— С чего бы это вам так подумалось, Алексей Вячеславович? — Ярослав двинулся к мини-бару, здраво рассудив, что «разговор по душам» требует некоторой подготовки.
— Ну, тут никакой загадки нет, — Лисицын и не подумал возражать, когда Яр протянул ему массивный стакан с купавшимися в янтарной жидкости кубиками льда. — Вы с супругой наверняка считаете меня занозой в одном всем известном месте. И я эту характеристику целиком и полностью приемлю.
Яр невольно фыркнул, усаживаясь в своё кресло у камина.
Господи, как же хорошо было после суматошного длинного дня вот так расслабиться, протянуть ноги к огню и послать подальше — хотя бы на очень короткое время — все беды и заботы. И даже, что особенно удивительно, компания их местного дознавателя его не напрягала. Скорее, почему-то, наоборот.
Может, ему действительно требовался разговор с кем-то, кто едва его знал. С кем-то, с кем можно было поговорить, не слишком заботясь об эмоциональной реакции собеседника. Ведь ему действительно было глубоко наплевать, что он мог задеть чувства Лисицына, потому что Яр всерьёз сомневался в наличии у него этих чувств. Лисицын выглядел ходячей функцией, автоматом.
— То есть вы всецело принимаете предвзятое к себе отношение? — Яр следил за тем, как его собеседник воздаёт должное хозяйскому угощению.
— Почему нет? Я же прекрасно отдаю себе отчёт в том, что за работу я выполняю. Вы в полном праве меня недолюбливать, — на узкие губы вползла скупая улыбка. — Мягко говоря.
Яр не мог не воздать ему должное — этому человеку в трезвой оценке себя и других не откажешь.
— Вы поэтому на разговор напросились? — иронично осведомился Яр, покачивая своим стаканом.
— По разным причинам. Потому что их как минимум две. Разрешите, начнём с той, что попроще?
— Валяйте.
— Отлично. Просветите меня, Ярослав Дмитриевич, кто такой Анатолий Степанович Плотников.
Яр, конечно, надеялся, что на его лице не отобразилось в полной мере всё то изумление, что он испытал от такого вопроса. Но не мог бы ручаться, что Лисицын не уловил его колебаний.
— А вам вообще о нём откуда известно?
— Вы вряд ли поверите.
Яр сделал глоток и опустил свой стакан на круглый столик-подставку, высившийся между кресел.
— Кажется, сейчас я готов поверить всему, чему угодно.
— Воля ваша. Этот молодой человек встретился мне в саду. Во время моей прогулки. Сегодня днём.
Какого чёрта владения Громовых превратились в какой-то грёбаный проходной двор!
Обстоятельства требовали конкретных действий — он напичкает парк и сад камерами слежения и удвоит охрану. Чтобы никакие Плотниковы тут больше не шлялись.
— Анатолий Степанович какого-то чёрта решил, что обладает правом разгуливать по частным владениям, — процедил Яр и медленно выдохнул, уговаривая себя без толку не распаляться. — С недавнего времени он, к сожалению, наш сосед.
— Вот как, — Лисицын вновь пригубил из своего стакана. — Любопытная личность.
— Да не то слово.
— Он меня, представьте себе, о вас расспрашивал.
— Плотников?
— О вас с Алиной Сергеевной.
Какого…
— Это странно, не находите?
Да это не странно. Это уже, мать его, за гранью! Жаль только, что он лишь сейчас всё это узнаёт. Иначе их сегодняшний разговор с Плотниковым развивался бы совсем по-другому.
— Нахожу. Но, возможно, его интерес объясним, — Яр скрипнул зубами. — У нас общее прошлое. Со школы знакомы. А ещё он держатель моего долга.
Вот теперь он мог впечатлиться — ему удалось удивить Лисицына.
Потому что его собеседник округлил глаза и тихонько присвистнул.
Яр угрюмо кивнул.
— Вот такая тут у нас санта-барбара.
— Он может доставить вам какие-то ощутимые неприятности?
Если честно, Яр понятия не имел, с чего вдруг Лисицын взялся расспрашивать его о Толе-маньяке, но причин утаивать информацию, так или иначе, не видел. Это не секретные данные, которые следовало хранить и оберегать. Пусть уж лучше он из его уст услышит, что Плотников — чокнутый, повёрнутый на прошлых обидах социопат, возмечтавший о вожделенном реванше.
Но к его удивлению, прямо сейчас Лисицын не спешил развивать эту тему, хотя она наверняка породила у него множество вопросов и, не исключено, подозрений.
— А что ещё вас гнетёт, Ярослав Дмитриевич?
— А с чего вы решили, что меня ещё что-то гнетёт. Кстати, — он качнул стаканом в сторону своего собеседника. — Плотников меня не гнетёт. Он меня раздражает. И если продолжит в том же ключе, получит заслуженное.
— Я ему не завидую, — усмехнулся Лисицын. — Но я не о Плотникове сейчас говорю, хоть эта тема оказалась и неожиданно интригующей.
— О чём же тогда?
— Я говорю о вашей супруге.
Глава 39
Ну вот, стоило на секунду расслабиться, и Лисицын тут же напомнил ему, с кем приходится иметь дело. С человеком, который так виртуозно соскальзывал с темы на тему, что только держись.
— О моей супруге? — Яр сделал вид, что упоминание Митиной вызвало в нём не более чем недоумение.
— Если вы, конечно, не возражаете.
Этот хитрый лис давал своей жертве возможность оступиться. Нопопробуй откажись, и он наверняка вынет свой чёрный блокнот и что-то туда начеркает.
— Не вижу поводов возражать. Что вы хотите узнать?
— Не поймите меня неправильно. Сейчас я максимально далёк от того, чтобы что-то у вас выведывать.
Врёт и не краснеет. Очень полезное умение для таких вот неуёмных шпионов.
— А я думал, это ваша прямая обязанность, — приподнял одну бровь Яр и приложился к своему стакану.
— Но я ведь могу позволить себе и передышки, — Лисицына его ирония ничуть не задела. — Как и любой другой человек.
— Справедливо. Так почему мы собрались о Ми… Алине сейчас говорить?
Он выругался про себя. Называть её по имени было дико непривычно, почти неправильно. Ему всеми силами хотелось отбрыкнуться от этой необходимости.
Вот он называет её Алиной, и теперь она до опасного близко. Как будто под кожу пробраться к нему собралась.
Не зря он Занозой её называл.
— Потому что, как мне кажется, она и есть причина вашего сумрачного настроения.
А вот это уже что-то новенькое. Яр рассматривал собеседника с новым интересом.
— И почему вы так решили?
— Наблюдения.
— Исчерпывающий ответ.
— Ярослав Дмитриевич, вы только на мои слова не сердитесь. Меньше всего я хочу умножать ваши печали и добавлять вам хлопот, но…
Само собой, обязательно есть какое-нибудь очень важное «но».
— …мне грустно видеть, как даже самые успешные и состоявшиеся люди повторяют одни и те же глупые ошибки.
Да что он ещё успел натворить? Они же с Митиной на глаза ему больше не попадались. А их перебранки оставались сугубо между ними, потому что проходили обычно вдали от чужих глаз, например, в спальне. Охрененное достижение, надо сказать.
Нормальные супружеские пары в своих спальнях куда более приятными вещами обычно занимаются.
В воображении яркой вспышкой мелькнуло альтернативное развитие их отношений. Прижатое к нему обнажённое женское тело — горячее, гибкое, распалённое. Под его пальцами прохладный шёлк светлых волос…
Яр кашлянул и выпрямился в кресле.
Кажется, крыша у него совсем потекла… Его Лисицын на разговор с какими-то мутными целями вытягивает, а его башка продуцирует ненормальные фантазии — секс с Митиной!
Секс с Митиной…
— Ярослав Дмитриевич?..
— Я не уверен, что понимаю, о каких ошибках вы сейчас говорите.
Сбой в программе. Такого больше не повторится. Ему в ближайшее время стоило бы напроситься в гости к Илоне.
— О глупых ошибках, — со значением повторил Лисицын. — Знаете… я ведь сам на этом когда-то обжёгся.
Если что-то и могло отвлечь его от больных фантазий, так это подобное заявление.
— Каким это образом? Извините, но в такое сложно поверить.
Лисицын метнул на Яра короткий взгляд, и ему показалось, он уловил в нём неподдельную грусть.
