— Это не моя акция. Это террористическая акция засранки Облигации, за которую та огребет по полной программе.
— Акция, Облигация — какая разница! Теперь эту обувь можно только на помойку выкинуть!
— Мне очень жаль. Собственно, тех денег, которые я тебе перевожу ежемесячно, должно хватить на… ну, короче, на сапожки хватить должно. Но я готов возместить моральный ущерб, нанесенный моей кошкой.
— Тимур, почему ты все постоянно сводишь к деньгам?
— Хорошо, я не буду возмещать моральный ущерб. И денег тоже высылать не буду.
— Ты надо мной издеваешься?
— Эля, определись, чего ты хочешь.
К счастью, в этот момент телефонный звонок сообщил о прибытии машины.
Закрыв за невестой дверь, Тимур облегченно вздохнул.
Как-то ситуация сама собой не разруливается, с тоской подумал Тимур.
Какое-то время спустя он все же признался себе, что ситуация-то разруливается. Просто совершенно не так, как ему бы хотелось.
А значит, как это ни прискорбно, придется делать некие решительные шаги в определенном направлении.
Даже если шаги в этом направлении означают чьи-то отдавленные ноги.
А теперь я хочу, чтобы вы запомнили, что еще ни один ублюдок не выигрывал войну, умирая за свою страну, — сказал Джордж Скотт в роли Паттона. — Он выигрывал ее потому, что за свою страну заставлял умирать других тупых ублюдков.
Эл Райс, Джек Траут «Маркетинговые войны»
Тимур, как и собирался, выехал засветло. Хотя зимой это не показатель, отметил он про себя. Они подъехали с Женькой первыми, чтобы убедиться, что из номеров вынесены проводные телефоны и вырублен инет. Телефон оставили только один — на ресепшене.
Гостиница была небольшенькая, но уютная. Она специализировалась на любителях горных лыж зимой и горных же велосипедов летом, и в выходные ломилась от отдыхающих. В будни снять ее не составило труда.
Теперь они вдвоем встречали возле входа свою команду.
— Ну ты уро-од, — выплюнул Женька, увидев машину Элеоноры.
Тимур раскачивался с пятки на носок, не вынимая рук из карманов. Пожав плечами, он негромко проговорил:
— Заодно и ее проверишь.
— Да ты урод даже больший, чем я себе мог представить, — восхищенно выдал Женька и одобрительно врезал Тимуру промеж лопаток.
Передав Тимурову невесту в надежные руки сотрудницы гостиницы, они остались ждать последних участников действа.
— О! А это что за бешенная табуретка? — поинтересовался Змей у Тимура, глядя на подъехавшую красную малолитражку. На дверце водителя была нарисована весьма натуральная пушистая крыса, подвешенная за ручку вниз головой на хвосте.
— Чижик-пыжик, где ты был, — согласился с ним Тимур, наблюдая, как из 1007-го Пежо выходит высокий стройный молодой человек, чтобы помочь выбраться из машины… Коте. Парочка о чем-то мило щебетала, обаятельно улыбаясь в 64 зуба.
Тимуру подумалось, что может он и зря успокоился на предмет мальчика-индиго. А тут еще и Змей дровишек подбросил:
— А Екатерина Андреевна у нас педофилией не увлекается?
— В интересах безопасности ребенка, надеюсь, что нет, — рыкнул себе под нос Тим.
Тем временем дверь открылась, и обсуждаемые ввалились в холл.
— Это Тимур Александрович, исполнительный директор, — представила его Котя, кивнув в знак приветствия.
— Леонид, — представился «ребенок», на удивление крепко и уверенно пожав Тимуру руку.
Процедура знакомства плавно перетекла в обсуждение условий договоров новоприбывших, к которому присоединился мрачный как грозовая туча юрист. Леонид удивил Тимура грамотностью в юридических вопросах — в отношении условий использования продукта обеими сторонами, и полным отсутствием стеснения в вопросах обсуждения размера вознаграждения. Девятнадцатилетнему Лёнчику, кстати, оказалось двадцать четыре.
— А работаете вы так же, как обсуждаете дела? — проявил с ним солидарность Игорь.
— Работаю я гораздо, гораздо лучше, — скромно ответил Лёнчик.
После того, как Леонид и Катя в сопровождении Женьки ушли устраиваться, Тимур поинтересовался у юриста:
— Ты чего такой недовольный?
— Оксанка замуж выходит.
— Когда?
— На этой неделе.
— И давно ты знаешь?
— Она в середине декабря сказала. Я всё надеялся, что она просто пугает… А вот…
Тимур без слов сочувственно постучал Игоря по плечу.
Минус один, облегченно резюмировал исполнительный директор.
Котя вновь оказалась в знакомой компании. Правда, температура в ней сейчас был на десяток градусов ниже, чем во время их первого знакомства. На нее смотрели с нескрываемой неприязнью.
— А что здесь делает эта крыса? — выразил общее мнение архитектор Просто Константин.
— А у вас, Константин Валерьевич, доказательства моей вины имеются? — спросила она со спокойной улыбкой, чуть опередив открывающего рот Тимура. — Нет? А безусловные доказательства вашей непричастности? Тоже нет? Тогда давайте я вас тоже крысой назову? Чтобы уже никому не обидно.
— На самом деле, Екатерина Андреевна единственная, кто лично пострадал от всей этой ситуации, — вмешался Тимур. — И никаких фактов в пользу того, что материалы конкурентам передала она, нами обнаружены не были.
— Да Котя вообще честь и совесть нашей эпохи, — оторвался на мгновение от своих вечных зарисовок няшка Лёнчик. Котя краем глаза отметила, что Тимур от его слов чуть заметно нахмурился, сжимая рот в жесткую линию.
— А вы вообще кто? — поинтересовалась Анна Павловна, которая директриса.
— А я Капулетти, — представился Лёня. — Перебежчик по политическим убеждениям.
Все-таки временами он совершенно пацан, неодобрительно заметила про себя Котя и уже приготовилась его представить.
— Это Леонид Авдеенко, наш новый дизайнер, — на этот раз Тимур ее опередил. — Как и вы, он до недавнего времени работал на «Pretty women». Собственно, именно он по словесному описанию разработал те баннеры СПАрты, которые мы имеем счастье видеть сейчас в Интернете и на растяжках.
— А что, неплохо получилось, — заметил Лёнчик, у Коти опять появилось желание стукнуть его по лбу.
— Мог бы так и не стараться, — заметил архитектор.
— Не мог, — жалобно произнес Лёнчик, разведя руками. — Привычка-с.
— Ладно. Заканчиваем маски-шоу, — одернул его Тимур. — Екатерина Андреевна, у вас были какие-то предложения?
