам шампанского?
- Если вам хочется…
- А вдруг вы исчезнете? Вы не уйдёте? Правда? Подождёте меня?
- Подожду, - пообещала Нина, улыбнувшись.
Он исчез в толпе, но вернулся подозрительно быстро, словно и не отходил никуда, с бутылкой шампанского и двумя фужерами.
- Они там отвернулись, а я бутылку - цоп! Им что, не убудет!
Они сели рядом на мраморный низкий подоконник. Бокалы и бутылка стояли между ними.
- Никогда не пил под пальмой. Меня зовут Михаил. А вас Ниной, верно? Извините, я невольно подслушал ваш разговор с подружкой. Не сердитесь?
- За что же сердиться?
- Выпьем за знакомство?
Это было забавно - пить «Моэт и Шандон», сидя, как в молодости, на подоконнике в чужом доме. А чего ещё может ожидать от жизни одинокая продавщица?
- Вы только не сердитесь, но это правда. Я давно знаю вас, и любуюсь вами. Вы на рынок на трамвае едете?
- Да.
- Рано утром, верно? Вы же моя самая красивая пассажирка. Я ведь – трамвайщик. Вагоновожатый, как раньше говорили. А здесь я - случайно. Нашёл билет и вот, зашёл посмотреть, что за зверь такой Пако Рабанн. Думал - музыкант типа Пако де Люсия. А оказалось - ерунда. Но зато я вас встретил. Фантастика.
- Где же вы нашли свой счастливый билет?
- На полу, в салоне. Вы меня не осуждаете?
- Да за что же вас осуждать.
- Что я припёрся. Знаете… очень хотелось. Я ведь никогда не был в таких местах.
- Ну и как, нравится? - Нина посмотрела на часы.
- Нет. Пока вас не встретил, было скучно. Даже хотел уходить. А теперь наоборот. Теперь хочется остаться, потому что здесь вы.
- Ну а мне пора. Меня ждёт мой сын. До свидания.
- Не уходите так быстро, Нина… Можно я вам позвоню?
- Зачем? Увидимся в трамвае, - она всё-таки не удержалась от иронии.
Нина шла, не оглядываясь, но была уверена, что этот чудак так и смотрит ей вслед, застыв со своим шампанским на подоконнике. И от этого вечер уже не казался ей бездарно потраченным…
Глава 24
Серая «двойка» с поднятой задней дверью стояла у павильона. Тигран, ещё не переодевшийся в халат, вытягивал из багажника ящики с рыбой и переносил их к прилавку. Увидев Нину, Он опустил ящик и демонстративно посмотрел на часы.
