Увидев ее новую прическу, он присвистнул.
– Ну ты, подруга, непредсказуема! Хотя мне так больше нравится. Сама понимаешь, образ мальчика мне, грешному, ближе.
– Илья, давай без эпатажа, – оборвал его Алик, – у Ольги проблемы, ей не до твоих шуточек.
– Если можно, я сразу в душ, – сказала Ольга. – Ты, Алик, сам Илюшке расскажешь обо всем, без меня. – И отправилась в ванную, плотно прикрыв дверь. Она доверяла этим парням, надеялась, что они помогут найти хоть какой-то выход из жизненного тупика, в котором она оказалась волею судьбы. Алик умный и рассудительный, Илья, несмотря на свою взбалмошность, тоже очень порядочный парень. Возможно, втроем они сумеют придумать, как ей жить дальше.
Когда она вышла из ванной, молодые люди что-то горячо обсуждали. Увидев ее, Илья широко улыбнулся:
– Представляешь, как долго сохли бы твои прежние волосы, а с этой прической достаточно полотенцем просушить.
– Ты прав. Голове так легко! Снаружи, правда. Изнутри – тяжесть невыносимая, – улыбнулась Ольга.
– Сейчас поешь горячего супа, выпьешь молока с медом и спать, – скомандовал Алик. – Проснешься совсем другим человеком.
– Я не засну. У меня и в поезде не получилось, как я ни старалась, – запротестовала Ольга.
– Глупости, – возразил Илья. – Уснешь как миленькая. У Алика суп не простой, а специальный, медицинский: для беременных и нервных друзей. Я нервный, ты беременная. Садись за стол и не спорь. С нашим доктором это не проходит. Кстати, он по ходу расскажет, как мы будем жить дальше.
Алик в это время разлил по красивым тарелкам суп, в центр стола поставил хлебницу, разложил салфетки. Ольга села, не дожидаясь повторного приглашения, с удивлением осознав, что зверски хочет есть, несмотря на недавний завтрак. Алик сел напротив и начал говорить:
– Ешь и слушай, что мы с Ильей придумали. В общежитие ты не вернешься, незачем. Будешь жить у нас, в самой солнечной комнате. Я как-никак почти готовый врач и буду за тобой приглядывать. Илье опять же веселее. Ты ешь, ешь, не возражай. Комната стоит пустая, а общага – не место для беременной девушки. Дальше. Ты написала этому глупцу, что собираешься замуж. Мысль здравая. Предлагаю фиктивный брак. Если захочешь, разведемся очень быстро. Кстати, поженимся тоже хоть за три дня. У меня в нашем загсе тетка работает, она организует это дело. Родственники, между прочим, вздохнут с облегчением. После появления здесь Илюхи они все дружно подозревают неладное.
– И ведь правы, извращенцы поганые, – не преминул вставить Илья. Ольга против воли фыркнула, глядя на его невинную физиономию.
– Сейчас дам в лоб ложкой, чтобы не перебивал старших и чтобы не ерничал, – строго взглянул на него Алик и продолжил:
– Так что брак удобен для нас обоих.
– А почему отметается моя кандидатура? – снова встрял Илья. – Я тоже делаю тебе предложение руки и сердца. Тем паче, что я еще долго не буду выходить из дома, а значит, смогу проводить с тобой и ребенком много времени. Обещаю, дурному не учить, гадостей не говорить. – Илья хитро подмигнул Ольге и ободряюще улыбнулся.
– Третье предложение за истекшие сутки, – констатировала она и отставила пустую тарелку в сторону.
– Третий тоже был геем? – вкрадчиво поинтересовался Илья, игнорируя негодующий взгляд Альберта.
– Нет, десантником, – улыбнулась Ольга.
– Не сказал бы, что для семейной жизни этот вариант будет лучше наших, – ухмыльнулся Илья.
– Ты достал, шутник! – рявкнул Алик, боявшийся, что высказывания Ильи в конце концов обидят и без того издерганную девушку.
– Не сердись на него, Краснопольский, – заступилась Ольга, – он не со зла. Я отказала своему другу детства, откажу и вам, ребята. Спасибо огромное за предложения и жилья, и брака. Но получается, что я сваливаю на вас свои проблемы. Это неправильно.
– Неправильно рисковать своим здоровьем и здоровьем ребенка, живя в холодной общаге, где нет зачастую даже холодной воды, не говоря о горячей. Неправильно нервничать, объясняя досужим однокурсникам, почему ты собираешься стать матерью-одиночкой, – разозлился Алик. – И потом ты же, добродетельная наша, сочинила сказочку о своей нежданной любви, дабы они меньше мучились угрызениями совести. Теперь надо ей, красивой сказочке, во спасение заблудших душ, соответствовать. Кстати, тебе не приходило в голову, что твой Немировский и ушлая малышка Дина могут элементарно подсчитать, когда был зачат твой ребенок и сделать вполне верные предположения, кто же является его отцом?
Ольга обескураженно молчала. Даже Илья затих, не сводя глаз со спорщиков. Повисла пауза. Каждый из троих, сидящих за столом, думал о сказанном.
– Оль, он прав, – первым нарушил молчание Илья. – Чтобы к тебе не приставали, нужно выходить за Краснопольского. Причем есть идея: давайте сделаем настоящие фотки. Ты же знаешь, я мастер этого дела. У меня есть знакомая девчонка, она весной замуж вышла, возьмем у нее платье. Костюм у Алика есть. То, что не будет шумной церемонии, вполне объяснимо: залетели, не ждали, опоздали со сроками. Соглашайся, Олька. Тебе же еще как-то нужно это обыграть в родном Засранске…
– В Армейске, – машинально поправила его Ольга.
– Какая, к черту, разница. Все районные центры – болота, засасывающие обывателей, – не согласился Илья.
– Оля, а ведь мы с тобой действительно о твоих родителях не подумали, – вступил в разговор Альберт. – Ты им собираешься правду говорить?
– Исключено. Мама будет в шоке, а отец… даже страшно подумать. – Ольга взялась за голову.
– На месте твоего папаши я бы этого милого парня кастрировал, чтобы больше не повадно было. Надеюсь, у тебя нет третьей сестры? – поинтересовался Илья, состроив по-детски невинную физиономию.
– Ты можешь заткнуться со своими дурацкими шутками? – Алик повысил голос, едва сдерживаясь, чтобы не влепить Илье затрещину.
– А что я? Посмотри со стороны. Ситуация достойна, чтобы по ней сняли индийский фильм. Только представьте себе: девушки, родные сестры, рожают разнополых детей, которые встречаются через двадцать лет. – Илья, не обращая внимания на бешеные взгляды Альберта, сделал паузу, разведя руками: «Милый Джурихам, я люблю тебя!» – «Дорогая Харридура, стань моей женой!» – «Я согласна!» Они бросаются в объятия друг друга, звучит зажигательная музыка, но тут появляется какая-нибудь досужая кормилица и восклицает: «Родные мои! Это невозможно: вы дети одного отца». Дальше сюжетная линия может развиваться двояко…
– Я убью тебя, болван! – зарычал в ярости Алик. – Ты что издеваешься над ней, она и так еле на ногах держится!
– Успокойся, Алик. Уж и пошутить нельзя, – замахал на него руками перепуганный Илья, не ожидавший от всегда уравновешенного друга такой бурной реакции.
