— Но как возможно внести имя Тейта в список конкурсантов без его разрешения?
— Гай все еще предпринимал слабые попытки открутиться от участия в этой афере.
— Предоставь все мне, малыш, — успокоил его Фил. — У Пулмана везде есть свои люди.
— Мелисса, Ричи! Как я рада вашей помолвке! — Пола обняла друзей сразу же, как только открыла дверь.
— Удивительно, — рассмеялся Ричи, — как быстро распространяются слухи в этом городе.
— Ничего удивительного в этом нет, — пояснил возникший за спиной жены Эйнджел. — Пола была первая, кому Мелисса сообщила радостную весть. Скажи спасибо, что Третий национальный канал еще не в курсе.
Все засмеялись и прошли в гостиную, где уютно устроились на диванах. После того как гостям были предложены легкие коктейли, Пола произнесла:
— У нас тоже есть замечательная новость, конечно, не такая, как ваша, но все же… — Она заговорщицки улыбнулась мужу. — Эйнджел написал музыку к новой песне.
— Значит, это правда? — Мелисса вопросительно посмотрела на певца. — Я думала, что твое участие в «Рождественской песне» не более чем слухи.
— Но я не говорила о том, что Эйнджел собирается участвовать в конкурсе. — На лице Полы промелькнуло искреннее удивление.
— Ты, наверное, что-то напутала. — Эйнджел обнял жену и улыбнулся Мелиссе. — Я впервые слышу об этом.
— Да нет же, — продолжала молодая женщина. — Я собственными ушами слышала, как босс говорил, что Эйнджел Тейт указан в заявке на участие в «Рождественской песне» в этом году.
— Странно… — Эйнджел задумчиво потер подбородок. — Получается, кто-то побеспокоился за меня. Но кто? — Он несколько минут помолчал, затем обратился к Мелиссе:
— Тебе известны имена других участников?
— Я что-то слышала о Гае. — Женщина пожала плечами, как бы говоря, что не интересовалась деталями. — Если хочешь, постараюсь разузнать поподробней.
— Гай… — словно что-то припоминая, произнесла Пола. — Это случайно не тот юный протеже Фила Пулмана, песни которого постоянно звучат на молодежном канале?
— Он самый, — включился в беседу Ричи. — Я видел его выступления пару раз. Так, ничего особенного.
— Говоришь, его делами занимается Фил?.. — И тут Эйнджела осенило. — Тогда это многое объясняет.
— Что именно? — Пола попыталась понять, почему известие о том, что за Гаем стоит Пулман, взволновало ее мужа.
— Моим выдвижением на конкурс «Рождественская песня» я, вне всякого сомнения, обязан Филу. — Эйнджел саркастически усмехнулся.
— Но почему? — В поисках ответа Пола обвела глазами присутствующих. — Для чего это ему надо? Он ведь отказался вести твои дела.
— Мне это пока самому неясно, но я постараюсь понять, — произнес Эйнджел.
Ричи, чувствуя, что беседа развивается в не совсем приятном для хозяев русле, попытался сменить тему.
— Кстати, Пола что-то говорила о новой песне, или я ослышался?
— Вовсе нет. — Эйнджел улыбнулся. — Мелодия действительно получилась неплохая.
Правда, слов еще нет, но, если желаете, могу сыграть.
Ричи и Мелисса уверили его в том, что жаждут стать одними из первых слушателей сочинения, и Пола пригласила всех перейти в студию.
Когда они заняли места на стоящих вдоль стены пуфах, Эйнджел сел за инструмент и начал игру. Несколько минут спустя Мелисса переглянулась с Ричи. Говоря о своем произведении, Эйнджел явно поскромничал. Мелодия была великолепна! Они слушали ее затаив дыхание, словно боясь спугнуть те дивные картины, которые возникали в их воображении.
Казалось, музыканту каким-то неведомым образом вдруг стало известно все самое заветное, что хранили они в своей душе…
Эйнджел еще раз пробежал руками по клавишам и замер. В наступившей тишине послышался восхищенный вздох Мелиссы. Уткнувшись в плечо Ричи, она всхлипывала.
— Это чудесно! Эйнджел, мне показалось, что ты смог передать все мои сокровенные мысли, и чувства. Я плакала, а это уже само по себе чудо! Такое со мной случилось лишь однажды, когда Ричи сделал мне предложение…
Хотя, может, я просто становлюсь сентиментальной? Мой босс будет удивлен, если узнает об этом.
— Мелисса права, — поддержал возлюбленную Ричи. — Ты действительно создал стоящую вещь. Я далек от музыки, но и в моей душе откликнулась на нее какая-то струнка.
Эйнджел молчал, не зная, что ответить на подобные отзывы о своем творении. То, что его музыка нравится Поле, — ни о чем не говорило. Жена понимала все, что происходило в его душе, и являлась его неотъемлемой частью. Он был уверен, что устами Полы говорит прежде всего ее любовь к нему. Та любовь, которой он и посвятил эту мелодию.
Но то, что подобные чувства смогли понять другие, стало для него откровением. Буря эмоций захлестнула Эйнджела, и он смог лишь прошептать:
— Спасибо…
Потирая руки от удовольствия, Фил Пулман вошел в свой офис. Соблазнительная блондинка, сидящая за столом секретаря, поспешно поднялась ему навстречу и, указав на дверь кабинета, взволнованно произнесла:
— Мистер Пулман, я ничего не могла сделать. Он твердо решил дождаться вас там.
— Кто? — Задавая вопрос, Фил уже знал ответ. Только один человек мог так беспардонно ворваться к нему. Тот, кого ему меньше всего хотелось видеть.
Ответ секретарши подтвердил его опасения.
— Мистер Тейт, сэр. — Отметив замешательство шефа, девушка предложила:
— Вызвать охрану?
— Нет необходимости. — Минутная слабость прошла. Фил снова взял себя в руки и настроился на лучшее. Возможно, Эйнджелу ничего не известно о той роли, которую он отвел для него в своих планах. Но прежде чем делать выводы, стоит прозондировать почву. — Все нормально. — С этими словами он отворил дверь и вошел в кабинет.
Эйнджел сидел в кресле, небрежно скрестив вытянутые ноги на углу массивного стола, занимающего почти все пространство комнаты. Ему было хорошо известно, как гордится хозяин кабинета этим дубовым чудовищем, купленным на одном из аукционов под видом «чипендейла». Эйнджел не изменил позы даже при появлении Фила, словно хотел намеренно уязвить его.
— Чем обязан столь неожиданному визиту? — холодно поинтересовался продюсер у гостя.
Ему удалось сохранить самообладание, даже несмотря на явный вызов, просматривающийся в поведении певца.
— Если я отвечу, что соскучился по тебе, ты все равно не поверишь. — Эйнджел обнажил ровные белые зубы в саркастической ухмылке. — Поэтому сразу перейду к делу. Меня интересует, какова доля твоего участия в том, что я выступаю на конкурсе «Рождественская песня»?
— Не понимаю, о чем идет речь? — Фил изобразил искреннее удивление, впрочем не обманувшее собеседника.
