Тони усмехнулся.
— Чего о тебе, надеюсь, говорить не приходится.
Решив и на этот раз пропустить его слова мимо ушей, Лиза приятно улыбнулась официанту, который принес их первое блюдо — ризотто с зеленым луком и конскими бобами и салат из побегов гороха.
— Итак, — проговорил Тони, сняв пробу и одобрив еду, — ты станешь женой политика.
Лиза не потрудилась ответить, потому что это нельзя было назвать вопросом и вообще не касалось Тони.
— Он гораздо старше тебя?
— Я бы не сказала, и в любом случае это не твое дело.
— Мои источники докладывают, — продолжал неугомонный Тони, — что у него большие планы. Так что, кто знает, может быть, мы скоро увидим тебя на пороге дома номер 10. Каким счастливцем он будет: вся эта власть, богатство, слава, целых девять тысяч ярдов и ты! Ты будешь главной в этом списке, моя девочка, честное слово.
Лиза вдруг разозлилась и ощутила странную потребность защитить Дэвида.
— По правде говоря, мне совершенно не важно, чем он занимается, — сказала она, — я хочу быть с ним, а не с его работой.
Тони выглядел удивленным.
— Знаешь, я склонен думать, что ты не шутишь.
Лиза приняла как можно более серьезный вид и сказала:
— Конечно, не шучу.
— Значит, не будь он тем, кем является...
— Если бы завтра он решил уйти из политики и стать фермером, почтальоном или... антикваром, я бы ничуть не расстроилась.
— Если только при нем останутся горы наличных?
Лиза отпрянула, разгневанная и оскорбленная.
— С каких это пор ты стал настолько цинично ко мне относиться? — грозно спросила она. — Ты прекрасно знаешь, что я никогда не охотилась за чужими деньгами и высокими постами.
— Верно. Ты всегда была просто сердцеедкой.
Лиза вдохнула и медленно выдохнула, выпуская злость.
— Не буду лишний раз напоминать, — ответила она, тщательно выверяя каждое слово, — что на самом деле все происходило наоборот, и не раз.
Тони покачал головой.
— Неправда, потому что я всегда был без ума от тебя, Лиза, и не думаю, что это когда-нибудь изменится. К несчастью для меня, как видно. Знаешь, о чем я больше всего жалею?
— Не знаю и знать не хочу.
— О том, что у нас не было детей, потому что, родись они у нас, мы до сих пор были бы вместе, клянусь.
— Нет, мы постоянно ругались бы из-за опекунских прав или алиментов либо, что более вероятно, я мучилась бы вопросом, какого черта позволила уговорить себя на это, если прекрасно знала, что буду сидеть дома и тащить все на себе, в то время как ты продолжишь колесить по всему земному шару как ни в чем не бывало.
— Ты всегда хотела их завести, — с нежностью в голосе проговорил Тони.
Шумно сглотнув от разочарования, что этого не произошло, и напомнив себе, что если бы она все-таки забеременела от Тони, то вряд ли жила бы теперь с Дэвидом, Лиза сказала:
— Знаешь, у меня нет ни малейшего желания продолжать этот разговор. Все, что между нами было, осталось в прошлом. И тот факт, что теперь мы смотрим на это прошлое совершенно по-разному, ничего не меняет. Я перевернула страницу и надеюсь, что ты тоже.
У Тони был пристыженный вид.
— Понятно. Значит, ты хочешь сказать, что у тебя не осталось ко мне никаких чувств?
— Никаких, — подтвердила Лиза. — Я даже никогда не думаю о тебе.
Он выглядел раздавленным.
— Вообще, — добавила она.
Тони отложил вилку.
— То есть я могу напрасно не стараться и уйти хоть сейчас?
Лиза махнула рукой в сторону двери.
— Ни в чем себе не отказывай. Только не подумай, что я предлагаю оплатить счет. Если ты оставишь его мне, клянусь, я найду твой антикварный магазин и сожгу его дотла.
У Тони снова загорелись глаза.
— Возможно, это стоит магазина, — проговорил он.
Поскольку Тони никак не показывал, что собирается уходить, Лиза продолжила есть, зная, что он наблюдает за ней. Она умышленно не обращала внимания ни на него, ни на чувства, которые он в ней разворошил, потому что на богатом горьком опыте не раз убеждалась, насколько ложными они могут быть.
Наконец официант пришел убрать тарелки, и к тому времени, как в бокалы долили шампанского, принесли второе блюдо — филе камбалы, пассерованное в ржаных сухарях, моллюски-бритвы, маринованную морковь и соус велюте с кориандром.
— Великолепно, — оценил Тони.
— Хороший выбор, — согласилась Лиза, когда сама попробовала.
Проглотив очередную порцию еды, Тони сказал:
— Знаешь, что я сейчас делаю?
Понимая, что не следует поддаваться на его уловки, Лиза все-таки спросила:
— Кроме того что ешь?
— Я пытаюсь сказать, что рад за тебя, — проговорил он, — но, честно говоря, получается с трудом.
— Радости от тебя никто не требует, — уверила его Лиза непринужденным тоном, как будто в самом деле так думала. Нет, она действительно так считала в какой-то мере.
Вместо того чтобы рассмеяться, как ожидала Лиза, Тони задумался над ее репликой, потом кивнул.
Не желая, чтобы он слишком долго размышлял над ее жизнью, она сказала:
— Почему бы тебе не объяснить настоящую причину, по которой ты заманил меня сюда?
— Но я уже объяснил, — напомнил Тони. — Я не верю, что ты создана для брака, то есть для брака с кем-либо, кроме меня.
Чувствуя, что опять начинает свирепеть, Лиза сказала:
— И ты решил поделиться со мной своими бредовыми идеями, потому что...
— У тебя еще есть время передумать.
При этих словах ее вилка со звоном упала на стол.
— Послушай, — с жаром выпалила Лиза, пытаясь не повышать голос, — я ни при каких условиях не намерена менять свое решение ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Я хочу этого, и Дэвид тоже, и меньше чем через шесть недель я стану его женой.
Вилка Тони более мягко опустилась на тарелку.
— Знаешь, у меня отвратительное чувство, что ты не шутишь.
— Даже не сомневайся.
Он принялся кивать и довольно долго не мог остановиться.
— Хорошо, — проговорил он наконец. — У меня есть шансы попасть на свадьбу?
Изумившись, что ему вообще такое взбрело в голову, и глубоко сомневаясь в чистоте его побуждений, Лиза сказала:
— Примерно такие же, как выиграть в Вегасе еще один особняк.
— В Монте-Карло.
— Не важно.
Вероятно, это было безумием, но Лиза до сих пор испытывала к Тони теплые чувства и не исключала, что они останутся в ее душе навсегда. Поэтому она проглотила свою злость и более мягким тоном сказала:
— Пожалуйста, не пытайся испортить то, что сейчас происходит в моей жизни. Дэвид замечательный человек, и у нас особенные отношения... Между нами с Дэвидом есть что-то, чего никогда не было и не могло быть между мной и тобой, сколько бы мы ни прожили вместе.
