Девушка чувствовала себя так, будто гигантская волна подняла ее высоко на гребень, а потом резко бросила вниз. Теперь она знала правду. Он сказал, что скучал по ней... И теперь они могут свободно встречаться.
— Я не выхожу замуж за Ронни,— выговорила она.
Жан почувствовал нерешительность в ее словах. Видимо, она еще не сделала окончательного выбора.
— А как он это воспринял? — спросил он.
Его подозрения подтвердились, когда Лора поспешно проговорила в ответ:
— Я еще не сказала ему об этом. — Потом с внезапной решительностью добавила: — Я собираюсь встретиться с ним в воскресенье. Верну ему кольцо.
— Хорошо, — помрачнев, сказал Жан.
Глаза Жана потухли, и Лора, озадаченная внезапной переменой его настроения, поспешно спросила:
— В чем дело?
— Дело в том, что я желаю тебя, Лора, желаю настолько сильно, что не знаю, что делать с этим... чувством.
— Раньше ты знал,— неуверенно напомнила она.
Жан на мгновение закрыл глаза и сжал губы. Потом угрюмо посмотрел на Лору.
— Этого не должно было произойти. Мне нечем гордиться. Похоже, что, когда дело касается тебя, я теряю контроль над собой, — сухо добавил он.— Твой прежний образ жизни, твоя беззащитность и невинность снимают с тебя всякую ответственность. Вина за то, что произошло, полностью лежит на мне.
— Я не понимаю,— решительно заявила Лора, пытаясь сохранить самообладание.
Сможет ли она когда-нибудь понять этого мужчину?
— Ты поймешь. Когда я объясню тебе, что я имею в виду, ты все поймешь. И это меня пугает, — натянуто сказал Жан, вставая. — Мы с тобой так толком и не пообедали. Я сейчас поищу, чем бы нам перекусить.
Есть ему не хотелось, но он пытался как-то разрядить ситуацию. Он действительно хотел ее, настолько сильно, что с трудом контролировал себя. Воспоминания о проведенной вместе ночи уже несколько недель сводили его с ума.
— Я не голодна,— ответила Лора, поднимаясь следом за ним.
Она никак не могла справиться со смущением. Объяснения Жана рассеяли ее уверенность в том, что он и Кэтрин собираются пожениться, сняли с нее тяжкий груз вины. Уже этого было достаточно, чтобы прийти в смятение. Но ее беспокоило другое. Почему Жан ведет себя так, словно испытывает к ней неприязнь? К чему эти признания своей вины за ночь любви? Ведь им обоим было хорошо тогда.
Все это было невыносимо. Зачем он вообще привез ее сюда?
— Если ты хочешь что-то сказать мне, то говори сейчас. После этого я уеду. Я вижу, ты сожалеешь о том, что привез меня сюда.
— Уедешь?! — Жан сжал ладонями ее лицо; взгляд темных глаз, казалось, прожег Лору насквозь. — Даже не думай! — воскликнул он. — Я не отпущу тебя больше! Ты не можешь снова уйти от меня.— Ему удалось взять себя в руки, самообладание вновь вернулось к нему. Он отпустил ее и с легкой усмешкой проговорил: — Присядь. Разговор будет довольно долгим.
Она молча опустилась в шезлонг. Жан не отрывал от нее восхищенных глаз. Как она хороша, думал он. Так красива, что у него перехватывает дыхание. В красоте Лоры не было того ослепительного блеска, которым отличалась внешность ее сестры, но зато в ней была какая-то особенная нежная прелесть, берущая за душу. То, что он собирался ей сказать,— жестоко. Но он не может обманывать ее. Жан почувствовал отвращение к самому себе.
— Лора...— начал он, полный решимости быть откровенным до конца. — Я хочу тебя и знаю, что ты хочешь меня. Мы были, пусть на короткое время, любовниками. Нас увлекла страсть, взаимное влечение, и мы не можем отрицать этого. Ведь так?
— Любовниками... — недоуменно повторила Лора.
Это слово неприятно резануло слух. С ее стороны это была любовь, а Жан низводит все до уровня примитивного физического влечения.
Он снова присел на край невысокого стола и слегка наклонился к ней.
— Да, любовниками. И я хочу, чтобы наши отношения продолжались. Насколько я понимаю, сейчас с твоей стороны препятствий нет. Ты уже не собираешься выходить замуж, во всяком случае, ты об этом только что сказала. С твоей сестрой меня связывают чисто деловые отношения. Что касается препятствий с моей стороны, то они все еще существуют. И именно ты должна сказать мне, насколько они важны. Или не важны. На твое усмотрение.
— Так что же это за преграды? — спросила Лора.
Неожиданно она испугалась. Испугалась глубины своей страсти к этому мужчине. Глубины, в которой она могла просто потонуть. Испугалась цинизма, с которым он сказал, что хочет ее.
Жан не ответил прямо на ее вопрос и вместо этого продолжил:
— Ты стала мне симпатична еще до нашего знакомства. Кэтрин слишком эгоистична, чтобы много рассказывать о своей семье, но когда разговор на эту тему заходил, она говорила только о родителях, причем с восторгом. Тобой она пренебрегала. Интересно, понимала ли твоя сестра, что ты можешь быть более привлекательна и желанна, чем она? Что стоит пробудить в тебе женственность — и ты затмишь ее? Она радовалась твоей помолвке — возможно, потому что считала, что если ты выйдешь замуж за Ронни Миллса, то навсегда засохнешь на кухне и не сможешь представлять угрозы для нее. Как бы то ни было, — усмехнулся он, — когда я увидел тебя, то понял, что в тебе заложен скрытый потенциал, который может пропасть зря. И решил исправить положение. Я вмешался в чужую судьбу. Ты можешь мне не поверить, но до этого я никогда не делал ничего подобного. Я попытался изменить твою жизнь и чересчур преуспел в этом. Твое превращение было чудесным, словно из куколки появилась прекрасная бабочка. Наблюдая за тобой, я все сильнее чувствовал, что чертовски хочу тебя. И несмотря на то, что ты заслуживаешь лучшего, чем просто любовная связь, именно это я и собираюсь предложить тебе. — Жан услышал, как она вздохнула, и посмотрел ей прямо в глаза с мрачной решимостью заставить девушку понять смысл его слов. — Я хочу тебя, — повторил он. — Но я не собираюсь оскорблять нашу страсть стыдливыми встречами украдкой. Ждать, пока ты позвонишь мне, чтобы сказать, что твоей подруги нет дома, тайком приводить тебя сюда, когда у моей экономки свободный день, или скрываться на выходные в каких-то захудалых гостиницах — это не для меня.— Его глаза прожигали ее насквозь. — Ты понимаешь? Я не могу предложить тебе вечной любви, но я хочу, чтобы ты переехала ко мне и открыто жила здесь со мной. Я не считаю, что подобных отношений надо стыдиться.— Он помолчал. — И еще одна вещь. Я не предлагаю тебе брак — ни сейчас, ни в будущем. Я понимаю, что это звучит цинично, — холодно сказал он, увидев, как краска проступила на ее щеках, и ненавидя себя за эти слова.— Но лучше смотреть фактам в лицо. Если я женюсь — а я полагаю, что рано или поздно буду обязан продолжить свой род, то цель у меня будет одна — получить наследника. Единственная цель. — Он поднялся. — Я был честен с тобой, дорогая, насколько это возможно. Теперь тебе принимать решение.
