сжатые в данный момент, губы. Что я и намереваюсь сделать, потянувшись к ее лицу.
– Здесь остановка запрещена, – упирается ладонью мне в грудь и слегка отталкивает.
Долбоеб. Бабу себе обычную найди и потрахайся. А не вот это вот все. Не хватало еще возиться с загонами малолетки.
Трогаюсь с места и до самого пункта назначения, мы едем в полной тишине.
– Нет, оставь, пожалуйста, здесь оружие. Это никак не поспособствует тому, что тебе будут доверять. У тебя и так опасный вид. Даже в пиджаке.
– А что мне за это будет?
– Ты сделаешь мне приятно, – едва заметно улыбаясь произносит Лиза.
– Нет, красота моя, так не пойдет. Я в одни ворота не играю. Я исполняю твое желание, ты мое. Снимаешь гондон с головы взамен на ствол.
– Договорились.
Оставлять ствол в машине только для того, чтобы угодить Лизе и узреть ее без этого противозачаточного головного убора – верх идиотизма.
– Как зовут девушку?
– Талия.
– Какое необычное и красивое имя. А бывшую Виктора нашли?
– Теоретически да. Но сия барышня вчера укатила погреть жопу в Турцию.
– А попу она где греет, не в курсе?
– Расшифруй, – открываю дверь в подъезд и пропускаю Лизу первой.
– Ну отель три звезды или какой-нибудь крутой? Если до этого она, скажем, не шиковала и отдыхала в бюджетных отелях, а сейчас вдруг какой-нибудь дорогой, то это вызывает сомнения. Откуда деньги?
– Ты интересно мыслишь, Лиза, но на мой взгляд грамотный преступник не будет демонстративно покупать квартиры, машины и путевки в дорогущие отели очень долгое время, чтобы отвести от себя подозрения.
– Сам же сказал – грамотный преступник, а кто сказал, что она такая?
– Твоя правда. Но есть но: если у нее оказалась флешка и она ее кому-то продала, а это, если честно, сложно, то все равно она бы не перевезла столько бабла за раз в Турцию. А оставлять их здесь нет никакого смысла. Куда проще сбежать туда, где невозможно отследить твое местоположение по купленным билетам.
– Эх, – грустно вздыхает Лиза, поднимаемся на четвёртый этаж. – А такая шикарная версия была. И все равно, мне кажется, Витина бывшая может быть замешана. Плохая, в общем.
– Ну, слава Богу, Элизабет вернулась.
– Ну я серьезно. Не крала ничего не равно не убийца Виктора. Так?
– Так. У всех шансы одинаковые: пятьдесят на пятьдесят. Итак, ты моя практикантка. Расположи ее к себе, ты умеешь, – нажимаю на дверной звонок.
Как будет выглядеть хозяйка квартиры я вообще не представлял. Кроме того, что она двадцатилетняя соплюха никакой информации не было. Сто пятидесяти килограммовый шар ростом с Лизу закрыл весь дверной проем. Вот тебе и Талия.
– Чудны дела твои, Господи, – теперь точно Е. Банько вернулась. Как от сердца отлегло.
***
Талия без талии. Бывает же такое. Шокированная габаритами внешнего вида девушки, я даже не сразу замечаю, что Федор в очередной раз сгреб меня с порога, как нашкодившего ребенка, видать за вырвавшиеся слова. Он о чем-то говорит дежурными фразами с максимально пышнотелой барышней.
Мельком замечаю, что он показывает ей удостоверение, мой же взгляд прикован к бардаку, творящемуся в квартире. Здесь всего одна комната, совмещенная с кухней. И в ней повсюду… опилки. Что за свинья такая?
Только мы хотим пройти в кухонную зону, как со шкафа прыгает огромный, под стать хозяйке, кот. Он не только преграждает нам путь, но и угрожающе шипит на нас.
– С таким котиком нужен подгузник, мне, пожалуй, его надо срочно надеть.
– Можешь воспользоваться кошачьим древесным наполнителем, – не скрывая сарказма, выдает Федор. – Его и искать не придется, – обводит взглядом комнату. Ах, вот что это. – Уберите, пожалуйста, кота.
– Он не нападет, но хорошо, сейчас я его в ванной закрою.
– Не могли бы вы сделать мне чай. Я немного замерзла. Если вас, конечно, это не затруднит, – … с улыбкой прошу хозяйку квартиры.
Девица, равно как и Федор, смотрит на меня странно. Ну оно и понятно, сегодня плюс двадцать пять и влажно из-за вчерашнего дождя. Но у меня-то свой план, а позориться перед Неповторимым уже не в первой.
Увы, но ничего интересного Витина дочь нам не выдает. Стойкое ощущение, что у нее заранее были готовы ответы на все наши вопросы.
– Неужели у вас никогда не возникало желание увидеть своего отца? – не выдерживаю, когда понимаю, что мы зашли в очередной тупик.
– Увидеть нет. Разве что получить компенсацию за годы неоплаченных алиментов, но моя мама дура, не стала ничего с него требовать. В общем, я понятия не имею, где мой отец. Мне это не интересно. Пропал и ладно. Я никогда с ним не встречалась, – и вроде ладно говорит, но меня в очередной раз терзают сомнения.
– А когда ваша мать последний раз с ним виделась? – хмуро интересуется Федор.
– Насколько мне известно, после родов он сразу свинтил и все. Ей он без надобности.
– Скажите, пожалуйста, а ваша мама такая же…, – запинаюсь и тут же исправляюсь. – Вы с вашей мамой похожи внешне?
– Похожи, а что? – так быстро я не состряпаю достойный ответ. Дядя Федя помоги. Неа, судя по лицу не поможет.
– Да так, просто интересно. А вы…, – эх, была ни была. – Одинаковой комплекции?
– Нет. Моя мама, в отличие от меня, стройная как лань.
– Ой, скажете тоже, у вас прекрасная фигура, – кажется, в комнате зашевелился от возмущения даже древесный наполнитель. – А вы с мамой близки? – быстро перевожу тему.
– Да, стали безусловно ближе, когда она переехала ко мне во время своего ремонта. Два месяца бок о бок с ней дают о себе знать нервным тиком, – усмехаясь произносит девушка. А вот тут верю.
Итак, жили они тут вместе два месяца, до тех пор, пока мать не решила уехать в Турцию. Шкаф здесь один в коридоре. А, стало быть, только в нем может быть одежда и матери, и дочки. Нужен ли русской женщине в сорокоградусную, а то и больше жару – желтый платок? А черт его знает, может, и нужен, от жары прикрываться. Блин! Ну проверить не помешает. Ну, была ни была. Дергаю рукой и опрокидываю чашку с горячим чаем на парашют,
